Два шага назад (СИ) - Булаев Вадим

Местные иногда шалят… Обычно они в конфликт не лезут, завидев вооружённую охрану, но зазеваешься — сорвут пломбы, и свистнут не меньше половины содержимого. Помалу воровать тут не умеют.

— На каком километре? — расстояние отсчитывалось от блокпоста у передовой.

— На сто тридцатом, — сверкнул улыбкой новый ответственный по батальону, заступивший на место сменившегося Болта. — Заклинило у него что-то. Или проводка заискрила.

Знакомые края. Бывал уже, только на сто двадцать восьмом. Второй по длине пустой перегон от метрополии в нашу глухомань. В обе стороны — часа три пешего хода до ближайшего строения, а заодно удобные парковочные карманы вдоль дороги. Съехал, чтобы другим не мешать, и чинись на здоровье. Днём безопасно. Трафик похлеще, чем в городе. В обе стороны снуют автомобили, как гражданские, так и военные, регулярно мелькают дорожные патрули. Ночью тоже не особо одиноко. После 21.00 наступает комендантский час и патрулирование усиливается. До самого рассвета катаются общевойсковые бронемашины отдельного батальона охраны.

Нагломордые там ребята, но, в принципе, адекватные. В бой не рвутся, предпочитая следить за порядком в тылу. Обожают проверять пропуска на передвижение штатских и ловить подгулявших солдат.

Общался с ними. Нормально.

— Я в оружейку.

Распрощавшись с ответственным, получил винтовку, сданную туда Болтом, комплект гранат, боезапас. Забежал в столовую, где выпросил, помимо стандартных упаковок с сухим харчем, пачку сладкого печенья и банку с консервированными персиками. Ананасов не нашлось.

Утрамбовав добычу в рюкзак, нашёл наш разъездной пикап, вечно стоящий на подхвате и готовый отвезти куда угодно по первому требованию руководства.

Легковоз(*) меня уже ждал. Не вступая в долгие разговоры, он дождался, пока я заберусь в салон, и выкатил за ворота.

***

Часа через три добрались до места.

Водитель фуры, полный мужчина средних лет, долго и сбивчиво молол чушь о проблемах с проводкой под скептическим, полным понимания взглядом нашего пикаповода. Меня придуманные причины не интересовали. Зайдя сзади, я проверил наличие пломбы на дверях прицепа, потребовал предъявить накладные.

Опытный «страдалец» сунул мне под нос коммуникатор с подсвеченным нужным бланком и цифровой печатью.

Угу… гигиенические принадлежности…

— Уточни.

— Бумага для сортиров, — весело заржал он, будто в самом существовании пипифакса было что-то скабрезное.

Ну бумага и бумага. Без неё никак. Задницу вытирать полезно для здоровья.

Пожав на прощанье руку водилы батальонного легковоза, приступил к освоению нового обиталища. Не спрашивая разрешения, залез в кабину и положил на пассажирское сиденье рюкзак.

— Вот только перед выездом проверял, — донесся снаружи голос, на всякий случай вливавшего мне в уши трагическую небылицу. — Работало без запинки…

— Переигрываешь, — я не стал имитировать приличия и сочувствующие вздохи. — Успокойся. Кроме нас, тут больше публики нет.

Подействовало. Отбросив драматизм, мой новый компаньон принялся инструктировать:

— Под задней полкой вода, овощи. Я с запасом взял. Спагетти есть, колбаса… Бери сколько хочешь. Воду вскипятить — электрочайник имеется. Работает от отдельного разъёма. Вон там, над твоей головой, за козырьком… Стульчик возьми. Припас… — он наверняка хотел сказать: «заранее, для служивых», но постеснялся.

— Подходит.

Складной стул, выглядывающий из-за спинки сиденья, действительно очень к месту. Нарезать круги вокруг машины, не имея возможности с комфортом присесть — мука мученская. А так хоть посижу.

— Слышь, — не унимался водитель, — а что у тебя за акцент? Никак не разберу, откуда ты родом.

— Сильно слышно?

— Так себе… Только я много где бывал, вот и интересно.

— На другой планете долго жил. С родителями, — выдал я чистую правду. — Там и подхватил.

— Везёт. И на космическом корабле летал?

— Телепортировался.

Произнёс без угрозы, однако с вызовом. К чему этому типу моя биография? Лучше сразу обозначить дистанцию, иначе задушевной словоохотливостью изведёт.

Обидевшись, он отстал и занялся бесцельным копанием в моторном отсеке, напоказ разложив внушительный набор ключей.

Мне оставалось лишь поддержать скептицизм легковоза. Проводка у него накрылась… как же!

Устав наблюдать за чужой симуляцией работы, я извлёк коммуникатор, завязанный на номер воинского ID, и отвлёкся на головоломки, скаченные из сети как раз для таких вот случаев. Звонить мне всё равно некому, кроме начальства.

Припомнил покупку этого аппарата и то, как радовался, заимев персональное средство связи. Полноценным себя почувствовал, настоящим. Однако эйфория быстро прошла, общаться оказалось не с кем. Друзьями не оброс; знакомые всегда поблизости, в расположении бригады.

Изредка тянуло потрепаться со Сквочем, да только у него свой путь. Ну и номера не знаю. Надеюсь, не сгинул приютский.

… К наступлению комендантского часа дорога опустела. Проезжающий мимо патруль проверил документы у водилы, считал мои, выдал частоты для общей связи по радиостанции и краткую комбинацию цифр экстренного вызова для коммуникатора.

Я поблагодарил, поделился печеньем, чем заработал дружеское похлопывание по плечу. Это регуляры нас, добровольцев, не любят, считают зажравшимися адреналиновыми наркоманами, а дорожный патруль — с понимаем. Потому что их тоже никто не любит.

В ответ меня угостили газировкой.

Постояли, пожевали, пошутили, разгоняя рутинную обыденность. Водила, устав страдать фигнёй, убрал инструментарий и что-то кулинарничал на маленькой газовой плитке, убравшись на обочину. То ли овощи жарил, то ли кашу варил. Пахло так себе, я не подходил.

Отзвонившись в бригаду, сообщил о том, что сижу, бодрствую, охраняю вверенное имущество.

— Принято, — коротко пробасил динамик и про меня все забыли до следующего контрольного созвона.

Через час, набив брюхо, водила уполз в кабину, а я остался один. Совсем один. Редкое чувство в последние месяцы моей жизни. Приятное, свободное, тягучее, как пастила. До службы я и не предполагал, что значит быть в полном одиночестве.

Не уйдя в свою комнату и врубив музыку погромче или залипнув в соцсети, а по-настоящему, выстрадав это желание и смирившись с вечной суетой вокруг тебя, глазками камер видеонаблюдения, запахом мужского пота, скрипом коек, ощущением постоянного присутствия посторонних на каждом метре пространства.

И вот всего этого нет. Только я, звёзды, дорога, ветер, да остывающая после жары громадина грузовика.

Переставив стульчик к дверям прицепа, с удовольствием сел, рядом поставил бутылку полученной газировки, и привычно впал в полуотрешённое состояние часового, пограничное между явью и сном.

***

Звонок коммуникатора запиликал после полуночи, чем весьма удивил. Достал, посмотрел на дисплей — дежурка. Что им надо? Не особо задумываясь, нажал на приём.

— На связи.

— Маяк, к тебе едет наша машина. Людей ты не знаешь, но они тебя сами позовут. Бросай всё и поезжай с ними.

— А груз?

— Что там? — нетерпеливо рыкнул далёкий собеседник голосом ответственного по батальону, которому я в настоящий момент подчинялся.

— Туалетная бумага.

— Маяк, иди на хер. Не утомляй тупостью. Выполняй приказ.

(*) Легковоз — военный водитель легкового автомобиля. Армейский сленг.

Глава 3

Неброский минивэн семейного типа остановился напротив грузовика примерно через час. Из него вышел широкоплечий мужчина в гражданской одежде. На вид — лет сорок, может меньше. Весь из себя такой основательный, кряжистый, с густой бородой и стрижкой «под ноль».

Приехал он не один. На пассажирском сиденье, залипнув в коммуникатор и не обращая абсолютно никакого внимания на происходящее вокруг, мирно сидел ещё один тип, как две капли воды похожий на вышедшего — такая же волосатая рожа и босая макушка.