Саймон Браун - Огонь и меч
Дженроза пыталась бежать, но словно вросла в землю. Глаза Силоны закрылись, а затем открылись. Она посмотрела Дженрозе прямо в глаза и узнала ее.
– Ты, – выдохнула вампирша и протянула к ней руку.
Дженроза снова попыталась бежать, но что-то удерживало ее на месте. Пальцы Силоны вцепились в волосы Дженрозы, а рот открылся. Из него то и дело высовывался и прятался обратно длинный зеленый полый язык.
Дженроза пронзительно закричала.
Она проснулась, сидя в постели, и Камаль сидел рядом с ней, обнимая ее за плечи.
– Божья погибель! – воскликнул Камаль. – Что случилось?
Дженроза хватала воздух раскрытым ртом.
– Это была она. Силона.
Лицо Камаля побледнело.
– Где? Она в лагере?
– Нет-нет, – покачала головой она. – В моем сне.
Она задрожала и сама обвила руками Камаля, пытаясь унять дрожь.
Камаль крепко обнял ее.
– Все в порядке. – Он попытался утешить Дженрозу. – Я здесь. Тебе никто не сможет причинить вреда.
И через некоторое время спросил:
– Ты можешь рассказать мне о своем сне?
Запинаясь, она описала сон, все еще свежий в памяти.
– Неудивительно, что ты проснулась, исходя криком, – заключил Камаль.
– А что, если это был не сон? – Ее терзали сомнения. – Что, если я видела нечто, происходящее в будущем?
– У тебя нет никаких оснований в это верить.
Дженроза закрыла глаза; образ Силоны по-прежнему стоял перед ее внутренним взором, протягивая к ней руки.
– Ах, Камаль, как я хотела бы, чтоб это было правдой, – сказала она и расплакалась.
Линан и Коригана сидели на корточках в шатре и рассматривали расстеленную между ними карту. Ее самый западный край отмечало ущелье Алгонка, а самый восточный – Разделяющее море. Между ними располагались провинции Хьюм и Чандра.
– Если мы правильно истолковали слова, магически прочтенные Дженрозой и Подытоживающей, – говорил Линан, – то Салокан будет двигаться прямо к своей границе. Быстрота его продвижения должна определяться тем, насколько близко к нему находятся преследующая его Арива и ее армия.
– Вся беда в том, что мы не знаем, о чем нам сообщают маги – о чем-то произошедшем или о чем-то, что произойдет, – подосадовала Коригана.
– Именно поэтому мы и должны как можно скорее пересечь ущелье. Если мы отправим разведчиков на день-другой раньше, они должны достаточно легко обнаружить признаки отступления, если таковое происходит. И тогда мы будем знать, где именно надо нанести следующий удар.
– Значит, ты ищешь еще одной битвы?
Линан кивнул.
– С кем? С Аривой или с Салоканом?
– Думаю, мы оба это знаем. Войска Аривы будут разбросаны – впереди, на севере, идут разведчики, затем авангард и основная масса пехоты. Кавалерия далеко по краям на северо-западном и северо-восточном флангах – для гарантии, что Салокан не вернется и не зайдет ей в тыл. Она не будет ожидать угрозы напрямую с восточного фланга. Если мы разобьем ее центр, а потом по частям уничтожим остальные подразделения, то сможем разом решить весь вопрос.
– Какой вопрос? – спросила Коригана.
Дыхание застряло у Линана в горле. Прежде он не произносил этого, но в душе знал, что существовал только ОДИН вопрос, гарантирующий ему и его друзьям возможность спокойно вернуться в Кендру.
– Вопрос о том, кто будет править королевством, – медленно произнес он.
И как только Линан сказал это, у него возникло удивительное ощущение огромной, снятой с плеч тяжести.
– Ты сообщил об этом решении Камалю? – спросила она.
– Нет.
– Рано или поздно тебе придется это сделать.
– Знаю – и лучше рано. До битвы. Он имеет право знать, за что сражается.
– Если это поможет тебе – по-моему, он и так уже знает. Просто не может признаться в этом самому себе.
– Он всегда служил трону Гренды-Лир.
– Служа тебе, он по-прежнему служит ему.
Линан поднял голову, встретившись взглядом с Кориганой.
– Спасибо, – поблагодарил он.
Они встали, все еще глядя друг на друга.
– Мне лучше идти, – сказала Коригана.
– Да.
Они одновременно потянулись к пологу шатра, и руки их соприкоснулись. На какой-то миг оба застыли, но затем Линан открыл полог, и контакт прервался. Коригана вышла, не сказав больше ни единого слова.
Кайякан взял кувшин с вином, наполнил два кубка, поднял свой и сделал большой глоток.
– Не могу поверить, что это тот же самый мальчишка.
Гудон рыгнул, кулаком стукнул себя по животу и снова рыгнул.
– Откуда, говоришь, ты привез эту мочу?
– Я не говорил. Из каких-то новых виноградников в восточном Хьюме.
– Там слишком тепло для выращивания хорошего вина, – объявил Гудон.
– Это не помешало тебе помочь мне уговорить два кувшина этого добра.
– Два? – переспросил удивленный Гудон. – Уже?
– Мы готовы приняться за третий.
Слова Кайякана словно послужили сигналом: вновь появился один из его слуг с полным кувшином и забрал пустой.
– Как я говорил, не могу поверить, что это тот же самый мальчик.
– Мы теперь говорим о Линане?
– Конечно.
– Я спрашиваю просто потому, что в последние несколько часов мы обсуждали разгром наемников, погоду, политику Гренды-Лир, родословную какого-то купца, обидевшего тебя десять лет назад, погоду, новую племенную кобылу, которую ты купил зимой, и снова клятую погоду. Я уже сбился, пытаясь запомнить, о чем мы там говорили и на чем остановились.
– Мы остановились на Линане. Мальчике. Муже. Чем бы он там ни был. – Сквозь полузакрытые глаза Кайякан пристально посмотрел на Гудона. – И коль о том зашла речь, что он такое?
– Одним богам известно.
– Это не ответ.
– Он – вернувшийся Белый Волк… – Кайякан отмахнулся от этих слов. – Он наследник трона Гренды-Лир, он воин и полководец, он вождь, он создающееся пророчество, – Гудон поставил свой кубок и тяжело произнес. – И он мальчик. Всего лишь мальчик.
– Он тебе нравится, не так ли?
– Он мне очень нравится. По правде сказать, он мне как сын и брат одновременно. Я спасал ему жизнь. И он спас мою. Он заставляет меня гордиться. И ужасает меня.
– Ты говорил об этом еще кому-нибудь? – спросил Кайякан.
– А, ну и хитрец же ты, – погрозил ему пальцем Гудон. – Подпоил меня скверным вином, а потом допрашиваешь. Чего ты хочешь?
– Я хочу знать, не ведет ли Линан наш народ к гибели.
– Думаю, он спасет нас от гибели.
– Что ты имеешь в виду?
– В Верхнем Суаке он спас корону Кориганы. Может, даже спас ей голову. Он объединил под своим стягом большинство кланов и, возможно, еще объединит и все остальные. Если он завоюет трон, наша независимость будет гарантирована, и нашей изоляции придет конец.
