Андрей Уланов - На всех хватит!
– Рискованно сидеть здесь, ничего не предпринимая, – возразил я.
– За вами все равно будет погоня.
– О погоне позаботится Ойхо, – сказал я. – И потом, краснокожие тоже умеют считать – а восемь оставшихся больше, чем трое ушедших.
– Мне все равно не нравится этот план, – тихо сказала эльфийка. – Но… ты прав, иного выхода у нас нет. Подожди здесь…
Она скользнула в глубь хижины и почти сразу же вернулась назад с небольшим зеленым свертком в руках.
– Возьми… это целительскйй набор, наш, эльфийский…
Развернув сверток, я озадаченно уставился на множество кармашков, охарактеризовать содержимое которых мог одним-единственным образом: пахучая трава!
– Иллика, я же все равно не разберусь в этих лепестках и стебельках, – жалобно сказал я.
– Там ко всему есть ярлычки!
– Угу. С надписями на квенья.
Вам никогда не доводилось видеть пристыженного эльфа? Исключительно забавное зрелище!
Я начал было сворачивать аптечку обратно – и замер, когда изящная ручка положила на сверток пистолет с затейливо обмотанной рукояткой, а рядом – две запасные обоймы.
– Надеюсь, – мягко сказала принцесса, – этот мой дар больше придется тебе по вкусу.
– Иллика… – растерянно начал я – и осекся, почувствовав, как прохладные тонкие пальчики касаются моего запястья.
– Крис…
Даже сейчас, в изодранной о камни куртке, с потускневшими от пыли волосами и дорожками слез на щеках, она была ничуть не менее прекрасной, чем в тот миг, когда я увидел ее впервые. Четыре дня – целую вечность – назад.
– …буду ждать тебя.
И я вдруг с пронзительной ясностью осознал, что Иллика – никакое не преисполненное древней мудрости вечно юное существо. Какие, к чертям, межрасовые различия… люди… эльфы… все это отлетело, словно засохшая грязь, когда я понял, что в мои глаза с надеждой и испугом смотрит влюбленная в меня девчонка.
Бренда Карлсен, ацтековед
Мой друг-аббат однажды – к счастью, не за едой – в очень простых и понятных выражениях поведал, что чувствует распинаемый на кресте человек: палящие лучи солнца, жажда, а главное – отек легких из-за затрудненности их вентиляции. Аббат очень серьезна исследовал этот вопрос, мечтая таким образом явить миру еще одно свидетельство божественности Христа – ибо обычный человек, по его мнению, никоим образом не мог вести долгих бесед, подобных тем, что вел Спаситель с Иоанном.
Сейчас этот разговор вновь и вновь оживал в моей памяти в мельчайших подробностях. В прохладном полумраке каменной темницы я могла не думать о первых двух пунктах меню, зато смерть от удушья маячила передо мной во всем своем отвратительном обличье – и надеяться оставалось лишь на заступничество Святой Девы… и на крохотный кусочек камня, на котором едва удерживались пятки.
Потом чадящий факел выплюнул последнюю струйку дыма и погас. Я осталась во тьме кромешной, и тишину нарушал лишь стук капель в углу, да мое собственное хриплое дыхание. Затем я перестала слышать и его.
Вечность спустя что-то прохладное осторожно коснулось моего лба. Открыв глаза, я без особого удивления увидела склонившегося надо мной ангела… по крайней мере, до сего дня я искренне полагала, что только ангелы могут быть столь прекрасны. Но откуда у ангела может взяться свежая ссадина под глазом и остроконечные ушки?
– Вы очнулись? – нежнейший голосок вновь воскресил было мысль о райских кущах – но потрескивание факела окончательно перечеркнуло ее. – Вам лучше?
– Кто… вы?
– Вообще-то, – произнес кто-то невидимый за моей головой, – мы сперва намеревались задать этот вопрос вам.
– Охотница на вампиров. Номер лицензии вспоминать?
– Обойдемся без него, – усмехнулся невидимка. – Рискну предположить, что именно ваше ремесло привело вас сюда?
– Ну… в какой-то мере.
– Отличное место для представителя вашей профессии.
– Издеваетесь? – я вывернула шею, стараясь разглядеть говорившего. Человек, лет сорока, в изорванном синем мундире, заботливо разглаживал полуоторванный шеврон на правом плече.
– Сержант иронизирует, – возразили мне из дальнего угла. – Пытаясь таким образом обыграть тот факт, что в этом городе очень много работы для представителя вашей профессии.
– О, благодарю, я успела это заметить, – огрызнулась я. – Как-никак, сижу здесь уже неделю.
Больше всего в происходящем меня удивляло именно то, что эту неделю я ухитрилась пережить. Скажи кто мне прежде, что угодивший в лапы к такому большому количеству вампиров охотник протянет дольше пяти вздохов – рассмеялась бы в лицо. Однако вот – протянула, и даже относительно спокойно. Мелкие шалости вроде недавнего распятия не в счет, в остальном же – почти как в приличной тюрьме. Ну, избили пару раз – зато изнасиловать даже не пытались… впрочем, последнее могло быть из-за недостатка возможностей, а не из-за отсутствия влечения.
Мой врожденный оптимизм, правда, упорно настаивал, что столь мягкое обращение может быть вызвано лишь желанием кровососов приготовить для своей добычи нечто особенное, но я старалась ему не поддаваться. В конце концов, они могли устроить это самое нечто особенное и в день моей поимки, а неделя отсрочки – это, как ни посмотри, целых семь дней жизни!
– Неделю? – заинтересованно переспросил сержант. – Ба, да вы старожилка. Не просветите, как здесь с кормежкой?
– Лепешка из кукурузной муки и горсть вареной фасоли, – сухо отозвалась я.
– И все? – разочарованно уточнил сержант.
– А вы рассчитывали, что вас будут кормить как на убой?
Судя по воцарившейся тишине, шутка вышла не совсем удачной, потому я не стала продолжать тему достоинств и недостатков местной кухни, а просто откатилась к стене и, не без помощи рук переведя себя в сидячее положение, принялась разглядывать своих новых товарищей по несчастью.
Однако! До сего дня я не считала себя обделенной жизненным опытом – но вот более странной компании мне пока видеть не доводилось. Слева направо: двое молодых парней в рваной форме кавалерии САСШ, мой нынешний собеседник-сержант, ангельское видение, оказавшееся на поверку – лопни мои глаза! Быть этого не может! – светлой эльфийкой, громадная негритянка с удивительными ярко-желтыми глазами, еще один парень в армейских штанах и белой рубашке, светловолосая девушка, пытающаяся завернуться в военного покроя куртку с поперечной полоской погон, и, напоследок, поджавший ноги в дальнем углу толстячок абсолютно невоенного вида.
Мне немедленно захотелось выразить обуревавшее меня удивление несколькими простыми словами, но что-то – возможно, присутствие запыленного ангелочка? – заставило меня изменить первоначальную формулировку вопроса:
