Лоэнн Гринн - Кровавое наследие
Ковчег Диспатера певезен в другое место и я советую вам никогда не искать его снова.
Суровость его тона не оставила людям сомнений, что старик не шутит. Сущность Диспатера никогда не должна вновь стать частью мира живых. Тот, кто потревожит его, многим рискует.
- Я теперь понимаю, что чувствовал мой брат, когда ты приезжал повидаться с ним в последний раз. Ты вновь нас использовал! Это подло!
- Ставки были слишком высоки, девочка, а природа человека слишком слаба, чтобы я мог довериться тебе Дизи до конца, - и Альбен выразительно кивнул головой в сторону «сладкой парочки».
— Буффалон, — Альбен повернулся к ветерану. — Уверен, что наше общее желание было бы забыть об этой истории жаль, что пророчество говорит об ином …
Оказавшийся в той же одежде, в которой он был до того, как вошёл в гробницу Еранаса, — даже привычные сапоги каким то чудом вернулись на ноги, — Буффалон стряхнул с себя руки мстителей и бросился вперёд.
— Подожди! Что ты хочешь этим сказать? Какое пророчество?
Но Альбен только покачала головой. Он выставил перед собой ладонь и очертил большой круг. Не успел Буффалон приблизиться, как перед Альбеном открылся портал, в который маг незамедлительно вошел. Ветеран подбежал к месту, где только что стоял чародей, — слишком поздно… лишь маленький комок лёгких крупиц песка напоминал о недавнем присутствии здесь Альбена.
А спустя мгновение не осталось даже его.
— Все, — тихо заметила Дизи
— Да… все, — согласился Виччи Фрам.
Что то в его голосе заставило Буффалона повернуться. Странное выражение жило в их глазах, словно они ждали, что должно случиться ещё что то.
Инквизитор догадалась первой:
— Ваш поиск окончен, так? Как и у Виктуса, ваше время в этом мире истекло.
Лакедон кивнул. Виччи грустно усмехнулся — или, возможно, это просто показалось из за отваливающейся плоти и висящих мускулов.
— Он пришёл… когда почувствовал… что доспехи… проснулись… но опоздал… так что он… предложил оживить нас… и послать в погоню… но пообещал… что когда всё кончится… пропадём… и мы.
— Он? — хором выдохнули Буффалон и Кара. А девушка добавила:
— Но это же моё заклинание и мой кинжал вызвали вас!
— Мошенник… провёл тебя… — Меньший из нежити тоскливо огляделся по сторонам. — Старикашка… даже не намекнул… как все… кончится…
Однако, едва он закончил, всех четверых вдруг залил ослепительный голубой свет, делая крохотный клочок пустыни ярче безоблачного полудня.
Виччи Фрам сплюнул бы от отвращения, если бы подобный простой поступок был всё ещё доступен ему. Вместо этого он тряхнул головой — или, точнее, позволил ей качнуться назад и вперёд — и прибавил:
— Ну что же, кажется нам пора!
— Проклятие, Виччи, нет! — Буффалон озирался по сторонам. — Так нечестно! У них не было выбора…
— Пожалуйста… время пришло… и мы хотим… чтобы было так… Буффалон…
— Не может быть!
Виччи сипло хихикнул:
— Клянусь… своей… жизнью… друг.
Голубой свет неожиданно сконцентрировался на восставших из смерти, окунув их в такое сияние, что Буффалону пришлось заслонить глаза. Лакедона и Виччиа становилось всё сложнее и сложнее разглядеть.
— Ну, будь здоров, друг… Время… купить… ту ферму… которую ты… всегда… хотел… Буффалон…
Затем свет вспыхнул, ослепляя бойца и его спутницу. К счастью для обоих, длилось это всего несколько секунд, но к тому времени, когда зрение вернулось к ним, они обнаружили, что исчезло не только небесное свечение — с ним пропали и две нежити.
Буффалон уставился в одну точку, не в силах заговорить.
До его запястья мягко дотронулись. Дизи Кромил смотрела на солдата с сочувствием:
— Они сделали следующий шаг в вечном путешествии, получив новую роль, помогая поддерживать равновесие мира.
— Может быть…
Куда бы они ни ушли, Буффалон знал, что не мог помочь им. Лучшее, что он может сделать, — это хранить память о них и как то изменить свою жизнь ради их дружбы. Он снова взглянул вверх, в первый раз заметив, что неизменные грозовые тучи, наконец, успокоились. В сущности, они уже начали рассеиваться, намекая на то, что скоро в вышине появятся лоскуты чистого неба.
— Что ты будешь теперь делать? — спросила девушка.
— Не знаю. — Он посмотрел в сторону Эдинополиса, единственного оплота цивилизации на много дней пути отсюда. — Наверное, сперва отправлюсь туда. Посмотрю, не требуется ли им помощь в уборке. А потом… нет, правда, не знаю. А ты?
Девушка тоже повернулась к отдалённому городу, давая мужчине возможность изучить её профиль.
— Да, Эдинополис — это имеет смысл. Кроме того, я хочу разузнать, там ли капитан Скетти и «Ласточка». Я перед ним в долгу. Он обращался со мной словно с дочерью, и, наверное, боится, что я утонула в море.
Не чувствуя желания расставаться с девушкой, Буффалон отозвался:
— Тогда я пойду с тобой, если не возражаешь.
Слова его вызвали у Дизи неожиданную улыбку.
И Буффалону очень понравилась улыбка светловолосой женщины.
— Отнюдь.
Припомнив поведение многих благородных господ, которым служил, Буффалон вежливо предложил ей руку, которую она, после секундного колебания, приняла. И усталая пара, вместе преодолев остатки разрушенной дюны, отправилась назад к цивилизации. Ни один из них не обернулся, не взглянул туда, где лежали, уже полузанесенные дрейфующим песком, голова и туловище командующего Асклизиуса туда, где растворились в безбрежной пустыне Виктус и доспехи. Измученный солдат не стремился к тому, чтобы что то напоминало ему о том, что случилось — и что могло случиться, если бы победа осталась на стороне Тьмы.
Ковчег Диспатера снова погребен вдали от взглядов и знания людей…
Эпилог
Ночь пала на пустыню Мара, мрачная, задумчивая ночь. Дневные создания поспешили в безопасность своих нор, а те, кто охотится во тьме, вышли на поиски беспечной добычи…
Из под песка медленно выползло чудовище, от которого разбежались бы в панике обезумевшие песчаные магготы, скарабеи, грифы и хищные демоны. Жвала, щёлкая, несколько раз открылись и закрылись, выпученные жёлтые шары глаз слабо горели во мраке, осторожно и внимательно ощупывая унылый ландшафт, разыскивая… разыскивая что то ужасное.
Баатезу, пошатываясь, поднялся из скопившейся под ним омерзительной лужи чёрной жижи. Рана, нанесённая кинжалом инквизитора, не поддавалась исцелению привычными ему средствами, и гелугон знал, что не имеет права взывать сейчас к своему владыке Белиалу и молить его о помощи. Белиал уже в курсе его провала и, хуже того, уничтожения адского войска, призванного на подмогу командующему Асклизиусу.
