Наталья Якобсон - Шанс для чародея
Я проснулся с ощущением этого. Рядом с моей узкой койкой сидела Аманда и играла в кукол. Казалось, что ребенок обитает в детском теле.
Утром она не отправилась в Лары вместе с нами, хотя в каком другом городе могло ужиться такое создание. Его прогонят отовсюду. А сверкающие подобно звездному морю огни призрачного города впереди нас были поистине волшебными.
- Нет, нам не туда, - Аллегра придержала поводья моего коня. - Это Дефеа, а не Лары. Ты потеряешься там и уже никогда не вернешься.
- А ты?
- Я совсем другое дело.
Огни и вправду будто парили над землей. Стоило присмотреться к ним внимательнее и казалось, что рассудок улетает, чтобы остаться с ними. У меня сильно кружилась голова, и Аллегра вела моего коня в поводу.
- Твоя сестра... - я попытался отвлечься от мыслей о призрачном городе. А аманда стала для меня таким феноменом, что стоило лишь подумать о ней, как все остальное переставало выглядеть любопытным.
- Ты когда-нибудь слышал, что от любви людей и волшебных созданий рождаются отвратительные существа.
- Уродцы? - я вспомнил карликов и кукол Аманды.
- Нет, физически они могут быть красивы, даже слишком, но их повадки... - она будто до сих пор глядела на крыс, шастающих по норам и ловкую детскую ручку хватающие зверьков и раздирающую им горло. Картинки из ее сознания перетекали в мое, словно я сам это видел. Все это было бы похоже на глупую игру, если бы не кошмарный результат. Что если Аманда делала так и с людьми? Меня затошнило, хотя я думал, что на все успел понасмотреться. Но это было так жутко, однако хуже всего оказалось то, что моя симпатия к маленькой бестии не прошла, даже напротив. Сердцевидное личико с золотистыми в крапинку глазами само по себе казалось чем-то волшебным. Такой контраст красоты и жестокости был почти противоестественным. Но он меня завораживал. И, наверное, не меня одного, потому что Аллегра уже намекала, что от таких существ, как ее сестра возникает слишком много неприятностей и даже трагедий. В этом я ни на миг не сомневался.
Пусть жертв ее обаяния уже целый список. Лично для меня было трагичным лишь то, что могло случиться непосредственно со мной. А я в последнее время что-то уж слишком часто оказывался на краю гибели. Но не всегда в связи с Амандой. Здесь ее было не в чем укорять. Мои несчастья начались задолго до встречи с ней.
Лары оказались поистине сказочным городом, расположившимся прямо на островах. Нам пришлось нанять гондолу, чтобы добраться туда. Красивые улица, каналы, дворцы вместо любых других зданий, в Ларах были лишь дворцы, ни одного убогого дома. Я спешил посмотреть на фей, занимающихся любовь со смертными. Здесь было много зрелищ и поинтереснее. Гномы играли в карты с молодыми бездельниками, гоблины ухаживали за элегантными дамами, феи собирались небольшими группами и очаровывали гондольеров. Как красиво и необычно. Я зачарованно оглядывался по сторонам. Аллегра в отличие от меня ко всему этому уже привыкла. Я послушно шел за ней, потому что не знал дороги сам. И даже не спрашивал куда мы идем.
Потом я заметил гондолу нос которой был выполнен в форме золотого дракона. Он отражался в воде и казался живым.
- Почти как твой возлюбленный да?
- Что? - я не понял, о чем говорит моя спутница. В ее руке вдруг оказалась маска, и она прикрыла лицо. Золотая маска. Как цвет драконьих крыльев. У меня защипало глаза. Даже от крошечного отблеска солнца в таком мраке, как здешний, можно ослепнуть. Фонари у каналов давали мало света.
- У меня здесь есть дом. Ты можешь пожить там.
Когда Аллегра это предложила, я еще не знал, что ее красивый похожий на дворец дом окажется настоящим притоном для нечисти. Надпись, высеченная на фризе у входа "Мраморный рай" говорила сама за себя, но я не поверил ей пока не увидел сам, что все скульптуры и кариатиды внутри живые и подвижные. За ними прятались и шушукались отвратительные на вид карлики и домовые. Сирины и алконосты в клетках своими сладкими голосами отпускали едкие замечания. Еще никогда я не видел птиц с восхитительными женскими головами, поэтому поначалу раскрыл от изумления рот. В карты со мной села играть одна из оживших крылатых ангельских статуй. И это было все развлечение на вечер. А потом мраморный рай начал сильно напоминать ад, но я не жаловался. Мне нравилось рассматривать живые картинки на ширмах, а также многочисленные платья Аллегры, надетые на манекены. Кроме новых моделей одежды, здесь были наряды всех времен и эпох, но ведь не могла же их хозяйка быть такой старой. Хотя мне и самому шла, наверное, уже не первая сотня лет, точно я не смог бы подсчитать, но Аллегру я привык считать юным созданием. Она ведь не была фокусницей и аферисткой мне под стать. Или и такое возможно?
Я заметил отражение летящего золотого дракона в одном из огромных зеркал на мраморных стенах. Оно как раз располагалось напротив распахнутого в ночь окна и даже повторяло его контуры и размеры, будто было вторым окном только уже не на улицу, а в другой неизведанный мир. Поначалу я испугался, что дракон либо вылетит оттуда, либо появиться у окна, но ни того, ни другого так и не произошло. Здание будто само рождало для меня различные иллюзии. Только они меня совсем не развлекали. Напротив настораживали.
Я играл в шахматы с гарпиями, очень ловкими тварями, между прочим. Они успевали обхитрить меня и переставить фигуры прежде, чем я замечал в чем дело. Их гадкий смех потом преследовал меня как эхо.
Аллегра уходила куда-то гулять без меня, и я занимался тем, что разглядывал свои отражения в многочисленных зеркалах. Только они совсем не повторяли мои движения, а делали то, что им заблагорассудиться и таким образом я множился в каждой стене, приобретая армию двойников. Казалось, когда-нибудь все они обступят меня так тесно, что сам я перестану существовать.
Франсуа за нами в Лары не последовал и я остался в огромном дворце у канала почти что в полном одиночестве, не считая, разумеется, нечисти. Ну разве это компания для настоящего джентльмена. Я чувствовал себя так, будто меня заперли одного в зверинце.
Как-то раз я даже поскандалил с Аллегрой из-за того, что она ушла на маскарад без меня.
Вскоре после этого Аллегра вдруг сама прислала мне розу в подарок. В отличие от когда-то посланных мной обычных цветов это был цветок, который никогда не завянет. Поначалу я обрадовался. Вечная роза. Она напоминала мне об Эдвине. Его красота тоже останется вечной, навеки юный, навеки красивый и с каждым веком все более сильный. Я представлял его себе лишь таким.
Роза цвела в стакане воды, вокруг нее роились странные существа, от нее исходил шепот по ночам, а однажды мне приснилось, что Аллегра кладет ее мне на грудь. Вот тогда все и началось. Роза стала жить внутри меня. Не знаю, как так получилась, но она вросла мне в сердце, вернее в грудь вместо сердца. Я распахнул рубашку и понял, что мое сердце теперь она, а потом она начала разрастаться внутри меня, шипы стали выбиваться наружу, сквозь кожу. Я весь превращалась в колючую розовую плетню. Представляете, какие мучения. Я молил Аллегру избавить меня от них, но она только смеялась. Говорила, что в этом нет ничего страшного. Разве красивая смерть может быть страшной. Ей нравилось видеть меня в крови. Когда мой час почти пробил я начал плакать не о себе, а том, что никогда больше не увижу Эдвина. Упоминание о нем Аллегру почему-то напугало, и она решила меня освободить. Только из-за того, что я его знаю. Ну и впечатление он производит на всех отвратительных созданий.
