Холли Лайл - Месть Драконов
— Какая разница? — спросил он наконец. — Все рушится. Ничто не поможет нам, ни в чем мы не добьемся успеха. Разве вы не видите?! Сами боги теперь против нас, а кто мы такие, чтобы бороться с богами?
Поникший Джейм пожал плечами.
— Возможно, ты прав. Возможно, все действительно потеряно. И я не думаю, что мы способны противостоять воле богов.
— Мы мужчины, — заявил Дугхалл, — и мы заставим богов покориться. Мы не отступим ни перед богами, ни перед людьми — будем сражаться с ними и победим.
— С какой стати? — спросил Янф, и Дугхалл услышал пренебрежение в его голосе. — Потому что сердца наши чисты, а дело справедливо? Потому что мы верим в истину?
— Праведность не является обязательным условием победы, — возразил Дугхалл, глядя на них обоих и ожидая ответного взгляда. — Доброта по силе уступала злу во все времена. А вера без дел слаба, беспомощна и ничего не стоит. Те, кто верует, но не делает ничего, всегда проигрывают тем, кто верует меньше, да делает больше. Победа придет к нам не потому, что мы добродетельны, или для нас важны собственные убеждения.
Он вдруг рассмеялся — и смех его прозвучал слишком хрипло в этом морозном и колючем воздухе… это было похоже на хруст веток, проседающих под тяжестью снега и льда.
— Мы победим, потому что поражение слишком страшно для нас. Если мы не будем сопротивляться Драконам, они пожрут наши души — и души тех, кого мы любим, — а вместе с нашими душами они поглотят и наше бессмертие. Если же мы будем сражаться, то самое худшее, что нам грозит, — это смерть. Мы победим, потому что боимся. Именно потому, что боимся, и для страха у нас есть веские основания. Страх будет тем другом, который погонит нас вперед к победе.
Все трое долго и молча глядели друг на друга, а потом Джейм кивнул:
— Что ж, возможно, ты прав.
Янф отвернулся. Тяжело вздохнув, он покачал головой:
— Я не сдамся. Не сдамся, хотя у меня нет такой уверенности в победе, как у тебя.
Дугхалл посмотрел сквозь щель в пологе палатки на простиравшееся снаружи искрящееся бриллиантами снега белое поле.
— Никто из нас не сдастся. И об этом не нужно забывать. А теперь… надо проститься с Тревом и похоронить его. Приготовьте его. А я пока займусь осмотром окрестностей: надо узнать, куда подевался Валард… раз в деле замешана магия, значит, она оставила где-то поблизости свои следы. А потом займемся тем, что нам надлежит исполнить.
Он оставил обоих друзей готовить тело Трева к прощанию. Ступая по плотному снегу, Дугхалл сожалел о том, что вера его в победу не столь тверда, как только что прозвучавшие слова. Дугхалл боялся будущего, но и настоящее вселяло в него страх. Оставалось только надеяться, что его слова не так уж далеки от правды, потому что сейчас он мог поверить лишь в одну вещь во всем мире… — в страх. Страха хватило бы у Дугхалла, чтобы наполнить им целый океан.
Глава 44
Кейт и Ри появились над Калимеккой ночью, когда город казался бесконечным скопищем угольков, разбросанных под укрытым облаками небом. Кейт много раз видела родной город таким; старый приятель Эйоуюэль нередко брал ее с собой в ночное небо, когда она долго не могла уснуть и выбиралась украдкой из Дома Галвеев… или же просто когда ей нужно было с кем-нибудь поговорить. Поэтому она сразу заметила происшедшие в центре города изменения и указала на них Ри, который впервые смотрел на Калимекку из-под облаков.
— Видишь те белые огни в центре города… раньше их не было. Ри поглядел в указанном направлении и изогнул крылья, чтобы подлететь поближе.
Кейт последовала за ним. Увиденная ими картина совершенно не нравилась ей. В самом центре Калимекки, за полупрозрачными светящимися изнутри стенами, которые умели создавать только Древние, раскинулась сказочная земля, где возносились ввысь девственно белые замки, окруженные фонтанами, рассыпающими бриллиантовые брызги, чудесными белыми дорогами и зеленью благоухающих садов. Цветущие, полные плодоносящих кустов и деревьев сады, освещенные тем же белым светом, казались сверху драгоценными камнями в оправе сияющих стен. В одном из садов несколько мужчин и женщин, разодетых в невиданные ею прежде наряды, танцевали под музыку, чуждую ее слуху. Кейт покружила над ними, старательно удерживая все магические экраны, дабы ничем не выдать себя, — она вспоминала бурлившие жизнью рынки, многолюдные улицы и дома, стоявшие прежде на месте этого огромного и пустынного города, возникшего в центре столицы Иберы.
— Вот мы и нашли Драконов, — заметил негромко Ри.
— Нашли. — Она поглядела вниз. — Надо только суметь добраться до них.
Через неделю, одетые как подобает состоятельным калимекканцам, Кейт и Ри, овеваемые свежим и благоуханным предрассветным ветерком, стояли перед высокими белыми воротами Цитадели Богов. Рядом с ними ждали и другие — торговцы, продающие съестное, ткани, изделия из серебра или стеклянную утварь; крестьяне, мечтающие получить работу; нищие, чуявшие богатство, укрытое за запертыми воротами, и по наивности или незнакомству с нравом обитателей Нового Ада надеявшиеся на их щедрость.
Плечи их соприкасались, однако Ри и Кейт не разговаривали друг с другом и даже не переглядывались, старательно делая вид, будто они незнакомы. Сердце Кейт отчаянно колотилось в груди, а во рту пересохло от страха. Экраны плотно обтягивали ее тело, и Кейт казалось, что подобная теснота лишь прибавляет тревоги, как и запах смятения, исходивший от собравшейся вокруг толпы.
Страхом в воздухе пахло, пожалуй, сильнее, чем жасмином, росшим в саду возле ворот. Однако Кейт — как и все возле нее, — пересилив свой страх, ожидала, прислушиваясь к негромкому звону колокольчиков, певших за белыми стенами, и надеясь заметить хоть какое-нибудь движение внутри этого города в городе.
Наконец из первого дома справа появилась женщина и направилась к ним, шурша богатыми синими юбками. Кожа ее казалась черной как оникс, а глаза сияли золотом — словно звенья искусной работы браслетов, звеневших на запястьях. Черные волосы, в которые были вплетены темно-синие и золотые ленты, спускались почти до самой земли. Шагнув к воротам, она распахнула створки и отступила в сторону. Торговцы прошли мимо нее цепочкой и в странном унынии принялись расставлять на сказочно белых улицах свои лотки. Повернувшись к нищим, женщина отослала их в самый центр Цитадели, объяснив, что просить подаяние можно у большого фонтана.
Потом она повернулась к рабочим.
— Сколько найдется здесь человек, готовых к однодневной работе? — спросила она. Голос ее звучал ласково, и улыбка не сходила с лица, однако Кейт не заметила тепла в глазах этой особы.
