Александра Лисина - Проба сил
Я сжала зубы, когда вместо ожидаемой проплешины в кронах увидела лишь скромный обожженный пятачок: Харон занимался неохотно, тяжело, с густым дымом и вялым интересом. Его ветви отчаянно сопротивлялись, когда на них попадали горячие искры, начинали старательно раскачиваться в попытке погасить слабый огонь. Листья сворачивались, болезненно скручивались, чернели и тихо хрустели от жара, но отнюдь не торопились осыпаться и открывать заветную поляну с Печатью. Нам пришлось совершить еще три круга, прежде чем в них появилась заметная брешь. А потом — парочку дополнительных, тратя стремительно тающие силы Лина, чтобы расширить скромную дыру и заставить деревья пропустить вниз хотя бы один солнечный лучик.
"Тяжело, — устало выдохнул шейри, заходя на очередной разворот. — Я больше… не могу".
"Можешь, — жестко сказала я, ухватив его за гриву и очень стараясь быть убедительной. — Ты постоянно подпитываешься от меня, поэтому не говори, что тебе не хватает сил".
"Но, Гайдэ"…
Блин, как не вовремя его опять обуял приступ неуверенности! Когда на нас набрасывались гарпии, он орлом летал, наплевав на усталость. А тут, стоило крыльям лишь чуть-чуть обвиснуть, как снова пошла та же песня. Черт, что же с ним такое творится? Откуда эта жуткая раздвоенность? В прошлый раз он эксперименты проводил, страхи мои понять пытался, нагло скалился и злобно огрызался, когда его гарпии рвали на части. А сейчас… опять двадцать пять. Такое впечатление, что он уже начал забывать.
"Лети! — рявкнула я, неожиданно разозлившись. — Твою… ты же — демон! Не конь, а демон! Старший! Ты не умеешь уставать!!"
Лин, вздрогнув, заметно подобрался.
"У тебя вместо тела — стальная машина! В твоих жилах течет подземный огонь! Ты умеешь сеять смерть! Ты умеешь выживать даже в аду! Тебе на роду написано летать и дышать лавой! Так какого же рожна ты мне говоришь, что больше не можешь?!! И какого лешего уверяешь, что давно устал?!"
Шейри задрожал уже всем телом, стремительно покрываясь какими-то жесткими, ужасно неудобными пластинами, у него вытянулась и заострилась морда, оскалившись длинными, хищно загнутыми книзу клыками. Из ноздрей повалил дым. На ногах отросли острые когти. Его спина заметно раздалась, позволяя уместиться вдвоем уже спокойно, а из горла вырвался грозный рык.
"Как прикажешь… Хозяйка!"
Нас дернуло, вжало в костяное сидение, неожиданно выступившее из спины изменившегося демона. Затем обдало запахом серы и чего-то смертельно опасного. Черные крылья с громким хлопком расширились почти на треть, обзаведясь кривыми шипами на каждом сгибе. А потом жутковатая морда с двумя кроваво-красными зрачками повернулась в нашу сторону и жарко дохнула.
"Не забывайся! — резко осадила я демона, и он дрогнул в третий раз. На этот раз — удивленно. — На тебе Харон! И мягкая посадка! Жги его! Открой для меня Печать! Немедленно!"
У Лина опасно вытянулся зрачок, став напоминать змеиный, он сузил глаза, медленно, словно нехотя отвернулся, пугая этой ленивой неторопливостью даже меня. Затем завершил круг, обходя тревожно колышущиеся деревья уже без труда. А потом разинул пасть и обдал их такой мощной струей огня, что даже Ас у меня за спиной неуверенно шевельнулся.
— Ты не перестаралась с приказами, сестра?
"Не знаю, — подумала я, тревожно оглядывая шипастую спину чудовища. — Но лучше пусть так, чем он снова начнет сомневаться".
Лин широко распахнул пасть и на втором заходе облил жалобно затрещавший Харон поистине смертоносной лавиной жара, от которой лес уже не стонал, а буквально кричал, размахивая обгоревшими ветками, как обломанными руками. И он сдавался. Он ощутимо сдавался под яростным напором магии Старшего демона. А потом среди веток появился заметный просвет, затем стремительно расширился от нового горячего выдоха. Наконец, на почерневшую от жара землю хлынули первые солнечные лучи, там что-то задымилось, завизжало, завыло на сотни голосов.
Я с содроганием заглянула в эту прорубь, в которой корчился и извивался от боли сплошной черные ковер. Судорожно сглотнула, поняв, что там нас давно уже ждали. Но потом сжала зубы и, для верности, велела демону пройтись огненной гребенкой еще разок, расширяя границы освещенного круга, испепеляя скопившихся, а теперь — поспешно расползающихся Тварей, потому что больше не желала рисковать понапрасну. И больше не желала испытывать страх при мысли о том, что в этом месиве из неживых тел могут остаться те, кто мне дорог.
"Умница, Лин, — прошептала я, когда дыра в кронах стала по-настоящему огромной. — Молодец. Ты у меня такой умница. Только не забывай, кто ты. И помни о том, что обещал два дня назад".
По телу демона прошла долгая болезненная судорога.
"Спускайся, мой хороший. Потихоньку спускайся. И постарайся поднести меня как можно ближе к Печати. Тебе ее сила не страшна — ты слишком долго жил в Тени. А вот я могу и не выдержать. Поэтому ближе… как можно ближе. А потом следи, чтобы просвет не закрылся. Не дай деревьям снова сомкнуться".
"Сделаю", — пророкотал в моей голове изменившийся голос шейри, а потом он развернулся, сложил крылья и снова, как в прошлый раз, ухнул с огромной высоты головой вниз.
Я инстинктивно ухватилась за Аса и торчащие из спины демона выросты, чтобы не упасть, однако на этот раз полет, хоть и был недолгим, оказался совсем не таким жутким, как в прошлый раз. Лин уверенно влетел в обгоревшую, тлеющую и болезненно корчащуюся дыру, выставил вперед когтистые лапы, как коршун, готовящийся схватить добычу. Затем развернул крылья, гася скорость, жарко выдохнул в таящуюся под корнями темноту. С хрустом проехался по густому слою пепла, оставшемуся от самых невезучих Тварей, которые не успели убежать от обрушившегося сверху солнца. После чего проворно огляделся, безошибочно отыскал небольшой, наполовину утопленный в землю валун, вокруг которого пепла насыпалось особенно много. Радостно взревел, пугая деревья, развернулся и в три шага достиг почерневшего от огня камня, на котором, как и в прошлый раз, дрожала от натуги натянутая между небом и землей тонкая нить.
"Спасибо, родной, — прошептала я, когда он вытянул страшную морду и положил ее на землю у самой Печати. — Ты — настоящий друг. А теперь все, прикрой Аса и проследи, чтобы деревья раньше времени не сомкнулись".
На меня в упор взглянули жутковатые, алые, но уже стремительно желтеющие глаза, в которых снова проступило знакомое выражение, из пасти быстрее молнии выстрелил длинный, раздвоенный на конце язык, осторожно лизнул в шею, отодвинулся. А мгновением спустя заметно вытянувшийся и откровенно начавший походить на дракона шейри скользнул в сторону, отпуская Аса и одновременно хищно уставившись на тяжелые кроны. Которые, как оказалось, действительно уже пытались сомкнуться обратно.
