Грегори Киз - Кровавый рыцарь
– Нет!.. – выдохнул он. Нет…
Энни казалось, что она все еще видит себя в зеркале. Она услышала собственный голос:
– Назови меня своей королевой, Артвейр, – промурлыкала она, – прямо сейчас. Назови. Снова.
Его лицо налилось краской, но губы начали синеть.
– Что…
– Скажи это.
– Только… не… так.
Энни почувствовала, как его сердце сжимается в судороге, и поняла, что он умрет, если она не остановится. Как все-таки удивительно хрупко человеческое сердце…
Но она не желала смерти Артвейра, поэтому со вздохом освободила его. Он застонал и обмяк, затем попытался выпрямиться, его глаза переполняли удивление и страх.
– Я совсем не то, что ты думаешь. – Она разжала пальцы, освобождая его руку.
– Да, – выдавил он, не спуская с нее глаз, – ты изменилась.
– Флот приближается – и я это знаю. Тебе известно, как вести войну. Мы сможем действовать вместе?
Артвейр долго смотрел ей в глаза, а потом кивнул.
– Хорошо, – сказала она. – Давай обсудим это, только быстро. Спустя час я отправляюсь в Эслен.
Часом позже, когда Энни подходила к лодке Роберта, она ощутила неожиданный толчок. Словно пробуждение от сна, часто снившегося ей в детстве, как будто она падает. Эти сны бывали особенно неприятными, когда она не осознавала, что спит.
Нечто подобное творилось с ней и сейчас. Она хорошо помнила свой спор с Артвейром, а также последовавший разговор, но воспоминания, до сих пор остававшиеся не вполне реальными, вдруг обрели четкость, словно картинка, запах и звук вернулись с прежней остротой. Йодистый и металлический аромат морской воды, водопады жидкого золота, низвергающиеся сквозь тучи… Она заметила мелкие морщинки в уголках глаз Артвейра, обратила внимание на шуршание сухой травы под ногами и прикосновение подошв к камню.
И Эслен. Прежде всего Эслен, белые башни, сияющие на солнце, и призрачно бледные в тени под клочьями облаков, флаги, извивающиеся на ветру подобно хвостам драконов. Справа холмы-близнецы, Том Каст и Том Вот, гордо держали желтовато-коричневые головы высоко над вечнозелеными плечами. Она чувствовала воодушевление и вместе с тем растерянность.
Она совсем не испугалась Артвейра, но сейчас страх вернулся.
Что она делает?
Ей хотелось бегом вернуться к кузену, отдать себя под его защиту, пусть он взвалит на свои плечи ответственность и власть, к которым так явно стремится. Но даже это ее не спасет, и сейчас именно это понимание вынуждало ее идти дальше. Она видела прибытие лирских кораблей, о чем честно сказала Артвейру. Она видела тайные ходы, которые может увидеть только женщина.
Но она видела и кое-что еще: чудовищную женщину из своих кошмаров, скорчившуюся под холодным камнем в городе мертвых.
Ей было восемь, когда они с Острой нашли этот склеп и, будучи маленькими девочками, вообразили, что это гробница Виргеньи Отважной, хотя никто не знал, где похоронена великая королева. Позже они нацарапали молитвы и проклятия на куске свинца и протолкнули в трещину саркофага, и обе почти поверили, что их просьбы будут услышаны.
Как выяснилось, они были правы. Энни просила, чтобы Родерик Данмрог полюбил ее, и он совершенно обезумел от любви. Она просила, чтобы ее сестра Фастия стала добрее, и так оно и вышло – в особенности по отношению к Нейлу МекВрену, если верить тете Элионор.
Ошиблись они лишь в том, кто был похоронен в склепе, кто отвечал на их молитвы.
Она отвлеклась от размышлений и обнаружила, что Роберт наблюдает за ней, опираясь на каменную дамбу.
– Ну, дорогая племянница, – спросил он, – ты готова вернуться домой?
То, как он это произнес, показалось ей странным, и Энни снова испугалась, что, сама того не зная, выполняет отведенную ей роль в его планах.
– Молись, чтобы с моей матерью все было в порядке, – ответила она.
– Она в башне Волчья Шкура, – сообщил Роберт и кивком показал на своего единственного спутника-мужчину, невысокого широкоплечего человека с грубыми чертами лица, украшенного аккуратной бородкой и усами. – Это мой верный друг, сэр Клемент Мартин. Он хранит все ключи и является моим представителем.
– К вашим услугам, – поклонился Мартин.
– Если с ней что-нибудь случится, – сообщил Нейл, – вы познакомитесь со мной очень близко, обещаю вам.
– Я человек слова, – ответил сэр Клемент, – но буду счастлив познакомиться с вами поближе, сэр Нейл, на любых предложенных вами условиях.
– Не нужно ссориться, мальчики, – вмешался сэр Роберт.
Он потянулся к руке Энни. Девушка так удивилась, что не отдернула кисть. Когда Роберт поднес ее к губам, ей с огромным трудом удалось сдержать подступившую к горлу тошноту.
– Приятного тебе путешествия, – пожелал Роберт. – Мы все встретимся здесь завтра, не так ли?
– Да, – ответила Энни.
– И обсудим будущее.
– Так и будет.
Через несколько мгновений она уже была на палубе вместе со своей свитой и лошадьми. Кораблик заскользил к Эслену. Энни вдруг показалось, что там она еще ни разу не бывала.
Когда они сошли на берег и сели в седла, это странное ощущение усилилось.
Замок Эслен был выстроен на высокой горе, и его опоясывали кольцами три стены. Внешняя стена, Твердыня, была самой впечатляющей, ее высота составляла двенадцать королевских ярдов, и она насчитывала восемь башен. Снаружи, на широкой низменности между доками и стеной, успел вырасти целый город, Причальный, со множеством постоялых дворов, борделей, складов и пивных – всего, чего мог пожелать сошедший на берег моряк, независимо от того, открыты ворота города или нет. Тут всегда было шумно, повсюду сновали люди. Считалось, что здесь довольно опасно, и в те несколько раз, когда Энни удавалось незаметно ускользнуть из дворца, она могла сама в этом убедиться.
Сегодня здесь царила тишина, и все встречные моряки носили цвета короны. Однако их было совсем немного – большинство оставалось на кораблях, сквозь ряды которых проскользнула лодка принцессы по пути к острову.
Через приоткрытые двери и окна Энни видела мужчин, женщин и детей – людей, которые здесь жили. Что будет с ними, если тут начнется сражение? Она вспомнила о маленьких деревушках вокруг замков, которые разрушила ее армия. Их жителям пришлось несладко.
После объяснений сэра Клемента и предъявления письма, написанного Робертом, ворота открылись, и кавалькада въехала в Эслен.
В королевском городе было немного оживленнее, чем в Причальном. Энни решила, что так и должно быть. Даже под угрозой войны хлеб должен выпекаться и продаваться, одежда – выстирана, пиво – сварено. Несмотря на всеобщую суету, она и ее спутники привлекали любопытные взгляды.
