Виктория Авеярд - Алая королева
Я раскисаю.
— Что такое? — спросил Мейвен, когда я уселась обратно в транспорт.
— Ничего, — ответила я, глядя в окно, пока транспорт медленно выезжал с площади. — Мне показалось, что увидела знакомую.
Мы свернули за угол, когда я взглянула на маленькую бумажку, зажатую в ладони. Прикрываясь рукавом, я развернула ее у себя на коленях.
На бумажке мелким, едва различимым почерком было выведено:
«Театр “Хексаприн”. Дневной спектакль. Лучшие места».
Через секунду я осознала, что не понимаю значения примерно половины из написанного, но это уже не было важно. Улыбнувшись, я сунула записку Мейвену в руку.
Желания Мейвена хватило, чтобы нас повезли в театр. Здание было небольшим, но очень внушительным на вид. Крышей театру служил зеленый купол, увенчанный фигурой черного лебедя. Оказалось, что театр — это место, где показывают разные представления, спектакли, устраивают концерты и даже, по особым случаям, демонстрируют архивные фильмы. Как объяснил мне Мейвен, спектакль — это когда люди, актеры, разыгрывают истории на сцене. У меня дома хватало времени разве что рассказать сказку перед сном. Об актерах, сцене и костюмах мы даже не слышали.
Прежде чем я обо всем узнала, мы уже сидели в отдельной ложе напротив сцены. Места внизу занимали люди, множество людей, много детей, но все они были серебряными. Несколько красных ходили между рядами, проверяя билеты и разнося напитки. Никто из них не сидел. Они не могли позволить себе такую роскошь. Мы сидели в обитых бархатной тканью креслах, а секретарь и хранители остались стоять за завешанной портьерой дверью, ведущей в ложу.
Когда в зале погас свет, Мейвен обнял меня за плечи и притянул так близко, что я услышала, как бьется его сердце.
Когда между портьерами возникло лицо Маркуса, принц самодовольно улыбнулся и сказал:
— Не тревожьте нас.
А потом он приблизил мое лицо к своему. Щелкнула, закрываясь, дверь, но мы никак не отреагировали на этот звук. Прошла минута, а быть может, час, я не знаю. Наконец голоса, доносящиеся со сцены, вернули меня к действительности.
— Извини, — тихо произнесла я, поднимаясь из кресла.
Надо было как-то от него отделаться. Сейчас не совсем подходящее время для поцелуев, даже если мне этого и хочется. Молодой человек лишь улыбнулся, глядя на меня и совсем не интересуясь происходящим на сцене. Я же старалась смотреть представление, вот только неведомая сила притягивала мой взгляд к принцу.
— Что мы будем делать?
Мейвен рассмеялся. В глазах блеснул лукавый огонек.
— Я не об этом, — сказала я, но, не удержавшись, хихикнула.
— Кол сегодня со мной говорил.
Губы молодого человека сжались плотнее.
— И-и-и?
— Кажется, я спасена.
Его улыбка могла бы озарить собой весь мир. Мне вновь захотелось его поцеловать.
— Я же говорил, что смогу, — голос его стал немного хриплым.
Когда его рука потянулась к моей, отдергивать ее я не стала.
Но прежде, чем мы смогли продолжить, потолочная панель над нами поползла в сторону. Мейвен вскочил на ноги, испугавшись, пожалуй, больше меня. Мы уставились в черноту над нашими головами. Сверху не донеслось даже шороха, но я догадалась, как следует себя вести. Интенсивные тренировки сделали мое тело сильнее и выносливее. Я с легкостью подтянулась на руках вверх и очутилась в прохладном мраке. Я ничего и никого не видела, но это меня не пугало. Сейчас мной руководило приятное возбуждение. Протянув руку, я помогла залезть Мейвену. Принцу это далось с видимым трудом. Прежде чем наши глаза привыкли к темноте, потолочная панель, скользнув, стала на место, отрезая нас от света, людей и представления.
— Двигайтесь быстро и тихо. Я вас выведу.
Голоса говорящего я не узнала, но вот запах… ни с чем не сравнимый запах чая и старых специй ударил мне в нос.
— Это ты, Вилл… Вилл Вистл? — надтреснутым голосом спросила я.
Медленно, но неуклонно ко мне возвращалась способность видеть. Первой я разглядела его спутанную седую бороду, неясными очертаниями мелькавшую в темноте. Теперь я была уверена, что никакой ошибки нет.
— Времени на словоизлияния у нас нет, малышка Барроу, — произнес старик. — Много чего надо сделать.
Как Вилл мог сюда попасть, преодолев столько миль от Свай, я понятия не имела, но еще более удивительным было знание всех укромных уголков театра, проявленное стариком. Он повел нас вниз по лабиринту лесенок, ступенек и небольших люков в полу, пока мы не оказались где-то внизу, а над нами разносилось далекое эхо представления. Прошло совсем немного времени, и мы очутились ниже уровня земли. По бокам я заметила опоры, сложенные из кирпичей. Высоко над головой скрещивались металлические балки.
— Вы слишком мелодраматичны, — вглядываясь в сумрак вокруг, чуть слышно произнес Мейвен.
Со стороны могло показаться, что мы очутились в склепе, темном и влажном, где каждая тень вызывала невольное опасение.
Хихикнув, Вилл навалился плечом на металлическую дверь и приоткрыл ее.
— А как вы думали…
Мы зашагали по узкому коридору, уходившему под углом вниз. В воздухе ощущался легкий смрад канализации. К немалому моему удивлению, туннель окончился небольшой платформой, освещенной факелом. По крошащимся стенам, на которых местами видна была облицовочная плитка, плясали языки пламени. А еще на стене виднелись черные отметины букв. Вот только буквы эти были незнакомыми, даже не из древнего языка, насколько я могла судить.
Прежде чем я решилась задать вопрос, громкий визгливый звук раздался из округлого проема, за которым царила непроглядная тьма. Нарастающий грохот эхом отразился от стен. Мейвен испуганно схватился за мою руку. Я была испугана не меньше его. Металл скрежетал о металл. Резкий, неприятный звук. Яркий свет полился из туннеля. Приближалось что-то большое, электрическое и мощное.
Металлический червяк выскочил из туннеля и резко остановился. Сделан он был из стальных деталей, сваренных и скрепленных болтами. Окна-щелочки. Дверь, со скрипом скользнув в сторону, открылась. Изнутри «червяка» на платформу полился теплый свет.
Фарли улыбнулась нам, сидя за дверью. Взмахом руки она пригласила нас входить.
— Залезайте.
Когда мы, дрожа, приняли ее приглашение, Фарли объяснила:
— Техны называют это «метро». Быстрый вид транспорта. Он бегает по древней колее, о которой серебряные и думать позабыли.
Вилл с лязгом закрыл за нами дверь. Мы словно бы очутились в продолговатой консервной банке. Если бы я так сильно не беспокоилась насчет того, что эта машинерия сейчас с чем-то столкнется, то очень бы впечатлилась, а так только крепко вцепилась руками в свое сиденье.
![Айрин Эльба - Лучшее впереди. Книга вторая [СИ]](/uploads/posts/books/5908/5908.jpg)