Гай Юлий Орловский - Небоскребы магов
— Капитан… вы знали, что здесь… бывает такое часто?
— Это не часто, — сказал я подчеркнуто бодро. — Дальше будут еще свирепее! Потому и корабли придется строить полевиафанистее. Или полевиафаннее? Потом объясню. Я не что–то лохматое, что в мусорке роется… я — Улучшатель!.. Эй там, держать курс на базу!
Фицрой вскрикнул:
— Смотрите!..
В оранжевом небе неспешно плывут, как стая крупных рыб в прозрачной чистой воде, крупные птицы… вроде бы птицы, хотя за ними тянутся совсем не птичьи хвосты. Скорее ящерячьи, что неуди–вительно, птицы от ящериц, как мы от обезьян, потому у вас волосы, а у женщин ужимки, а у птиц на ногах рыбья чешуя…
— Химеры? — спросил Грегор.
— Драконы, — ответил Фицрой с сомнением и уточ–нил: — Недомерки.
— Порода такая?
— Ну да, как козы перед коровами…
Я тоже смотрел, как они летят, крыльями взмахи–вают медленно, неспешно, однако их вожак повернул голову на длинной шее и начал всматриваться в нашу сторону как–то нехорошо.
Фицрой сказал быстро:
— А если нападут?
Подошел Ваддингтон, похлопал по рукояти меча.
— Мы им нападем…
Вожак лег на левое крыло и красиво повернул в нашу сторону. Фицрой сказал тревожно:
— Не думаю, что спросят, в какой стороне Дронта- рия…
— Всем спрятаться, — велел я.
Фицрой сказал в недоумении:
— А где тут прятаться?
Он поднял с пола копье и бросил его Ваддингто- ну, а сам подхватил другое. Все вооружились и, выставив вверх острия, приготовились ждать нападения, если эти дуры настолько тупые, что ринутся на блестящие и видимые издали остро заточенные наконечники копий.
Птицы сделали круг над кораблем, постепенно сни–жаясь, затем вожак резко взмахнул левым крылом.
На солнце сверкнуло острие ножа, так мне показа–лось, я инстинктивно задержал дыхание, а блистающее лезвие понеслось к кораблю, донесся глухой стук.
Я увидел, что из борта торчит длинное маховое перо с коротким блестящим лезвием.
— Гарпии! — закричал я. — Берегитесь, эти твари мечут оперенные ножи!.. Не попадитесь!
Вслед за вожаком остальные чудовища умело захо–дили для атаки на корабль, резко взмахивали крыльями, и отточенные острия неслись в сторону корабля.
Я прицелился и, ухватив рукоять пистолета обеими руками, открыл стрельбу по двигающимся целям. Гар–пии еще трижды сбросили стрелы, кто–то закричал от боли, а я стрелял и стрелял, наконец одна гарпия су–дорожно забила крыльями и рухнула в море, подняв столб брызг, а вторая ухитрилась с силой грохнуться на корму.
Фицрой прыгнул туда и двумя ударами меча отсек голову крылатой твари. Остальные гарпии, получив от–пор, поднялись ввысь, долго выстраивались для полета, я понял, что некоторых все–таки ранил, а когда мед–ленно и неуклюже ушли за пределы видимости, наши торопливо начали собирать воткнувшиеся в дерево пе–рья, любая диковинка стоит бешеных денег.
Я подошел к Фицрою, он пинком перевернул гар–пию навзничь, ничего особенного — размером со сред–нюю обезьяну, наполовину в перьях, наполовину в че
шуе, даже без головы все еще царапает доски крепкими когтями.
Отделенная мечом Фицроя голова все еще щелкает оскаленной пастью, примерно такие у огромных лету–чих мышей, если, конечно, летучие мыши бывают та–ких размеров, хотя тогда их мышами звать как–то неу–важительно, Карл Линней бы запротестовал.
— У нее еще по одному перу, — сказал Фицрой. — В каждом крыле! Было по три, но остальные уже мет–нула.
— Неприцельное метание, — заметил я. — Либо раньше моряки стояли, раскрыв рты, либо гарпий бы–вало побольше. Не думаю, что моряки их основная еда.
— Вряд ли, — согласился он. — Но решили попро–бовать. Знаешь, а мне здесь уже нравится. Хоть и кача–ет. И воды вокруг многовато.
— Построим большой корабль, — заверил я. — И воды покажется меньше, и качать так зверски не будет.
Он посмотрел в недоверии.
— Правда? А я думал, чем больше корабль — тем сильнее качает.
Понсоменер уже увидел наш берег и крикнул, что скоро будем дома, но буквально через минуту заорал:
— Корабль! За нами идет корабль!
Ко мне на мостик поднялся Грегор, вообще–то это его мостик, капитанский, но он пока не чувствует себя капитаном и носится со всеми по палубе, хватаясь за любую работу.
— Капитан…
— Капитан у нас ты, — напомнил я скромно. — А я всего лишь командир. Всего.
— Командир, — повторил он послушно. — Я тоже заметил, но думал, что отвяжется.
— А теперь видишь, — сказал я, — что идет прямо за нами?
— Да, командир.
— Курс менять пробовал?
— Поздно, — сказал он, — мы вот–вот подойдем к нашей бухте.
Я подумал, пожал плечами.
— Пусть идет. Может быть, пройдет по своим де–лам? Хотя мимо такого красавца, думаю, никто пройти не захочет.
— А мы что, — спросил он, — вот так остановимся? Сразу поймут, что у берега в этом месте что–то есть.
Я скривился, в самом деле могут продлить мыслен–но линию от носа нашего корабля к берегу, а потом по–шарить там, дескать, что же нас там заинтересовало…
— Под каким флагом корабль?
Грегор пояснил:
— А здесь флаги только Пиксии и Гарна. Дронтар- ских флагов на море нет.
— Верно, — согласился я. — Значит, у нас руки сво–бодны. Они враги, а с врагами должна быть нещадная война, как с оккупантами, втоптавшими в грязь наши идеалы…
Фицрой сказал с сочувствием:
— Да не накручивай себя так. Мы и так с удовольст–вием пустим их на дно. А если еще и ограбим, то вовсе замечательно!
— Готовьтесь, — сказал я коротко. — А флаг на нем, как я понимаю, гарнский…
Корабль приближается к нам уверенно, я ждал, когда сблизимся для переговоров, но, к нашему изум–лению, над краем борта появились нацеленные в нашу сторону арбалеты, а капитан прокричал мощно:
— Мы знаем, это вы подло подожгли наши склады на причале в Карбере! Сдавайтесь или всех уничтожим!
Я пробормотал изумленно:
— Какие самоуверенные…
— Давно по рогам не получали, — сказал рядом Фицрой. — Последние сто лет они только оттесняют соседей шаг за шагом.
— Отважные, — согласился я. — Тогда ладно…
Опуская ствол винтовки на край борта, я подумал,
что, как ни странно, пиратство в этом регионе не то что не распространено, даже не существует. Когда удивил–ся в первый раз, Фицрой при этом посмотрел на меня и сказал: «Ну и свинья же ты», — а я подумал и решил, что вообще–то пиратство возможно только на просто–рах, а при каботажном плавании, когда все трусливо держатся за береговую линию, как за мамину юбку, ста–раясь не выпускать ее из виду, таких точно быстро бы схватили и повесили.
