Александр Тюрин - Меч космонавта, или Сказ об украденном времени
Главная тягость душевная заключалась в ином — Катерина почувствовала, что понесла. (Аппаратура, имевшаяся в одном из тайников президента Фискалия, позволила определить не только факт беременности, но даже пол эмбриона и его генетическую карту.)
Марк-27 не являлся отцом царевича, так же как и Фома, да, собственно, по времени зачатия оные не могли им стать. И напрашивалось такое умозаключение: отцом был Плазмонт, сатурнианский демон, овладевший Мариной-Катериной в виде воина Скрина. Не заставила она себя избавиться от ребенка, тем более, что и самое тщательное сканирование не обнаруживало в ней присутствия хроноплазмы, ни в очаговом, ни в диффузном виде. Да и генетическая карта будущего царевича не показывала присутствия чего-либо нечеловеческого. Однако насколько велика была опасность в случае ошибки! Изнемогла Катерина от тяжелых дум.
Однажды царица проплакала полночи из-за душевного изнурения, и задремала только к утру. А едва открыла глаза, поняла, что ей помешал свет. Оный приходил не из окна. Темень лишь слегка проряжалась готовящимся взойти Сварогом. Свет стоял облаком возле кровати. Царица откинула полог и увидела Ботаника. Она зараз поняла, что к ней явился Учитель — не только по сходству с имевшимися каноническими образами, но и по источаемой им мудрости, которую не отягощало никакое лукавство.
— Ты мучаешься, дочь моя, и я не мог пройти мимо, — молвил он.
— Ты поможешь мне, Учитель, хотя я и отставила ревнителей твоей веры от постов и кормушек?
— Что отставила, то и правильно сделала, истекло их время. Но только ты сама сможешь помочь себе, — кротко ответствовал он, и царица со вздохом сожаления откинулась снова на подушки.
— Возлюби себя, дочь моя, — напомнил Ботаник. — Человек не нуждается ни в покое, ни в мире, толико в любви к самому себе.
И тут государыня наконец поняла, что имеет в виду Учитель Жизни.
— Я оставлю ребенка.
— Ты права, Катюша. По роду и плоти своей он человек, а какова будет душа его, зависит от того, что ты дашь ему, что призовешь. Запомни, твое дитя — это ты, лучшая твоя часть, потому что оно еще не разучилось любить себя.
— Но я же царица. Что я скажу народу и гонцам из земель русских? У цариц дети не появляются с бухты барахты, государыня — это не крестьянка, которую может обрюхатить у колодца любой воин, остановившийся, чтобы напоить коня.
— Поскорее заведи себе мужа, лучше старичка Александра IV, иже не будет досаждать тебе своими любовными домогательствами, заодно и уния случится. Настанет времечко, едва народ придет к мысли, что детище твое зачато с помощью небесной силы.
Царица вздрогнула, предощущая величие грядущих испытаний.
— Какую судьбу ты ему определяешь?
— Судьбу и долю великого воина, который силой оружия искоренит очевидное зло и создаст империю Срединного Пути как на Земле, от Атлантического моря до Великого океана, так и в бездне, от Меркурия до Плутона.
И небесный гость растаял, оставив после себя лишь несколько подозрительно серебристых пятен, кои куда-то поплыли и исчезли с глаз долой.
Царица вняла словам Ботаника, иже оказались столь созвучны желаниям ее сердца, хоть вряд ли убедилась в том, что сей светозарный образ не порожден лукавством Плазмонта.
БЛОК 21. КОЛЬЦО МАРКА-27
Четкий прием. Симплекс
Начальник Технокома прибыл в район 10А-5 на борту «Петергофа»: крейсер I ранга, только что сошедший с Деймосской верфи, входил в состав марсианского ударного соединения, которое призвано было навести порядок в Церерских секторах.
Здесь и был опробован аппаратный комплекс, с помощью которого предстояло остановить беспредел разумной хроноплазмы. С крейсера вылетели зонды-сканеры, которые установили периметры слежения; начальник Технокома сам сновал повсюду на юрком коптере, прощупывая вражеские структуры. Так впервые была определена конфигурация хроноплазменного быстроделящегося шизонта. Удалось выявить энергоинформационные узлы, точки уязвимости и главные хрональные каналы, по которым столь скрытно перемещались сатурнианские корабли.
По точкам уязвимости долбанули мощные антихрононовые бластеры, шизонт благополучно развалился, и хрональные каналы оказались обрублены. В итоге сатурнианские корабли потеряли главное боевое качество — скрытность. Выяснилось, что их тут целый рой, особенно много штурмовых катеров и истребителей, пытаются они все время оказаться на флангах или в тылу, применяют активное волнопоглощение, но уже поддаются обнаружению. В ходе недельных боев и прочесывания астероидов были уничтожены все вражеские борта класса «рейдер» и крупнее. Пожгли и основную массу мелких аппаратов. Впрочем, часть ловких «мальков» ускользнула в суматохе, и их пришлось давить чуть ли не в районе Весты.
Следующая серия боестолкновений состоялась в секторе астероидов «троянцы», плывущих по орбите Юпитера. Здесь на основе имеющегося опыта противник был вычислен быстрее, хотя Марку-27 приходилось опять мотаться на своем коптере, влезая во все дыры. Здесь удалось «зарисовать» хроноплазменную структуру, именуемую спорозоитом. Размеры у нее оказались более скромные, чем у шизонта, но вела она себя агрессивнее.
По мощному хрональному каналу группа кораблей противника, включающая линкор класса «Фудзияма», пыталась прорваться в центр ударного соединения ВКС, к боевой горе «Урал». Но вектор атаки был вовремя рассчитан и канал по-быстрому закоротили антихрононовой пушкой. Потоки хрононов были скручены в пространственные кванты, те сколлапсировали в гравитоны, и сильная гравитационная волна, испещренная множеством неоднородностей, буквально разметала вражескую группировку. Добить разрозненные сатурнианские корабли с вырубившимися двигателями и ослепшими навигационными системами уже не составило особых трудов. Это занятие представило интерес только для особо кровожадных космиканских командиров.
Когда юпитерианское пограничье было вычищено, ударные соединения ВКС, состоящие из марсианских мобильных подразделений, а также оперативные группы с Ганимеда и базы Ананке стали выдвигаться к Сатурну.
Сперва настал черед спутника Феба. Марк-27 нашел в этом районе несколько не слишком подвижных спорозоитов. Те выпускали хрональные каналы для скрытого запуска сатурнианских противокорабельных ракет. Однако батарея хрононовых излучателей легко «склеила» каналы и вражеские ракеты принялись клепать друг дружке. Мощный огненный вал, исторгнутый боевой горой «Урал» и проведенный вдоль пучкового гравитационного поля, смел пусковые установки вместе с сатурнианскими ракетными расчетами и превратил Фебу в обугленный камень.
