Аня Чеблакова - Смерть волкам
Спустя двадцать дней путешествия они заночевали под старым узловатым деревом на склоне низкого холма. Разведя небольшой костерок, они зажарили на нём небольшого зайца, которого Октай убил своим коронным способом - метнув нож. Непривычно сытный ужин, радость от вида Лесистых гор и спокойная тишина вокруг - что ещё нужно было им для радости? Но всё же на душе у обоих скребли кошки. Они почти не разговаривали, когда готовили еду, когда ели её и когда закапывали кости в землю. После ужина, так же в молчании, Веглао легла под дерево, свернувшись в комочек, а Октай остался сидеть у костра, обнимая колени. В воздухе стоял густой весенний дух - запах оттаявшей земли, молодых листьев и воды.
- Я всё думаю, правильно ли мы поступили, - сказал вдруг Октай.
- О чём это ты?
- Может, нам не стоило убегать из деревни? - тихо проговорил Октай. - Мы бы могли пойти следом за Морикой и хотя бы узнать, куда они направляются. Может, нам удалось бы спасти детей.
Веглао вздохнула. Она сама часто думала об этом.
- Нам бы не удалось, - сказала она. - Мы бы погибли или сами стали пленниками. И потом - Морика и те, кто были с ней, вряд ли собираются их убивать. Они не попадут в ликантрозорий - уже это хорошо.
- Но они попадут к Кривому Когтю, - отозвался Октай, подгребая палочкой листья поближе к костру. Пламя отражалось в его глазах.
- Мы не были в его стае, - ответила Веглао, пожимая плечами. - Думаю, там ребятам будет получше, чем в ликантрозории...
- Долвер тоже говорил, что в тюрьме будет лучше, - резковато возразил Октай.
Веглао обернулась к нему:
- Слушай, Октай: мы спасали самих себя в первую очередь. Может, это и не храбро, но зато не глупо. Я хочу убить Морику, и я убью её - но только тогда, когда стану сильнее, и когда у меня будет оружие посерьёзнее, чем кухонный нож. Поверь, мы ещё им покажем, но сначала нужно выжить.
- И почему мы не взрослые, - вздохнул Октай. - Быть ребёнком хреново.
- Особенно если нет оружия. Ну ладно, ложись спать.
К её удивлению, Октай тут же лёг на землю и свернулся клубочком. Вскоре до неё уже доносилось его сонное сопение. Саму Веглао совершенно не клонило в сон. Она порылась в своём мешке и вытащила оттуда деревянный гребешок. Где теперь та девочка, которой он принадлежал? Веглао оставалось только надеяться, что она ещё жива. Она распустила волосы и тщательно их расчесала. Это было одним из самых любимых её занятий: если при этом закрыть глаза, то можно представить, что гребешок держит мама.
Следующий день выдался погожим, солнце ласково грело зазеленевшую землю, на которой дрожали тени распускающихся деревьев. В сотне километров от Тенве, на маленькой станции, где не было ничего, кроме растрескавшейся будки обходчика и нескольких переплетающихся между собой железнодорожных веток, послышался далёкий гудок поезда. Человек, находившийся в будке, в это время отдыхал в компании старого радиоприёмника, хлеба и колбасы. Услыхав гудок, он посмотрел на часы, одобрительно кивнул, положил на стол недоеденный бутерброд и, накинув куртку, вышел наружу. Поезд подошёл через две минуты. Он состоял из паровоза, двух деревянных вагонов и платформы, на которую были свалены мешки с углём. Машинист высунулся из окна и помахал рукой обходчику, подошедшему к рельсам. Состав остановился, и машинист, открыв дверь, соскочил на гравий.
- Давно не виделись, Радим! - радостно сказал обходчик, не выпуская из щетинистых губ папиросу, и, раскинув руки, по-братски обнял машиниста. - Что везёшь?
- Уголь в Тенве. Ты-то как, дядя Генел?
Обходчик вздохнул, его серый от пыли лоб прорезали две морщины:
- Да всё как обычно! Она ведь опять запила, Радим. Уже третий день сидит дома с бутылкой. Племянников к себе забрал - она спьяну как-то раз маленькую головой о стену так ударила, что девчонка целый день очухаться не могла...
- Вот оно что, - вздохнул Радим. - Что ж делать-то?
- Да не знаю, - в сердцах ответил дядя Генел. - Я уж всё перепробовал: деньги у неё отнимал, запирал в доме, говорил продавцам, чтоб гнали её из магазина взашей... Даже побил её как-то раз, представляешь! Ничего не помогает... И главное, не пойму, в кого это она! Папка наш не пил, ну разве что на Новый Год, мамка даже винный завод - когда он ещё здесь был - обходила стороной, от одного запаха ей дурно становилось... Ладно, заболтал я тебя совсем - езжай, Радим! С дорогой всё хорошо.
Машинист помахал ему рукой и вскочил в кабину, захлопнув за собой дверцу. Паровоз со скрипом стронулся с места и, постепенно ускоряясь, поехал. Обходчик ещё раз поднял руку и, закуривая, отвернулся и неспешно зашагал в обратную сторону.
За его спиной пространство от будки до дороги быстро перебежали двое подростков, мальчик и девочка, и прямо на бегу запрыгнули на последнюю платформу уходящего поезда.
- Ух, - сказала Веглао, откидываясь на мешки с углём. - Надеюсь, не засекут.
- Ни разу в жизни на поезде не ездил! - радостно сказал Октай, поворачиваясь к ней. Лицо его светилось в улыбке, глаза сияли - теперь в самом деле верилось, что ему всего двенадцать.
- Я тоже. Я подремлю немножко, ладно? - С этими словами она от души потянулась и завела руки за голову.
- А если случится что? - настороженно спросил Октай.
- Разбудишь, чёрт возьми... - проворчала Веглао, закрывая глаза.
Когда она проснулась спустя час, Октай сидел неподвижно, глядя вверх. Поезд шёл по ветке, справа от которой в глубине небольшой котловины раскинулось горное озеро, окружённое скалистыми берегами, а слева ввысь уходила огромная гора, поросшая кудрявыми деревьями, из кущи которых кое-где высовывались голые обветренные скалы. Она была такой громадной, что Веглао потеряла дар речи. Только спустя несколько секунд, оправившись от восхищения, она поняла: их долгое путешествие подошло к концу.
Они с Октаем одновременно посмотрели друг на друга, а потом рассмеялись и хлопнули друг друга по ладоням. В это время поезд на полной скорости обогнул озеро и понёсся дальше, постепенно сбавляя скорость. Поначалу Веглао и Октай этого не заметили, но тут слева от них раскинулся вид, ясно сказавший им, что они у цели.
Слева от них теперь тоже была котловина, вот только в ней было не озеро, а город. Он как будто расплескался по дну огромной зелёной чаши с отбитым краем - на этом крае располагалась маленькая железнодорожная станция, а неподалёку от неё проходила тускло-коричневой лентой шоссейная дорога. Навстречу ребятам пронеслась табличка на шесте, на которой было написано: "Тенве".
Октай нагнулся к уху Веглао и закричал:
- Он идёт в город! Будем прыгать на ходу?
- Да! - крикнула Веглао в ответ.
Прыгать сейчас, пока поезд ещё шёл быстро, было опасно, но когда Тенве был уже совсем близко, он пошёл гораздо медленнее. К станции, где его уже ждали, уперев руки в бока, несколько рабочих, собиравшихся разгружать мешки, поезд подошёл с незначительно полегчавшей задней платформой. "Зайцы", о которых так и не узнал машинист, уже быстро-быстро уходили прочь от городка, по поросшей лесом кромке зелёной чаши.
