Елизавета Левченко - Цвет неба
Нет, мне кажется.
А может и нет? Ведь Алекс — ее потомок, почему бы ее душе и не пахнуть также?
Почему все настолько сложно?? Почему я — не простой человек? Сейчас бы даже не заморачивался всеми этими проблемами.
И был бы непередаваемо слаб. Человек, как бы он ни был силен, не сможет справиться с ее защитой. Только я. Причем, больше я — демон, нежели я — человек. И с такой же уверенностью могу сказать, что демоническая часть представляет большую угрозу, а значит, не справится с защитой, по сравнению с человеческой, ее контролирующей.
Как все сложно… но, кажется, я повторяюсь.
Моя жизнь никогда не была простой штукой.
А есть плюс в моем положении. При мне, когда она видит меня рядом, Алексин не ведет себя так… спокойно, расслабленно и естественно.
Я наблюдал за ней. Вот она, по-смешному шаркая ногами, притащила котел, посмотрела на свои пальчики, испачканные сажей и, вздохнув, начала рассуждать, что она как всегда выпачкалась. Ее негромкий голосок, бурчащий всякую глупость… ну почему она никогда не ведет себя так при мне? Так… мило. Она окликнула Хранительницу, видно, она тоже уже не спала.
Чем больше я наблюдал, тем сильнее понимал, насколько она хрупкая. И желания мои… просто пропадали под напором нежности, от которой губы разъехались в полуулыбке.
Когда встрепанная голова той показалась из палатки, Алексин попросила спички и, получив желаемое, пошла в лес, где набрала охапку поломанный веток. Костер она зажгла быстро, я даже удивился, ведь она обычно жутко долго возится. А сейчас… наверное, руку уже набила. Подхватив котел, спустилась к воде… именно там, где я…
Я со всей силы приложился затылком о дерево.
Долой эти мысли.
Я понял, это просто временно помешательство. Если переждать — все пройдет, словно ничего и не было. Буду надеяться.
Притащила котелок, подвесила его над костром и села рядом, подперев ладошкой подбородок.
О чем она думает? Как бы я хотел сейчас иметь силу того демона. Чтение мыслей… что она думает именно обо мне?
Через какое-то время, вышла Хранительница.
— Сказала бы мне, я бы сразу тебе воду и нагрела!
Алексин подняла на нее полные надежды глаза.
— А ты можешь?
Она фыркнула, подошла и села рядом с ней, опустив кончики пальцев в котел.
— Не забывай, я Элементал, и вода — подчиняющаяся мне стихия! Я могу сделать с ней что угодно. — Вода в котелке действительно через пару секунд начала закипать. Но она внезапно сдавленно охнула и упала как подкошенная на траву.
Слишком подозрительно. Ни с того, ни с сего так не падают.
Я почувствовал неладное.
Алексин подскочила к ней, начала с возрастающим беспокойством звать по имени, пытаясь перевернуть лицом к себе.
Я спрыгнул на землю, и одновременно со мной из палатки появился Хранитель. Алекс подняла на нас глаза.
Хранитель бросился к ним. Легко перевернул Мицуно. Я подошел ближе. Мне кажется или ее лицо сильно побледнело?
— Она… она вдруг упала, я даже не знала… — пролепетала срывающимся голосом Алексин, смотря то на меня, то на него. Хотелось подойти, обнять ее, хоть как-то успокоить… только вот я не хочу рисковать. Что со мной будет, если я подойду ближе?
Он похлопал ее по щекам, потом сорвал травинку, быстро пробормотал тарабарщину на их языке, одновременно с этим выкручивая в непонятных жестах пальцы, с зажатой между ними травинкой, и опустил ее на лоб Хранительницы. От травинки по ее лбу прокатились ярко-зеленые искры, расходясь к синим волосам и к шее. И травинка скукожилась и осыпалась мелким то ли пеплом, то ли прахом.
Хранитель выругался и подхватил ее обмякшее тело на руки. Алексин, внимательно за ним наблюдавшая, подскочила.
— Что-то случилось?
Он бросил на нее жесткий и колючий взгляд.
— Нас не будет пару дней. Не вздумайте что-нибудь натворить, пока нас нет рядом. — И развернулся.
— Подождите, вы вообще куда? Ведь с Цун что-то серьезное случилось, я чувствую… Я пойду с вами! — Его остановил ее окрик.
Он, не оборачиваясь, бросил:
— У меня нет времени, чтобы удовлетворять любопытство детей. — И скрылся в лесу со всей возможной скоростью. Насколько помню, предельная она у него примерна такая. Значит, действительно что-то случилось серьезное, права Алексин. Он, конечно, мог от нее скрыть свои чувства, но только не от меня. Хранитель ведь человек, пусть и не простой, но все же человек, а их поведение я успел за свою жизнь изучить. Он был обеспокоен. Очень сильно обеспокоен.
Алекс долго смотрела на то месте, где он исчез. Я смотрел на нее, и чувствовал… эх, что-то сейчас будет. Кажется, в накалившемся воздухе витало предупреждение об этом. Вот я и ждал…
И дождался. Она резко развернулась и донельзя серьезным видом, с требованием в глазах впилась взглядом.
— Демм, ты можешь проследить за ним? Только так, чтобы он не заметил, — холодно и твердо сказала она. Нет… потребовала. Как… приказала. Мне. И отчего-то, я пришел в темный восторг от этого тона. Мне… понравилось, что мне приказывают? О да, похоже на то, и еще как.
Только она… только она имеет право.
О да… я определенно схожу с ума! И мне это до безумия нравится!
Как интересно звучит.
Я не удержал полуулыбки.
Она продолжала на меня смотреть в ожидании ответа. Чтож, под таким взглядом, как можно его не дать?
— Легко. От меня ему не скрыться. — Не ожидал, даже не задумывал ответ таким тягучим тоном.
Она кивнула.
— Тогда сделай это, мы потом пойдем за ними. Я хочу знать, что происходит.
Я не мог отвести от нее взгляд. Такой Алексин я никогда не видел… настолько властной, просто излучающей волны подчинения… и я поймал себя на мысли, что хочу преклонить перед ней колени.
Не отрывая от нее взгляда, я медленно кивнул, почти мгновенно переходя на демоническое зрение и слух, с разбегу раскрыл крылья и взмыл ввысь. Почему я не отвел глаз, когда они менялись? Почему я так хотел, чтобы она еще раз вспомнила, кто я есть?
Как я опасен.
Да, всегда помни, кто я есть… Не забывай, и быть может, ты сможешь убежать от меня, когда я больше не смогу себя сдерживать. Я могу еще легче подчинить тебя своей власти.
Я тряхнул головой, прогоняя эту неизвестно как появившуюся в голове мысль.
Определенно, сошел с ума, потому что я прежний, каким я себя знаю, так бы не подумал… но от меня прежнего ведь ничего не осталось… только имена… ее и мое имя.
Я поднялся к самым облакам, чтобы Хранитель не смог заметить меня, и стал его выискивать. Все же, такое зрение весьма и весьма полезно. Чтобы я сейчас мог, если бы был просто человеком? Стоял бы рядом с ней, прося прощение за то, что не смогу, увы, исполнить что она просит?
