Василий Каталкин - Аксиома счастья (СИ)
Александр Евгеньевич уже почти собрался двинуться в направлении клиники, но так и замер, не дотянувшись до ручки двери — нельзя, нельзя чтобы кто-либо здесь узнал о его болезни, как только подтвердится диагноз, он не сможет покинуть эту страну. Власти будут вынуждены связаться с ближайшим российским консульством для консультаций о дальнейшей судьбе их гражданина, а дальше Интерпол и экстрадиция на Родину. Комаров со стоном повалился на кровать, в таком безвыходном положении он ещё никогда не находился.
Ночь он спал плохо, его мучили постоянные кошмары, и всё время прямо физически ощущалось, как личинки распространяются по всему телу. Утром, взглянув в зеркало, Александр Евгеньевич увидел опухшего человека с тёмными кругами под глазами. Да. В его возрасте такие волнения противопоказаны, для того чтобы привести себя в относительный порядок пришлось отправиться в магазинчик, а заодно по пути забежать в аптеку и купить чего-нибудь успокоительного.
— Хорошее утро, сеньор Комароф, — это хозяйка встретила его у калитки, — приходил сеньор Гаерро из департамента по туризму, оказывается, Вас нет в списках регистрации, он сказал, зайдёт ещё раз вечером.
Комаров махнул рукой:
— Сегодня у меня последний день. Незачем теперь регистрироваться.
Но в глазах женщины загорелся ужас:
— Что Вы, сеньор, не надо нарушать закон. Сеньор Гаерро очень сокрушался, что я предоставила Вам комнату, не проверив регистрацию.
Понимая, что от этой женщины отвертеться просто так не удастся, пришлось пообещать ей заехать в департамент днём и зарегистрироваться, потому как до вечера ждать было невозможно. Чёрт, это уже был неприятный сюрприз, оказывается, не во всех экзотических странах наплевательски относились к иностранцам, теперь надо было заранее знакомиться с местными условиями проживания.
Естественно никуда он не заезжал, риск, что сведения о нём заинтересуют кого-либо ещё, кроме бюрократов этой страны минимален, но рисковать всё же не хотелось, сев в такси, Комаров распорядился отвезти его прямиком в порт.
***
Праздник, о котором упомянул проверяющий, на самом деле был достаточно «скромной» корпоративной вечеринкой по случаю пятилетия существования «Ковчега», для этого арендовали малый зал ресторана, а чтобы мероприятие не превратилось в обычную пьянку наняли ведущего, которому поручили роль массовика затейника. И всё равно праздник, какой бы он не был, всегда остаётся праздником. Ещё с обеда все заинтересованные дамы потихоньку, незаметно покинули свои рабочие места и отправились в парикмахерские, чтобы сотворить на своих головах нечто достойное их прекрасного образа, а с помощью профессионального макияжа «подчеркнуть» природную красоту, которой все они обладают с рождения. Особый разговор конечно о нарядах, хорошо, если женщина молода и имеет идеальную фигуру, её заботы смехотворны по сравнению с заботами тех дам, которым, скажем так, чуть больше двадцати и фигура не соответствует международным стандартам. Тут уж требуется большое мастерство и опыт подобрать наряд таким образом, чтобы не только скрыть досадные несоответствия крепко вбитым в голову неизвестно кем стандартам, но и подчеркнуть нечто сугубо индивидуальное, что позволит блеснуть на празднестве или хотя бы находиться в прекрасном настроении.
Велена тоже решила не нарушать правил, наряды ей подбирать долго не пришлось, благо с фигурой проблем у неё не наблюдалась, а парикмахер постарался на славу, так что отражение, которое она увидела в зеркале, ей определённо понравилось. Со Светланой она встретилась, как и условилась у входа в ресторан.
— Ленка, ты неотразима, — восхитилась девушка, глядя на Велену, — я ещё когда тебя на работу в театр устраивала, говорила, что если эту золушку хорошо приодеть ни один мужик не устоит.
— Ну, до тебя мне далеко, — произнесла ответный комплимент Велена, окидывая нарочито восхищённым взглядом знакомую, — уж тебе-то, наверное, грех жаловаться на невнимательность мужского пола?
Светлана весело махнула рукой:
— Ой, и не говори. Вот только нормальных мужиков мало, да и при деле они все, а мне кто достаётся? Про таких я говорю так: «Что не шиза, то ко мне».
Из ресторана выскочил Борис:
— Дамы, не задерживайтесь, проходите, время не ждёт, — при этом он чуть прикрыл глаза рукой, как бы показывая, насколько сильно ослеплён сиянием женской красоты, — Мужская часть населения в предвкушении увидеть блистательных дам, а дамы как всегда ослепляют их своей красотой.
Елена повернулась к подруге и, сделав серьёзный вид, спросила:
— Как думаешь можно его актёрский талант использовать в эпизодах?
Светлана кивнула:
— Без сомнений. Посмотри, как талантливо он обыграл сакраментальную фразу «Кушать подано».
Борис изобразил расстройство чувств:
— Ну вот, я к ним всей душой, а они…? Эх, женщины, неужели в вас нет хотя бы чуточки сострадания.
— Есть, — ответила Елена, и опять перейдя на деловой тон, вынесла вердикт, — главной роли пока предложить не можем, надо будет сначала посмотреть, как вы проявите себя на втором плане.
Но Гольцов как всегда оказался на высоте:
— Договорились, с вас сценарий и обязательные репетиции.
Как только Борис удалился по организационным делам, Светлана поинтересовалась, что за симпатяга с ними только что разговаривал.
— Это исполняющий обязанности управляющего филиала инвестиционной фирмы «Ковчег», — отчеканила Велена.
У подруги округлились глаза:
— Управляющий? И мы над ним так потешались?
— Ну, он ещё только «исполняющий обязанности», — усмехнулась девушка, не понимая такой реакции, — и кстати, ты на него глаз пока не ложи. Он не в твоём вкусе.
— А…, тогда всё понятно, — закивала Светлана, и тяжело вздохнула — из своего поля зрения его исключаем и вносим в запретный список. Не успела толком познакомиться, а уже облом.
Велитко как настоящий конспиратор подошёл в сопровождении Мокрецова к ресторану пешком и естественно встречающие его проморгали, но он вовсе не огорчился или по крайней мере сделал вид, что не огорчён:
— Елена Николаевна, восхищён вашей красотой, если бы не долг службы, не упустил бы возможность наговорить Вам комплиментов.
— Вы их и так уже наговорили, — улыбнулась Велена.
— Разве? — Велитко сделал вид, что удивлён, — вот так всегда, в присутствии прекрасного пола не только глупею, но и становлюсь ужасно рассеянным. А кто эта фея неземной красоты, что почтила нас смертных своим присутствием?
