Андрей Вербицкий - Безжалостный край
Бер сидел немного в стороне вместе с Никифоровым, под прикрытием нагромождения бетонных плит. Его обязанностью было выявить количество находящихся внутри людей и отслеживать их перемещения. Правда расстояние предельное для него, но такое применение способностей главы клана, по мнению всех, гораздо больший вклад, нежели его личное участие в боевых действиях. Сашка поначалу воспротивился, однако не мог не согласиться с высказанными доводами, поэтому сейчас находился за укрытием, подальше от посторонних глаз и шальной пули, метрах в пятидесяти от девятиэтажки и "созерцал". Никифоров же увязался в качестве телохранителя. Мало ли…. Вдруг, какой-нибудь недобиток сможет вырваться, и наткнется на, пребывающего в трансе, главу клана. Вячеслав не мог позволить такому случиться и как всякий ответственный человек, порой даже через-чур, предпочел сам охранят Александра. Не то, что бы он не доверял другим, просто ему было так спокойнее. А участие в штурме…. Ну для того группы и создавались, чтобы воевать в городских условиях. Бывшие омоновцы не зря гоняли подопечных. Вот пусть бойцы и работают по профилю.
Никифоров отвлекся на секунду от наблюдения и всмотрелся в напряженное лицо соратника и друга. Лицо Бера слегка побледнело, а глазные яблоки не переставая двигались под закрытыми веками. Вячеславу очень хотелось поторопить Сашку, но боялся сбить настрой и вывести того из медитативного состояния. Поэтому молча ждал, когда тот очнется и скажет всё, что заметил.
Наконец Саша открыл глаза и посмотрел на Никифорова уставшим взглядом. Сидящий рядом начальник СБ клана обратил внимание на полопавшиеся сосуды вокруг зрачков. И немного посочувствовал Александру.
— Что там? — выдал своё нетерпение Вячеслав.
— На первом этаже четверо на лестничной площадке. Большое скопление людей на втором этаже. Точное количество сказать не могу. Вижу их, как большое размытое пятно. Я предполагаю, что это выживших людей согнали в одну комнату. Немного в стороне, в той же комнате, двое. По-видимому охрана. Еще несколько, кажется пятеро, скопились в квартире с той стороны, откуда в здание должна проникнуть вторая группа. Выше второго этажа никого не чувствую, — сказал Бер, продолжая наблюдать уже обычным зрением за зданием. — Ты знаешь….? У меня появилось стойкое ощущение, что они нас ждут.
— Ты уверен? — подивился Никифоров. — Мы соблюдали все меры предосторожности. Изучили все возможные подходы. Никаких секретов не обнаружили. И к самому дому подошли незаметно.
— Не знаю. Что-то не так. — Сомнение все больше и больше нарастало, постепенно трансформируясь в уверенность. И Бер приказал. — Меняем план захвата и зачистки.
— Как именно?
— Для начала пусть люди из отряда засевшего в поликлинике приготовятся к нападению противника со стороны. И по первому требованию спешат сюда, — предложил Александр и пояснил. — Уж больно уверенно бандиты рассредоточились. А также сообщи нашим, чтоб пока не спешили. Я еще посмотрю в округе.
— Пусть так, но ты чего-то неважно выглядишь.
— У тебя есть идея получше?
— Повторно обследовать местность силами второго отряда. Если ты прав и нас ждали, то логично предположить, что где-то неподалеку засели несколько человек готовых ударить нам в тыл. Я бы так и сделал.
Александр на минуту задумался и медленно произнес.
— Нет. Повторную разведку производить не стоит. Если часть нападавших где-то хорошо затаилась, то их не заметят, а если найдут, то элемент неожиданности все равно будет на стороне бандитов. Я не хочу глупых потерь. Сделаем, как я предложил.
Никифоров кивнул, соглашаясь с главой клана.
— Сообщи снайперской паре, пусть не только за дорогой и за фадеевской базой следят, но и про то что в округе творится, не забывают.
— Хорошо, — Никифоров поднес к губам радиостанцию и передал бойцам новые вводные.
— Слышь, Шаман….
— Тихо урод, — зло шикнул тот, кого только что назвали шаманом и так посмотрел на посмевшего вякнуть, что здоровенный, зачуханый мужик, одетый в старую кожаную куртку отшатнулся и чуть не выронил короткоствольный калаш. — Если издашь еще хоть звук…. Ты меня знаешь…. Отдам псам.
Шаман наслаждался произведенным эффектом, но внешне оставался спокоен. Негоже главарю огромной банды в тридцать стволов показывать эмоции подчиненным. Шаман был уверен, чуть дашь слабину и тебя нет. Сожрут уроды и не подавятся. Боялись его и ненавидели все поголовно. От самого сильного, как этот бывший зек, случайно прибившийся пару месяцев назад, он мечтал занять место Шамана, думал, идиот, что главарю об этом неизвестно, и до самого последнего раба. "Пора с ним кончать. Слишком часто в последнее время он стал гавкать. Плохой пример остальным подает", — решил Шаман.
Еще совсем недавно Шамана звали совсем иначе. Попроще. Костя. Точнее Константин Павлович, как он любил представляться, чтобы чуть повысить оценку о себе в чужих глазах. Иногда получалось, но чаще нет. Константин был типичный неудачник, каких на Земле жило воз и маленькая тележка. К тому же увлекающаяся личность. Увлечением ему служила религия. Он бросался из одной секты в другую. Начал с Адвентистов Седьмого Дня, но не по религиозным причинам попал туда, а с целью получить справку, что по убеждениям не может служить в армии. Да так и втянулся. Военкомат направил его на альтернативную службу в дом престарелых. Там он познакомился с представителями Свидетелей Иеговы, которые частенько захаживали спасти души брошенных пенсионеров. Но по причине жадности, в секте полагалось делиться заработками в обязательном порядке, быстро от них слинял.
После окончания государственной повинности, устроился на работу и поступил в институт на заочное обучение. Старался завести знакомства с девушками, и хоть Костя не слыл красавцем, но и до страшненького ему было далеко. Все же женский пол старался обходить странного молодого человека десятой дорогой. Единственный раз ему повезло в жизни. Он встретил Веру. Пожалуй, девушка оказалась одна из тех немногих, которые не чурались Костиного общества, и даже была благосклонна к нему. За неимением альтернативы, Костя сделал ей предложение и о чудо, она согласилась.
Брак оказался недолгим. И виной очередное увлечение. На этот раз изотерикой и магией. Жена поначалу не обращала внимания на увлеченность мужа, думала, пройдет. Однако не прошло. Наоборот, Костя наконец нашел себя и окунулся в мистику целиком. Вере надоело невнимание мужа, и они тихо мирно расстались. Оставшись один он всецело погрузился в мир непознанного. Изучал все — от тривиального гадания до учения Вуду. Ему казалось вот еще чуть-чуть и всё, мир падет к его ногам, а мир падать не спешил. Так прошло двенадцать лет. Мечты о могуществе потихоньку таяли, пока не случился Перенос, как он окрестил произошедшую катастрофу.
