Сергей Малицкий - Печать льда
– Власти! – отрезала Айсил. – Власти, которая сладка сама по себе. Власти, которая ключ к богатствам. Власти, которая способна защитить от власти твоего врага! Разве только горожане да магистры хотят, чтобы все осталось как есть, но и это тоже желание власти.
– А мы чего хотим? – тихо поинтересовался Рин.
– Пока что мы хотим, чтобы Рин Олфейн победил Фейра Гальда, – улыбнулась Айсил.
– И хорошенько перекусить! – добавил Орлик.
– Мастер Хельд разрешил вам осмотреть древности Айсы! – раздался голос из дверей Храма. – Но оружие придется оставить вне его стен.
– Я покараулю, – вызвался Орлик. – Был я в Храме и уверен, что смотреть там не на что.
Без меча и кинжала Рин чувствовал себя почти голым. Зато Айсил сбросила на руки Орлика перевязь с мечами спокойно и так же спокойно первой шагнула в полумрак Храма, который оказался на самом деле наполнен рассеянным светом. Худой послушник дал знак следовать за ним и повел в глубину зала. Похожие на него тени сновали вокруг, но их было немного, и никто не напоминал воинов. Рин часто бывал в Храме, но обследовать реликвии так же, как он облазил Водяную башню, ему не удалось: служки никого не подпускали к ним близко. Теперь же что-то изменилось. Послушник подвел их к парапету, который отделял молельную часть зала от накрытых храмом могильников, и показал на уходящие в сумрак ступени.
– Мастер Хельд разрешил спуститься и осмотреть реликвии вблизи. Возьмите лампы. Храм доверяет своим гостям.
Рин спустился на древний склон холма затаив дыхание. Лампа давала мало света, но глаза скоро привыкли, и он смог осмотреться. На небольшом, полсотни на полсотни шагов куске скалы, кое-где прикрытой то ли пылью, то ли горстями древней земли, блестели неровным стеклом выбитые в камне проемы, похожие на окна, торчали каменные блоки и лежали полуистлевшие бревна. Рин вслед за Айсил подошел к ближайшему «окну», смахнул со стекла пыль и с ужасом разглядел под ним человеческий скелет.
– Могила! – послышался голос сверху, и, подняв голову, Рин увидел силуэт Хельда. – Конечно, Храм не мог накрыть все древнее поселение, и были выбраны захоронения. Остатки древнего жилища в дальнем углу, но они представляют собой гнилые, трухлявые бревна, несколько пластин черепицы и ничего больше Я вообще удивлен, что дерево сохранилось так долго. Думаю, что дом был построен из плавника уже после того, как здесь появились первые поселенцы, во всяком случае, значительно позже Водяной башни. Надо заметить, что все могильники относятся к временам до прихода поселенцев. В дальнейшем мертвых либо закапывали на окраине Погани, либо сбрасывали в Иску.
– Зачем все это? – удивился Рин, показав на вскрытые и накрытые стеклом могилы.
– Реликвии должны быть видны, – заметил Хельд. – Да и лучший способ защитить их от воров – выставить на всеобщее обозрение. Там только кости, одежда давно истлела, ни оружия, ни драгоценностей нет и не было. Почти сотня могил. Изучение останков позволило предположить, что от времени первых захоронений до прихода новых поселенцев прошло около пятисот лет. Дело в том, что в этой части айского холма скала твердая, выдолбить в ней могилу не просто и теперь, поэтому все трупы похоронены в положении на боку, с подтянутыми к груди коленями. Даже подземелья Храма находятся не под ним, а под площадью. Значит, хоронить на холме начали, когда дыхание Единого опалило погрязшую в бедах и святотатстве страну. Те же, кто нашел спасение на холме, постепенно вырождались от кровосмесительных браков. В первых могильниках были захоронены свидетели таинства Единого, затем их дети, и дети их детей. Всего чуть больше двадцати поколений. Взяв за поколение двадцать лет, мы получим примерно пятьсот лет. Хотя последние поколения обитателей холма могли и забросить могильники. В любом случае история Айсы простирается далеко за две тысячи лет. И никто не может с точностью сказать, с чего она началась. Как видите, кто-то изучает опаленные земли, а кто-то, что лежит у него под ногами.
– Что это? – спросила Айсил у наваленных близ стены котлована каменных блоков.
– Могильные камни, – пояснил Хельд.
– Но на них нет надписей! – воскликнул Рин. – В предании говорится, что мой далекий предок читал надписи и даже учил древний язык по ним!
– Древние надписи срублены по указанию одного из Олфейнов, – усмехнулся Хельд. – Точно так же, как и надписи на стенах Водяной башни. Точно так же, как были уничтожены барельефы и надписи на камнях, найденных при строительстве магистрата. Не принимай упрек в беспамятстве на своего отца и деда, – добавил настоятель. – Тому решению уже почти тысяча лет, и я бы не стал его хулить. Прошедшие дни должны гаснуть во тьме полностью. Если что-то останется, то оно против своей воли возвеличится против забытого и внесет сумятицу в умы.
– Я не согласен! – почти крикнул Олфейн.
– Несогласие не есть действие, – донесся удаляющийся голос Хельда, – ибо действие всегда преследует согласие с чем-то.
– Бред! – прошептал Рин и почувствовал деревяшку у себя в ладони.
– Возьми мой нож, – прошептала Айсил. – На время. Надеюсь, ты понимаешь, что слова Хельда не отменяют осмотр Водяной башни?
– Я облазил ее сверху донизу! – пробурчал Рин, направляясь к ступеням. – Кроме того, я слышал, что от колокола до Мертвой ямы в подземелье Водяную башню осматривал Фейр Гальд, но тоже ничего не нашел. Шарб утверждал, что медный колокол на башне висит с ее основания, чтобы звоном указывать путь хозяину холма, но я очистил часть узоров на нем, когда однажды заменял звонаря, и нашел надпись, что колокол был отлит по заказу одного из моих предков в Скаме не раньше пятисот лет назад!
– Твои предки явно наводили порядок на холме, – хмыкнула Айсил, поднимаясь вслед за Рином наверх. – Но звон колокола и в самом деле я услышала еще в Погани.
У выхода из Храма Рина и Айсил ждал отряд стражи. Орлик стоял в стороне и хмурился наставившему на него пики десятку стражников. Еще не менее полусотни воинов со взведенными самострелами окружали вход. За их спинами томились магистры Рарик и Жам и улыбался Гардик. Вперед проскользнул Кофр и развернул свиток.
– Рин Олфейн, неспособный наследник Рода Олфейна, опекаемый девой, именуемой Айсил, обвиняется в неразрешенном колдовстве, произведенном ночью пятого дня у Северо-западных ворот главной стены, о чем имеется письменное и устное свидетельство старшины дозора!
– Точно так! – шагнул вперед из строя толстяк с выставленным пальцем. – Не имея ярлыка лекаря или мага, этот самый Олфейн подошел к воротам и вместо ночной подати предложил излечить мне руку, после чего это… да, омыл ее вином, взял в ладони и примерно с полчаса ворожил. Вот! У него еще и кровь выступила из носа. А потом он прошел в Каменную слободу. Само колдовство было мною допущено только с целью изобличения сего Олфейна в нарушении порядков славного города Айсы!
