Вадим Панов - Головокружение
«А что, если нож предназначен для меня?»
Предательская мысль заставила девушку задрожать.
Черные свечи, странные символы, спрятанный в лесу павильон — с этим еще можно было мириться, но кинжал… Это уж слишком. Вчерашнее «зрелище»: ярость, клыки, когти, кровь и смерть, еще не потускнело, а при воспоминании о поверженном драконе Дашу и вовсе начинало мутить. Она хотела обсудить их поездку с Алицией, но не собралась, и теперь, глядя на бронзовый кинжал, неожиданно подумала, что полностью доверяет словам незнакомой, в сущности, женщины. Баронесса обещала сделать ее колдуньей, но правда ли это? Не получится ли так, что хитроумная ведьма заманивает ее в таинственный круг, чтобы убить? Вдруг ее роль — жертва? Что, если по правилам неведомых магических обрядов требуется, чтобы человек добровольно отправился на убой?
Сомнения, сомнения, сомнения…
Даша поняла, что следовало прислушаться к ним раньше, не поддаваться на пьянящий аромат богатства и волшебства, а отнестись к словам Алиции критично, но что сделано, то сделано. И лучше поздно, чем никогда.
Отступить?
— Тебя пугает нож?
Девушка сглотнула и подтвердила:
— Да.
— Спасибо, что не солгала.
За что спасибо? Врать в такой ситуации глупо.
— Жаль, что я не смогла полностью завоевать твое доверие.
— Извини…
— Не надо. — Баронесса помолчала. — Успокоит ли тебя обещание, что я не прикоснусь к кинжалу?
«Успокоит? Не знаю, не знаю…»
— Ты первая войдешь во внутренний круг, возьмешь кинжал в руку или сядешь на него. Он все время будет с тобой.
— Честно?
— Клянусь. — Алиция поняла, что вновь предлагает девушке положиться только на ее слово, а потому добавила: — Церемония началась, Даша, в настоящий момент здесь, в этом павильоне, уже действуют силы, которые я призвала и пред лицом которых я не имею права лгать. Иначе ничего не получится.
Верить или нет? На ответ дано всего несколько секунд, Даша вздохнула и решилась:
— Начинаем.
— Вот и хорошо. — Алиция поцеловала девушку в лоб и скинула белый плащ. — Начинаем.
Подготовка к церемонии заключалась не только в оформлении места, которому баронесса посвятила почти весь день. Под вечер вернувшаяся из павильона Алиция позвала Дашу в купальню, где они час блаженствовали в теплой воде, пахнущей всеми цветами на свете, после чего молчаливые служанки размяли их тела и умаслили благовониями. Затем расслабленные женщины вернулись в купель — теперь ее темно-зеленая вода резко пахла горными травами, — и пролежали в ней еще час. Причем Даша едва не уснула — из купели служанки вынесли ее буквально на руках и, уложив на мраморную скамью, тщательно натерли густой мазью, мгновенно впитавшейся в кожу. Девушка надеялась, что на этом подготовка закончилась, но не тут-то было: служанки извлекли тончайшие кисточки, баночки с черной краской и принялись наносить на тела Алиции и Даши причудливые узоры, являвшие собой сплетенные символы и фразы. Сеанс магического боди-арта продолжался не меньше часа, и лишь после этого накинувшие плащи женщины отправились в павильон.
— Начинаем.
Девушка, посмотрев на баронессу, тоже скинула одежду, и теперь ее наготу прикрывали лишь распущенные волосы.
— Нервничаешь?
— М-м… немножко.
— Не нужно. — Второй поцелуй Алиции коснулся губ Даши. Коснулся мягко, но уверенно, не требуя, но намекая на ответ. И девушка, неожиданно для себя, чуть приоткрыла рот, позволив появиться легкому намеку на страсть. — Все будет хорошо.
— Я тебе верю, — прошептала Даша.
— И правильно делаешь. — Пальцы баронессы скользнули по щеке девушки. — А теперь иди за мной.
Алиция повернулась и медленно, не сводя глаз с вычерченных на полу линий, сделала первый шаг к центру магического круга.
— Аибурри куно уэсти харр…
Путь был извилист, баронесса шла не по прямой, а по спирали, периодически возвращаясь назад, и уже на третьем шаге Даша почувствовала, что символы, на которые она ступала, начали стремительно нагреваться.
— Аистан баи турредо. Кузо хма баи турредо…
Алиция читала заклинание плавно, нараспев, подчиняясь некой мелодии, и незнакомые слова стали казаться Даше песней. Линии больше не жгли босые ноги, а дарили нежное тепло.
— Свиччи маино! Свиччи маино стор! Асхе батачи…
Действо захватило Дашу. Сомнения, подозрения — все ушло, пропало. Она была полностью поглощена происходящим. Она окончательно уверилась, она почувствовала силу, что мягко вторгалась через изображенные на теле символы, и принимала ее. Знакомилась. Примеряла на себя плащ настоящего могущества. Подозрения насчет жертвы показались смехотворными. Сомнения в том, принимать или нет предложение Алиции — жалкими.
Даша шла вперед.
— Куанамок ахаве швар! Удер накино выч…
Произносимые баронессой слова не казались больше странными, не резали слух.
— Удер накино выч талахо! Тапио нель накино…
Церемония подходила к финалу. Добравшись до центра, Алиция быстрым движением вытерла выступившие на лбу капельки пота и коротко кивнула:
— Ты первая.
Даша шагнула внутрь и уселась рядом с кинжалом, но даже не притронулась к нему, напряженно глядя на баронессу. Дайкини плавно опустилась напротив и протянула вперед руки. Через мгновение пальцы женщин сплелись над золотой чашей с белым песком.
— Саативанга тупе наданг.
И Даша поняла, что должна повторить эту странную фразу.
— Саативанга тупе наданг.
Слова шли изнутри, из самой души. Правильные слова, глубокий смысл которых был полностью понятен девушке. Она начала впускать в себя силу, и лицо Алиции озарилось радостью.
— Ты почувствовала!
— Не знаю… — Но уже в следующий миг Даша изменила ответ: — Да.
Она была уверена в себе и в том, что делает. Приняла происходящее и была готова измениться. Алиция держала за руки рождающуюся дайкини.
— Скажи, — прошептала баронесса. В ее глазах блеснули слезы.
И фраза родилась сама собой:
— Бухир тамила кере. Бухир мидара ин кират. Бухир судано фло.
— Бухир мица, — едва слышно ответила Алиция и, отпустив руки девушки, погрузила пальцы в белый песок.
— Бухир мица, — словно подтвердила Даша, повторяя жест Алиции.
Следующую фразу они произнесли вместе:
— Бухир мица ко, бухир тамила эч.
И вычерченные на полу знаки вспыхнули алым, создав над местом церемонии туманный полог неяркого сияния.
— Готова ли ты стать дайкини?
— Я жажду.
— Готова ли ты принять сущность?
— Я жажду.
— Добровольно ли ты отвечаешь?
