Роман Афанасьев - Знак Чудовища
Тан привстал на стременах и окинул взглядом дорогу, что уходила вдаль, огибая лес. Грязная лента, вязкая, как лесное болото, она лишь по привычке называлась дорогой. Но сворачивать с нее - себе дороже. Через лес не пробьешься, а луга, что остались справа, давно залило водой.
- Давно я тут не был, - медленно произнес Сигмон.
Только сейчас из памяти всплыли полузабытые образы дома. Он вспомнил, что за лесом течет река. Через нее перекинут большой деревянный мост без перил. И не мост даже, а настил с прогнившими досками. А за речкой начинает дубрава, потом ельник, поля, холм. А под ним деревня, и родное имение ла Тойя, полученное прадедом в награду за верную службу короне. Его дом. Место, куда можно вернуться, и все будут тебе рады. Кем бы ты ни был.
- Долго еще? - осведомился Рон.
- Нет, - отозвался тан. - Я узнаю эти места. Еще немного и можно будет сказать, что мы дома.
- Это ты - дома.
- Мой дом - твой дом. Вот обоснуешься у меня, будем жить вместе. Имение просторное, места хватит.
- Как бы не так. Я, конечно, погощу у тебя. Недолго. Но жизнь на лоне природы никогда меня не привлекала. Все эти сеновалы, селянки, сон до полудня, солома в волосах, самогон и прочие прелести.
- Благие небеса! Рон, ты же на четверть эльф! Я думал, тебе больше нравиться лес, чем города.
- Умоляю, перестань. Не путай деревню с лесом. Может, моей четверти и нравятся лесные прогулки. Верхом. Но остальные три четверти тянутся в город - туда, где крепкие стены и высокие дома. Где на улицах ночью светло как днем, а жизнь бьет ключом с заката до рассвета. Где дернутся на дуэлях задорные юнцы, а кокетки жеманно выглядывают из окон и роняют на брусчатку носовые платочки. Вот это жизнь!
- Опять жалуешься? - с укоризной спросил тан. - Чем тебе мое имение не угодило? Ты его даже не видел.
- Да, - признал Рон и в голосе его слышался вызов. - Не видел. Но уже представляю. Три дня обжираловки, а потом что? Подыхать со скуки? Кого я буду лечить у тебя дома? Деревенских баб, занозивших палец? Обожравшихся телок? А девицы то, девицы! Небось, все как на подбор - дородные красавицы, что мечтают о своем дворе, десятке шустрых ребятишек и собственной корове?
- Перестань, - Сигмон нахмурился. - Ты сгущаешь краски. Подумай - в городе ты не найдешь таких тихих мест. Здесь ты можешь спать до полудня, предаваться безделью, наслаждаясь чистым небом и тишиной. Сможешь бродить по лесу в одиночестве, зная, что никто тебя не потревожит. Ты будешь моим гостем, и тебе не придется никого лечить.
- Ха!
- А что тебе не нравиться? - обозлился тан. - В чем я то виноват?
- Ни в чем, - мрачно отозвался алхимик. - Прости. Неспокойно на душе. Я чувствую, что нам придется вскоре расстаться, потому и ворчу. Готовлюсь заранее.
- Но подумай сам - тишина и покой. Никаких убийц, погонь, сражений. Только ты и чистое небо. И лес. И река.
- Покой нужен тебе, Сигмон, а не мне, - тихо сказал Рон. - Нам придется расстаться. Но не жалей об этом. Мы еще встретимся.
Сигмон проводил взглядом стаю галок, мечущихся над холмом, и едва слышно вздохнул.
- Наверно, ты прав, - признал он. - В самом деле, что одному лекарство, то другому - яд.
Они замолчали. Вскоре лес остался позади, и дорога вывела их к небольшой речке, густо заросшей камышом. Через нее был перекинут деревянный настил. Перила давно снесли, доски кое-где прогнили, и он чудом держался на толстых сваях. Друзья осторожно, друг за другом, проехали по мосту и направились к дубраве.
Заморосил мелкий дождик, серый и унылый как мокрая мышь. Казалось, водяная пыль висит в воздухе склизким облаком, окружая со всех сторон. Она даже не падала с неба. Она парила меж небом и землей как туман. Сигмон завернулся в плащ, а Рон натянул широкополую шляпу на лоб.
- Сигги, - позвал он. - А ты сам уверен, что хочешь домой?
Тан помедлил с ответом. Сомненья он предпочитал держать при себе. Но алхимик его друг, а друзьям надо говорить правду. Тогда они ответят тебе тем же.
- Не знаю, - признался тан. - Но мне кажется, что дома мне станет легче.
- Но рано или поздно твой секрет откроется. Ты его не спрячешь. Сначала поползут слухи среди челяди, а потом это станет известно всем.
- Крестьянам? Пусть. Они знают меня с детства и никогда не видели от меня зла. Весть о моем уродстве разнесется по округе быстрее, чем пожар в ветреный день. И знаешь, что?
- Что?
- Они будут гордиться мной. Хвастать соседям, что их тан не такой как все.
- Постой, а как же маги? Не боишься, что за тобой придут?
- Нет. Настоящие кудесники живут далеко, в наших краях и травник - редкость. А с заезжими я справлюсь. Да и никто не потащится в эту глушь. Сам посуди: в чужие дела не лезу, сижу в деревне, - кому я нужен?
- А наемники?
Сигмон нахмурился, губы сжались в тонкую полоску. Воспоминания были не из приятных. И хуже всего было то, что они в любой момент грозили обернуться явью. Наемников в замке Нотхейма удалось уничтожить, но среди них не было человека, закованного в железо. И тан был уверен, что им еще предстоит встретиться.
- Настоящая загадка, - сказал Сигмон. - Сколько городов мы прошли? Сколько людей опросили? А никто не слышал о них. Так и не узнали, откуда они появились, что хотели. Не помогли ни твои знакомства, ни золото барона. Быть может, те, что пришли к Нотхейму - последние?
- Сомневаюсь, - отозвался алхимик. - Вспомни воина в шлеме. Меня до сих пор дрожь пробирает. Он не мог погибнуть в Гаррене.
- Да. Его сложно забыть. Но тут мой родной дом, тут меня никто не достанет. У меня есть воинство - с лопатами, граблями и вилами. Не смейся, Рон. Ты не видел, что это такое - разозленные крестьяне. Они штурмом берут города, и армии склоняются перед их гневом. Если кто-то чужой придет сюда с дурными намерениями, он за это поплатится. Конечно, если их будет много… Но не пойдет же король войной на мелкого тана из восточного герцогства?
- Ладно, - усмехнулся алхимик. - Пусть так. Значит, решил залечь в берлогу как медведь?
- Может быть. Как раз зима на носу. Пора отлежаться, подлечиться и, наконец, выспаться.
- Надолго ли тебя хватит?
- Не знаю, Рон. Сейчас мне нужно немного отдохнуть. Привыкнуть к самому себе. Никак не могу поверить, что бег наперегонки с этой проклятой шкурой окончен. Что не надо бежать, прятаться, нестись сломя голову, по городам и весям, спасая свою жизнь. Только здесь можно хоть немного расслабиться. Тут я чувствую себя в безопасности.
- А как же Арли? - напрямую спросил алхимик.
- Не знаю, - честно признался Сигмон. - У меня нет от нее вестей. И мы такие разные, что мне иногда даже страшно думать об этом. О том, как она живет, что именно ей нужно. Никак не могу представить ее рядом - в моем доме. В нашем человеческом мире. И такая тоска накатывает - хоть в петлю. А мне иногда хочется броситься обратно в Дарелен. В тот мрачный замок. Забрать ее оттуда, увезти с собой, прочь от этого гадкого места пропитанного запахом тлена и крови.
