Макс Фрай - Темная сторона
— Грешные магистры, что это за письмо от анонимного доброжелателя? — растерянно проворчал я.
А потом понял, что происходит. Мои слова на Темной Стороне действительно приобретали силу могущественных заклинаний, так что на мой вопрос, адресованный в пустоту, тут же последовал исчерпывающий ответ. Я сказал, что хотел бы знать, как мы будем искать этого Дорота, и мне тут же все объяснили. Дешево и сердито!
— Какой сервис! — рассмеялся я. — Шурф, ты понял, что произошло?
— Думаю, что понял, — улыбнулся он. — А тебе не приходило в голову, что ты можешь просто приказать этой мыши явиться сюда? Зачем куда-то ходить, если твои слова обладают таким могуществом?
— Бесстыдным могуществом, — эхом откликнулся я. — Прошлой ночью одна сероглазая Тень сказала мне, что Вершители бесстыдно могущественны… И теперь я начинаю понимать, почему она выбрала именно этот эпитет!
— Ну так позови сюда эту мышь, и дело с концом! — нетерпеливо сказал Лонли-Локли.
— Одно удовольствие иметь с тобой дело на Темной Стороне, дружище! — усмехнулся я. — Но если бы мы сейчас сидели в твоем кабинете в Управлении Полного Порядка, ты бы нахмурил брови и строго сказал, что мы должны поступать так, как советует надпись на песке. Ну сам подумай, если бы я мог просто вызвать сюда этого Дорота, на песке было бы написано: «Ты позовешь его, и он придет», или что-то в таком роде.
— Твоя правда, — неохотно согласился он. — Ладно, тогда давай действительно «удалимся от реки».
Некоторое время мы молча брели по перламутровым переливам песчаных дюн. Мои ноги касались земли, но не оставляли следов, так что эксклюзивное право обозначить наш путь принадлежало отпечаткам сапог Лонли-Локли. Я уже ничему не удивлялся, только запоминал. «И так, оказывается, бывает, — лениво думал я. — И вообще, как только не бывает, оказывается…»
— Смотри, какие здесь деревья, — восхищенно сказал Шурф. — Я много раз был на Темной Стороне, но никогда не видел ничего подобного…
— Я тоже, — согласился я, осторожно прикоснувшись рукой к тонкому полупрозрачному стволу.
Вообще-то я всегда знал, что деревья — такие же живые существа, как и я сам, но до сих пор это знание оставалось сугубо академическим, а дерево, которое я только что погладил, было таким очевидно живым — дальше некуда! Оно нежно задрожало под моей ладонью и тихо мурлыкнуло, как котенок.
Мы еще немного поплутали по этой невероятной роще. Я старался не отвлекаться от созерцания переменчивой земли у себя под ногами: где-то здесь должны были обнаружиться следы удивительной мыши, из-за которой нам пришлось предпринять невообразимое путешествие, которое пока казалось мне таким приятным — я и надеяться не смел! Я-то, признаться, готовил себя к событиям куда более мрачным и героическим. По сравнению со сценами, которые рисовало мое воображение, недавнее общение с неравнодушной к холодному оружию Тенью короля Мёнина могло бы показаться очаровательным пикником в городском парке…
Вскоре я действительно обнаружил следы Дорота. Маленькие темные отпечатки его лапок на серебристой песчаной почве казались очень яркими и глубокими.
— Вот и следы, Шурф, — указал я. — Видишь?
— Нет. Но это и не обязательно, правда? Вполне достаточно того, что их видишь ты, — улыбнулся он. — Мое дело — волочь твои тюки и благодарить небо, что эта мышь превращает людей в тряпичные игрушки, а не в каменные скульптуры… Так что ты уж иди по следу, сэр Вершитель, а я просто понесу твой багаж. Договорились?
— Такое впечатление, что мы с тобой окончательно поменялись ролями! — вздохнул я. — Еще немного, и я, пожалуй, посоветую тебе стать немного серьезнее…
— Не надо, — рассмеялся Лонли-Локли. — Если я когда-нибудь услышу от тебя такое заявление, я точно свихнусь. Безумному Рыбнику и не снилось!..
— Спасибо, — я отвесил ему церемонный поклон. — Вот это, я понимаю, комплимент!
Мы пошли дальше, утопая в молочно-белых потоках ветра, петляя между полупрозрачными древесными стволами, увязая в хрупкой темной траве — туда, куда уводили нас маленькие следы Дорота. Мое чувство времени всегда было далеко от совершенства, а уж тут оно и вовсе пришло в негодность, поэтому я не знаю, как долго мы брели по невероятному призрачному лесу. Немного больше, чем полчаса, чуть-чуть меньше, чем вечность…
— Макс, подожди! — вдруг сказал Лонли-Локли. Его голос показался мне шелестящим шепотом. — Что-то не пускает меня дальше. И я уже ничего не вижу… Ну, почти ничего.
Я обернулся к нему. Шурф стоял прислонившись спиной к одному из деревьев, свертки с игрушками лежали на земле. Сначала я не понял, что именно не так с этой картинкой, но потом до меня дошло.
Ствол дерева под зеленоватой изморозью мха был совершенно настоящим, темным и морщинистым. Никакого тебе призрачного мерцания, к которому я уже успел привыкнуть за время нашей долгой прогулки. Зато тело моего спутника уже стало почти прозрачным. Сэр Шурф Лонли-Локли медленно таял у меня на глазах, как горка мороженого в теплой комнате.
Целую секунду я растерянно хлопал глазами: мне и в голову не приходило, что такое может случиться. А потом я понял, что пришло время открыть рот и убедиться, что мои слова все еще остаются могущественными заклинаниями — сейчас это было как нельзя более кстати!
— Я хочу, чтобы Шурф был в полном порядке. И чтобы он мог пойти со мной дальше…
Боюсь, я говорил испуганным голосом неизбалованного ребенка, которому вдруг разрешили выбрать себе подарок на день рождения, и он рискнул попросить о чем-нибудь невозможном, вроде мотоцикла или домашнего бегемота, заранее зная, что сейчас его пошлют подальше, а может, еще и в угол поставят. Так, для профилактики, чтобы аккуратно закатал раскатанную было губу и больше не зарывался… Почему-то я был почти уверен, что эта моя просьба относится к разряду невыполнимых.
— Ты еще не понял. Это уже не Темная Сторона, Макс, — хрипло сказал Лонли-Локли. — Наверное, это и есть ее легендарная изнанка… В свое время я читал в одной старинной рукописи, что люди исчезают, когда попадают сюда: тают, как тени в темноте. А теперь мне приходится убедиться в этом на собственном опыте. Ничего, мне не на что жаловаться. По крайней мере, я все-таки добрался сюда, а в моей жизни было великое множество возможностей умереть куда более дурацким образом…
— Не говори чепуху. Мне нет никакого дела до ваших нелепых легенд! — Я сам удивился резкости своего тона. — Так что не вздумай умирать, как последний идиот. И исчезать тоже не смей. Сэр Шурф, я к тебе обращаюсь! Сейчас ты отлипнешь от этого грешного дерева — немедленно! Потом возьмешь свои тюки и пойдешь со мной. Ничего, пойдешь как миленький, никуда не денешься, потому что я так хочу!
