Кассандра Дженкинс - Битва Стихий
Захваченный людьми Гилнеаса корабль, конечно, нарушит покой главы Кель-Таласа, понимал Советник, но ненадолго. Слишком хорошо он знал Лор'Темара Терона.
Возможно, Терон свяжется с Темной Госпожой, но вряд ли отправится в Подгород, чтобы переговорить с Сильваной лично о том, чем грозит обернуться бегство людей Гилнеаса. Но Сильвана сейчас не в Подгороде, а Лор'Темар не станет искать ее в Серебряном Бору. Первый Советник знал, как тяжело Лор'Темару Терону давались путешествия в земли нежити. Как и любому другому эльфу крови, по правде говоря.
Значит, Терон ограничится письменным донесением. Вряд ли из Подгорода последует другой ответ, чем уже полученный Стражами Вечной Песни. И тогда лорду-правителю ничего не останется, как выразить благодарность Стражам королевства эльфов крови за наблюдательность и своевременное оповещение. Для Луносвета не было разницы отправилось ли судно на острова ночных эльфов или держит курс на Штормград из-за сопровождающей подводной лодки. Гилнеас не обладал собственным флотом и вообще не был ближайшим соседом эльфов крови.
Сумеречный Советник знал больше. Знал даже, почему в Гилнеасе оказалась подводная лодка ШРУ. Это не Лор'Темару Терону придется нервничать. Это ему, Первому Сумеречному Советнику, запертому в горной крепости, придется известись в ожидании каких-либо известий о судьбе судна.
Он и не предполагал, что ночной эльф, которому он помог проникнуть за Стену Седогрива, выживет и даже рискнет вернуться на родину! Советник не сомневался, друид был на борту захваченного у нежити корабля. Без содействия ночного эльфа Седогрив никогда не отправил бы беженцев неведомо куда.
Сумеречный Советник в последний раз перечитал донесение и швырнул свиток в пламя, огонь с жадностью проглотил сухой пергамент. Стянул раздражающие перчатки и бросил их на стол. Размял длинные пальцы. Магия по-прежнему должна защищать его истинный облик. Более двух лет он не расстается с маской, перчатками и плащом, призванными скрыть его внешность и расу. Он не мог позволить разоблачить себя. Только не теперь.
Первый Советник часто вспоминал собственные промахи и с досадой понимал, что архиепископ Бенедикт мог совершить бесчисленное множество ошибок. Никто не поверил бы, что старик-священнослужитель предпочел Святому Свету Древних Богов. А после огненного преображения никто и подавно не верил в его прошлую жизнь в Штормграде, в предательство короля Вариана Ринна.
Первый Советник оставался верен облику, данному ему от рождения. Он не допускал даже мысли о новом. Лучше сразу умереть, чем заполучить чешую, хлысты вместо рук и четыре пары красных глаз.
Советник все еще глядел в огонь. Пламя в очаге шло на убыль. Он не любил тьму. По крайней мере, в отведенных ему в Грим-Батоле покоях. Он щелкнул пальцами, и очаг снова запылал. По второму щелчку вспыхнули тройные канделябры на столе и на каминной полке.
Ночной эльф друид видел его лицо. Так же ясно, как ему теперь видны трещины в древней кладке крепостных стен. Тогда он рассчитывал на стремительность действий Культа, он верил в скорую победу стихий и освобождение Древнего Н-Зота от Оков Титанов.
Шли годы, усмехнулся Советник, а он все еще оставался здесь, в Грим-Батоле. Неосвещенных коридоров в крепости оставалось все меньше, слышны были голоса живых, а не только рычание неизвестных чудовищ, но он все еще оставался Первым Советником Сумеречного Культа.
В двери постучали. Советник вернулся к столу и перчаткам. Нетерпеливый стук повторился. Он оправил маску, плащ и перчатки и только потом одним движением руки, сидя за столом, отпер двери.
Старейшина Синей стаи ввалился в кабинет. Казалось, замешкайся Советник еще миг, и Вестейегос выломал бы двери, лишь бы скорее попасть внутрь. Для дракона-буревестника это не составило бы ни малейшего труда, Советник не сомневался. Буревестники славились своей физической мощью и самой слабой магией из всех родов Синей стаи.
Вестейегос был в облике в человека.
— Аригос! Скорее! — гаркнул он.
Советник вздохнул и выдохнул. Опять. Как ему надоел этот мальчишка. Пускай ему несколько сотен лет, пускай он дракон и нареченный Аспект Магии, но он влюблен и этим все сказано.
Мягкий скрип пера остановил его. Он оглянулся. Зачарованное перо выводило новое донесение для лорда-правителя.
— Нельзя медлить! — крикнул Вестейегос.
Он прочтет, как вернется. Это займет немного времени, уж он постарается.
* * *Аригос пришел к ней после заката. Он окрикнул ее, и Тиригоса нехотя вернулась по каменному парапету в узкую комнатушку. Когда Зов оставлял Аригоса, он всегда приходил к ней. Сейчас его светлые, как прозрачные озера, глаза лихорадочно блестели. Тиригосу насторожил этот взгляд, пришедший на смену затравленному испугу.
— Я помогу тебе, Тиригоса, — пробормотал Аригос. — У меня должно получиться на этот раз!
Тиригоса покачала головой. Он не впервой пытался разомкнуть ее браслеты, все даром. Но этот взгляд… Что если сейчас это очередная ловушка? Что если Аригоса не оставлял Зов?
— Не стоит делать этого, Аригос, — степенно ответила Тиригоса. — Первый Советник разозлится.
— К демонам Первого Советника! — вскричал Аспект Магии. — С меня достаточно его странного обучения. Скольких еще чудовищ я должен освободить для него? Нет, Тири, здесь что-то неладно. Мне кажется, они тянут время. Они ничего не знают об Оковах Мироздания. Пока они разбираются, мы сбежим. За пределами Грим-Батола я смогу сосредоточиться на твоих браслетах. Я сделаю все, чтобы снять их.
Тиригоса отступила на шаг назад. Безумный план. Если это не ловушка, то помутнение рассудка. Нельзя оставаться нормальным, если тобою управляет потусторонняя сила.
— Сбежим? Но крепость зачарована. Никто не может покинуть ее или проникнуть внутрь. Ведь Первый Советник ставил эту защиту вместе с тобой, Аригос, помнишь?
Торжествующая улыбка искривила тонкие губы Аспекта Магии.
— Смертокрыл велел снять защиту. И не требовал ее обратно. Он ждет высланных драконов, надеется на их возвращение. Это наш шанс, Тиригоса!
— Но ты не убежишь от Н-Зота.
— Н-Зот сосредоточился на черном драконе. С ним что-то происходит, чего я не могу понять, и это очень не по нраву Древнему. Что бы ни говорил Советник, Древний слаб. Одних ритуалов в крепости недостаточно, чтобы его Зов стал сокрушительным. Чем дальше я буду от Грим-Батола, тем слабее будет Зов. Я смогу, Тири. Ты веришь мне?
«Я верила тебе в Нексусе, Аригос, — хотелось ответить ей, — и смотри, к чему привело мое доверие».
Он протянул руку, чтобы коснуться ее. И не смог. Его рука прошла сквозь призрачное тело Тиригосы. Девушка вскрикнула.
