Игорь Ковальчук - Бессмертные
— Да это же господин Мортимер! — воскликнула она и нажала на кнопку вызова. — Что произошло?
— Что-что! Моя жена рожает! — заорал Мэл.
— Успокойтесь, господин Мортимер. Положите супругу. — Она показала на кушетку. Мэлокайн, поколебавшись, положил Моргану. Медсестра решительно протянула женщине руку. — Вставайте, мадам. Вы можете встать?
— Да вы что? — возмутился Руин, выступая вперед. — Ей нельзя вставать.
Медсестра повернула к нему свое некрасивое, но милое личико и фыркнула.
— Господин… не знаю, как вас…
— Арман.
— Господин Арман, неужели вы думаете, что понимаете в родах больше медика? И больше женщи ны? — Она лукаво прищурилась.
Мэл не выдержал и фыркнул в кулак; Руин остался невозмутим.
— Скольких детей вы родили, мадам?
- Вы переходите границы вежливости, господин Арман. Пятерых. Так что доверьтесь моему опыту. Рожающим женщинам полезно двигаться… Мадам, попытайтесь встать.
Из внутренних помещений клиники уже бежали два санитара с каталкой, застланной белоснежной, накрахмаленной простыней. Заливаясь слезами, Моргана с третьей попытки сумела подняться и даже сделать три шага до каталки. Санитары потянулись было подхватить ее, но Мэл их опередил, поднял жену сам и положил на простыню. Моргану повезли прочь, а Мортимеру и Арману медсестра преградила путь.
— Подождите здесь, господа. Туда нельзя даже вам, господин Мортимер.
— Я хочу поговорить с врачом.
— Сейчас врач осмотрит мадам и выйдет к вам. Подождите, пожалуйста.
И Мэлокайн остался стоять перед стеклянными дверьми, отделяющими коридор от холла с регистрационным столиком. Медсестра вернулась за столик, но зорко поглядывала на обоих мужчин. Она предложила им присесть на диван, но оба молча отказались, и женщина снова углубилась в медицинские записи, которые она, видимо, приводила в порядок. В холле больницы царила совершенная тишина.
Помедлив, Руин все-таки подошел к Мэлу.
— Я должен попросить у вас прощения, — сказал он мрачно.
— Да, бросьте, — отмахнулся Мортимер. Он первым протянул руку, которую принц пожал с некото рым колебанием, впрочем, таким коротким, что собеседник его даже не заметил. — Так вы — тот самый погибший брат?
— Да. — Руин кивнул головой. Горько усмехнулся: — А вы — тот самый ликвидатор, который убил провальского властителя Армана-Улла?
— Не убил. — Мэл посмотрел на принца. — Я его ликвидировал. Правитель был на предпоследней стадии вырождения.
— Да, я понимаю… На предпоследней? Я думал, на последней.
— На последней вырожденец уже теряет человеческий облик.
— Можно подумать, у Армана-Улла он был.
— Я имею в виду не этический, а физиологический облик. — Мортимер встретился взглядом с Руином Арманом. — Так это было твое сообщение? — Он как-то незаметно перешел на «ты».
— Да.
— Спасибо. Спасибо, что указал. В мои обязанности не входит ликвидировать вырожденцев на Черной стороне, потому мне не дают их списков.
— Не входит в твои обязанности, но ты все равно ликвидируешь?
— Для того ведь я и стал ликвидатором, верно?
— И ты же прихватил с собой Моргану, так?
— Да, прихватил.
— А зачем? — Руин сверлил Мэла взглядом. — Зачем?
— Как зачем? Вижу — девушка прикована к стене, избита. Откуда я знал, что с ней случится, если я оставлю ее в Провале? Я и взял ее с собой. Хотел помочь.
— А потом женился?
Конечно. Как же я еще мог поступить? Девушка родом из мира, откуда запрещена эмиграция в Асгердан. Ей нужна была медицинская помощь, но никто бы не оказал ей ее без документов. Я заключил с ней брак и таким образом дал гражданство. А потом стал лечить. — Мортимер сдвинул брови, внимательно глядя на собеседника. — А, понимаю. В Провале существует традиция, по которой женщин выдают замуж, так ведь? Поэтому ты взбеленился?
— Не в этом дело. Я прекрасно знаю, что моя сестра не могла добровольно выйти замуж. Она больна. У нее интимофобия — слышал о таком заболевании?
— Это уж скорее не заболевание, а психическое расстройство, — поправил ликвидатор. — Да, психиатр мне говорил.
Руин удивленно приподнял бровь.
— И ты женился?
— Я женился только для того, чтоб помочь ей.
— И не спал с ней?
— Я не считаю возможным отвечать на подобный вопрос. Тем более что я уже ответил. Если не веришь — спроси сестру, когда она придет в себя. — И Мэл, раздраженный этим допросом, собрался уйти.
Руин схватил его за рукав.
— Постой. Я понимаю и верю, ты вряд ли спал с ней, иначе она не стала бы за тебя заступаться, не подошла бы к тебе добровольно и не сказала бы… — Он замялся. — Не сказала бы о своих чувствах. Но что ты собираешься делать теперь? Будешь жить с ней в браке и дальше?
— Только если Моргана сама захочет.
— А… Какие в таком случае будут ваши отношения?
— Такие, какими их захочет сделать Моргана.
Принц Провала смотрел на собеседника испытующе. Его взгляд пронизывал, но Мэла это не смущало. Его не однажды и не дважды сверлили взглядами, стыдили и пытались унижать — но это проходило мимо него. Сознание Мэла отбрасывало все, что считало для себя ненужным. Порой он думал, что и вовсе неуязвим для чужой злобы и глупости.
— И ты уверен, что сможешь удержаться и не по требуешь того, что положено мужу по закону?
— У нас другие законы, нежели в Провале.
— Тем не менее. Ты же меня прекрасно понимаешь.
— Да. Понимаю. Но я всегда считал, что брак — это не постель. Брак может обойтись и без нее.
— Что ж. Хорошо, если так. Потому что если ты тронешь ее хоть пальцем, я…
— Послушай, как тебя… Руин Арман, верно? — лениво проговорил Мортимер. — Не унижался бы ты, угрожая-то. И поразмыслил немного. Если б я хотел что-то сделать Моргане, я бы уже сделал. В течение полугода с лишним она была в таком состоянии, что никому не смогла бы пожаловаться. Ни о чем. Каждый месяц ее обследовали врачи. Я могу показать тебе бумаги, где все записано. И если бы я что-то сделал с ней, это было бы отражено в документах. Будешь смотреть?
— Нет, — ответил Руин, глядя себе под ноги. — Не буду. Прости меня.
Глава 13
Врач появился лишь через час — он провел Мэлокайна в свой кабинет (Руин следовал за ним, как привязанный, хотя его никто не позвал), сообщил, что роды идут хоть и тяжело, но пока более или менее благополучно, и не стоит ждать результата — лучше отправиться домой. Но Мортимер категорически отказался куда-либо уходить, и медсестра отвела его и Руина в приемную с удобными диванами и маленьким журнальным столиком. Она же принесла им кофе и заказала пиццу, хотя оба отвечали, что они не голодны и ничего не хотят. Но когда пиццу принесли и открыли, оба одновременно почувствовали острейший голод. Мэл вынул кредитную карточку, заплатил и за пиццу, и еще за один такой же заказ.
