Роксана Полякова - Мир Мертвых: Хранитель
— Нет… Нет! Нет! — кричала на него я, впиваясь ногтями в оголенные части тела, чтобы причинить как можно больше боли, все движения были полностью скованы и давались с трудом.
— Да! Да! Да! — вторил мне Лотерро и провел горячим языком вдоль шеи, приближаясь к мочке уха. — Кричи, зови на помощь!
Он был намного сильнее, и осознание этого увеличивало чувство горя отравляющее душу. Раны, которые достались от Айроса, отдались резкой болью, и, кажется, в голове послышался его отчаянный крик. Глаза защипали слезы, мышцы болели и ныли от напряжения, одна рука смогла выскользнуть из захвата Лотерро, и я, со всей силы на которую была способна, ударила его по лицу. Раздался звонкий шлепок и на щеке демона появился красный след, который в мгновение ока исчез. Он злобно рыкнул и больно заломил руку мне за спину, поймав ее в момент очередного удара. Я воскликнула и выгнула спину от боли, тем самым плотнее прижимаясь к нему. Его свободная рука опустилась ниже и начала расстегивать мои штаны. Спасибо Марине, они были не на замке, а застегивались множеством небольших пуговиц.
— Бесполезно сопротивляться, прими все как есть, — проворковал довольный Лотерро. Я понимала, что он был прав, мое тело постепенно ослабевало и вскоре обмякло в его руках. — Вот так, — прошептал снова он. — Умница.
Его ладонь заползла ко мне в штаны, я сжала ноги сильнее, чтобы ему было сложнее добраться туда, куда он так желал попасть. Все его действия были отвратительны, и самое гадкое то, что тело неохотно, но отвечало на его ласки. Он был демоном и похоть одна из его сущностей. Уверенна — опыта, как ублажить женщину у него вполне хватает. Нечто твердое и горячее уперлось в мой живот, я побоялась даже думать о том, что это было, и просто зажмурила глаза. Лотерро застонал низким гортанным голосом и потерся об меня. Он дернул за рубашку, разрывая нитки и ткань, пуговицы застучали по полу. Его горячая ладонь медленно скользнула вверх и сжала мою грудь, забравшись под чашечку лифчика.
— Прости меня, — мои запястья горели огнем, а из закрытых глаз текли слезы, заливая щеки своей теплой соленой жидкостью. — Прости меня… — повторяли губы, беззвучно моля о прощении Айроса.
Мало того, что он находится сейчас в заключении, так еще и наблюдает всю эту ужасную картину. Я словно физически ощущала всю его душевную боль, она бесновалась в моем сердце, царапая его и заливая кровью. Решение пришло достаточно быстро — прервать хоть одну из его пыток, и я выстроила в своем сознании стену между нами. Ощущение его присутствия как и боль от ран вмиг пропали, оставив за собой полное одиночество, но это и к лучшему. Не хочу, чтобы он видел этот позор, пусть он останется только моим кошмаром. Лотерро что-то промурлыкал, и его скользкий язык заполз мне в рот. Я чуть не задохнулась от подаренного поцелуя, и, как только он прервался, сделала жадный глубокий вдох, насыщая свое сознание кислородом.
— Я хочу тебя, Алиса, — прорычал в ухо Лотерро, прикусывая мочку и продолжая разжигать тело своими ласками. — Посмотри на меня, — потребовал он, но я плотнее зажмурилась и отвернулась. — Я сказал, посмотри на меня!… - с угрозой воскликнул он и схватил мой подбородок, резко повернув голову обратно в его направлении. — Не хочешь видеть моего лица? Прискорбно, но от этого ты становишься еще более желанной. Еще ни одна женщина не была взята мной против ее воли, все они желали заняться со мной любовью, отдавая взамен свои жизни и души. Но ты… — он вновь поцеловал меня, но тут же отстранился, когда я укусила его за губу. — Настырная баба! — воскликнул он и сплюнул слюну на пол.
Я открыла глаза, желая видеть его искаженное от боли лицо. Хоть что-то действительно принесет удовольствие. Из уголка его рта текла алая струйка крови, которую он утер рукавом. Его янтарные глаза пожирали меня, в них блестела страсть смешанная с гневом.
— Любишь смотреть как кому-то больно? — ухмыльнулся он и потянул за волосы, отрывая мою спину от стены. — Из тебя получился бы отличный демон, — он подтащил меня к кровати и бросил на нее. — Ты хорошо впишешься в наш мир.
Лотерро склонился надо мной, и штора из длинных волос накрыла своей чернотой. Я уперлась руками ему в грудь, не подпуская к себе. Он переплел свои пальцы с моими и прижал ладони к кровати.
— Ты понимаешь — все твои попытки бесполезны, — Лотерро слизал одну из слезинок на моей щеке и довольно причмокнул. — Но продолжаешь бороться. Может тебя это успокоит, как только мы победим рай, то сможешь забрать себе своего возлюбленного, и вашим отношениям никто не будет мешать. Я ревновать не буду, обещаю…
Он немного сдвинулся в бок, и я смогла рассмотреть за его спиной открытую дверь. Если у меня получится его отвлечь, то смогу сбежать. Правда толку от этого будет мало. Остается надеяться на чудо или Саина и его обещанную помощь. Лотерро в ожидании смотрел на меня, похоже, то, что он говорил, воспринимал в серьез и теперь ждет ответа, нужно немного потянуть время и что-нибудь придумать.
— С чего я должна тебе верить? — голос дрожал от нерешительности и страха.
— Мы демоны, Алиса, — он погладил мою щеку, стирая еще одну слезинку. — Моногамные браки здесь неуместны. Ангелы пропагандируют жертвенность во благо кого-то, а мы за исполнение желаний и потребностей. Если ты любишь двоих, то в нашем мире тебе не придется между ними выбирать, вы можете быть вместе, и никто не осудит.
— И вы разве не испытываете ревности?
— Ревность, — задумчиво произнес Лотерро. — Глупое чувство, каждый волен делать что пожелает.
— А любовь? Обычно когда любишь, то ревнуешь, даже, если и доверяешь, то все равно немного, но ревнуешь.
— Я не знаю, что такое любовь, — он приподнялся и снял с себя куртку, кинув ее на пол, полностью оголив свой торс.
— Почему? — быстро заговорила я, видя его готовность к продолжению. — Почему не знаешь?
Лотерро недовольно сощурился и нахмурил брови. Свет от огня окрашивал его бледную кожу в золотистый оттенок, прибавляя ей живости. Он был достаточно спортивного телосложения, и во всех движениях присутствовала кошачья грация. Не удивительно, почему некоторые женщины теряли голову рядом с ним. Порочить невинных — это у него в крови.
— Я рожден демоном от демона, а не пал, — он водил пальцами по моему животу, то вверх, то вниз, оставляя теплый след. — Самые сильные и жестокие — это падшие, те, кто ранее были ангелами. Они знают все о чувствах и могут их имитировать, обманывая окружающих, но их дети никогда не смогут испытать чего-то подобного, потому что не видят, ни любви, ни сострадания. Даже, если в родителях и осталось крупица доброты, они никогда не смогут этого унаследовать… Хватит разговоров, — резко оборвал он себя, и пресекая остальные вопросы с моей стороны. — У нас целая вечность будет для болтовни.
