Галина Гончарова - Корни зла или Вперед в прошлое
— Это ты своему элвару выскажешь.
— Обязательно, — поддержала тётя.
Предательница.
— И прямо сейчас.
— Что — вот прямо сейчас? — взвыла я.
Дверь распахнули ногой с такой силой, что на стене из особо прочного кирпича осталась приличная вмятина, а ручка, жалобно пискнув, отвалилась и повисла на соплях. Я заморгала глазами и даже не ус-пела нырнуть под одеяло. В палату с реактивной скоростью влетел мой тихо обожаемый элвар.
— Жива!? Хвала Основателям! Я так волновался! Ёлка, я тебя сам урою, если ты еще раз посмеешь ме-ня так волновать!!!
— Вот поэтому я и решил, что первая встреча пройдет под моим чутким руководством, — ухмыльнулся Директор.
Элвар, уже подошедший к кровати на расстояние вытянутой руки (я мысленно примерялась, куда лучше уворачиваться от подзатыльника) оглянулся вокруг.
— А, вы тоже здесь?
— Что за тон, молодой человек! — возмутилась Лорри. — Где же мне еще быть!?
— Как не у постели раненной героини, — поддержал Директор.
— А я ранена? Серьезно? — уточнила я.
Вопрос был не праздным. Чувствовалось, что алхимической дрянью меня накачали по самое это са-мое. И пока она не выветрилась, самочувствие было прекрасным. Только слабость и голова кружится, а так — нормально.
— В общем, все уже почти прошло. Разорванные мышцы и вены тебе вылечили, кровопотерю возмес-тили, сосуды подштопали, — пожала плечами Лори. — За подробностями к медикам, меня и так чуть два раза не стошнило.
М-да, кажется, то еще было зрелище. Если аристократка начинает говорить о таких вульгарных ве-щах, значит, меня круто потрепало.
— Ничего, вот накоплю силы — и лично прикончу все оставшиеся проблемы.
— А вот это уже сложнее.
Я воззрилась на Директора.
— Почему?
— Потому что. Головой надо было думать, а не известным местом, — рявкнул на меня элвар.
— В тот момент ты не слишком-то возражал, — огрызнулась я.
— Возразил бы я, — начал элвар, но Директор не дал ему развернуться.
— Отношения будете выяснять потом. Время у вас на это будет. Более чем достаточно. Ёлка, последнее усилие на то и последнее, что вычерпывает все — и до последней, прости за тавтологию — капли си-лы.
— И что?
— То, что сейчас ты искусственно отгорожена от внешних магических резервов и сила в тебе накапли-вается — примерно по одной искре в пятнадцать часов.
— ЧТО!?
— Нет, а ты как хотела? Ты сейчас как человек, который голодал месяц, а потом дорвался до полной кладовки. Что будет, представляешь?
— Он просто получит заворот кишок. И что?
— Это же произойдет и с тобой, только в силовом плане. Хорошо еще, мы вовремя успели изолировать тебя, иначе ты бы года три к силе не обратилась.
ТРИ ГОДА!?
Да лучше медленная смерть!
— Учитывая количество твоих доброжелателей, она бы не задержалась.
— Я что — опять вслух говорю?
— Говоришь.
— И что можно сделать?
— Можно вспомнить основы медицины, которые вам преподавали на втором курсе, — съязвил шеф. — Говорят, помогает. Болезнь называется — обезмагичивание.
Я потерла лоб.
— А, ну да, помню. При обезмагичивании силы можно восстановить только одним способом. А именно — постепенно накапливать их до определенной точки восстановления. Скорость — в зависимости от си-лы повреждения.
— А каким образом можно накапливать эту силу?
— Двумя. Либо вот так, отрезав пациента от внешних источников, либо просто поместив его в место с малой энергонасыщенностью.
— Правильно. Восстанавливаться тебе еще круг, не меньше. А то и три. И все это время держать тебя здесь просто не получится. Мало ли что. Мало ли кто.
— Чтобы я да не отбилась?
— Ты сейчас и от комара не отобьешься. А Дирмас удрал. Увы.
— А антимагическая точка? Может, мне на экскурсию съездить? Хотя бы в драконьи горы?
— Чтобы до тебя там доброжелатели добрались? Не забывай, там и твоя охрана будет беспомощна.
— А Тёрн мне элваров по старой дружбе выделит. Правда?
— Эля тоже элваресса. Была.
— Думаете, она не одна такая?
— Уверен. Но чтобы всех проверить, да еще разобраться, да еще всех родственников друзей, знакомых родственников и друзей знакомых проверить — команда в пятьсот человек нужна.
— Это верно.
М-да, Тёрну одному не справиться.
— А если на меня ловить, как на живца!?
— Жить надоело!? — это Лорри.
— Рехнулась!? — Директор не церемонился.
— Сейчас я ее сам, чтобы не мучилась!
— Совсем ополоумела!
— Беспомощная, без капли магии…
— Дракону в пасть по доброй воле…
Эта спевшаяся троица так галдела, что у меня разболелись и голова и зубы. Я тихо зашипела, но даже поболеть спокойно мне не дали.
— На ногах не стоишь, а в драку рвешься! — это Директор.
— Ты хоть вылечись сперва, — Лорри всегда меня понимала. Фиг меня кто удержит от драки.
— Кстати говоря, ты просто не имеешь права собой рисковать — пока, — ехидно поддержал их элвар.
Вот тут я захлопала глазами.
— Почему это не имею? И почему — пока?
— Потому что теперь ты должна мне как минимум пару детей. Будущая королева Элвариона не имеет права рисковать собой, потому что без нее король рехнется.
Я мягко откатилась в глубокий обморок. И дико расчихалась от нашатырного спирта.
— Люди, имейте совесть!
— А речь как раз о совести. Ёлка, ты же боевой маг!
Глаза директора смеялись.
— И что?
— И что ты сказала этому элвару? Дала зарок, что если все обойдется, и вы оба спасетесь, ты станешь королевой Элвариона, так?
— Этак.
— Ритуал элоэ тайа совершали?
Я мрачно засопела. Ну, дала. Ну, слово. И что!? Я же не думала, что все так обернется! И вообще, мог бы и проявить благородство!
— Не мог бы. Потом я от тебя ни слова, ни дела не дождусь.
А сейчас? Да надо мной весь Универ смеяться будет!
— Ёлка, ты помнишь, чем кончается жизнь для нарушающих зароки?
— Так не для всех же, — жалобно возразила я Директору. Не тут-то было.
— Ты и сама знаешь, что те люди не были магами. А для магов все очень плачевно.
Что есть, то есть. И в мире магии, и в мире техники для людей одаренных все очень печально. Если неодаренный человек дает зарок — это еще не так страшно. Да и если одаренный человек ляпнет что-то типа — сдам экзамен на пять — пять порций мороженого слопаю, это тоже пройдет незамеченным. Но если одаренный человек в порыве чувств ляпнет что-то вроде 'Если сбудется — пешком пройду от за-бора до обеда!!!' — вот это действительно страшно.
