Егор Чекрыгин - Возвращение в Тооредаан
Как и было оговорено ранее, Неевия сразу взяла на себя негласную опеку над "опасным" гостем, стараясь держаться рядом, дабы предотвратить возможный конфуз. А дабы это не вызвало подозрений, темой их беседы, стали приключения таинственного оу Рж*коова, по пути в Мооскаа….Поскольку имя мооскаавской новомодной знаменитости было у всех на слуху, то Иигрь, довольно быстро стал центром собравшегося общества. И поскольку рассказывал он весьма живописно и образно, и не без своеобразного юмора и подшучивания над собой, — быстро захватил интерес публики….Слушатели словно бы воочию увидели перед собой дикую, суровую, но по — своему красивую природу Даарских степей. Узнали тамошних обитателей — то по — детски наивных, то по — детски же — свирепых и безжалостных. И по — доброму посмеялись над злоключениями чужестранца, столкнувшегося с непонятными обычаями и условностями их собственной страны. Можно было сказать, что Иигрь, завоевал любовь и интерес публики, и вздохнуть свободно. — Такому, легко простят небольшие огрехи в знании этикета и хороших манер.
За столом, Иигрь тоже держался вполне уверенно, не совершая нелепых ошибок, и не пугая гостей "дикарскими замашками". В том смысле, что руками еду не хватал, не вгрызался зубами в куски мяса, и не утирал жирные губы рукавом камзола. А если где и когда и перепутал вилки, так то ему было вполне простительно. А свое неумение танцевать, он и вовсе сумел обыграть с истинно светским коварством, попросив Неевию "научить его". И если его первые попытки, вызывали лишь улыбки окружающих, он быстро освоил основные движения, и окончание танца, было уже встречено публикой аплодисментами — как начинающему танцору, так и его умелой учительнице. Так что для следующих танцев, отбоя от "учительниц" и Иигря уже не было.
Тот же метод он применил и в салонных играх. Ничуть не смущаясь, просил научить его, объяснить правила, и понимая все с полуслова, опять завоевывал сердца зрителей. А потом и вовсе — предложил свою игру, весьма тепло принятую гостями дом оу Наугхо. Суть ее была в следующем — все писали записки с некими заданиями, и складывали их в вазу. Каждый из играющих должен был не глядя вытянуть один из листков, и выполнить написанное на нем задание. Заранее было оговорено, что это должно быть что‑то смешное, возможно нелепое, но не обидное, ибо велик был шанс самому попасть в поставленный тобой капкан. Гости веселились от души, изображая разных животных, исторических персонажей, читая стишки или исполняя с самым серьезным видом глупые песенки. Даже почтенные чиновники, словно бы забыв свой солидный возраст, с упоением дурачились и валяли дурака, изображая из себя невесть что. В общем — вечер удался. И в том была также немалая заслуга оу Рж*коова. Который, кстати, не только завоевал симпатии общества, но и смог довольно близко сойтись с нужными людьми. Так что и Бюро, должно было быть полностью удовлетворенным итогами состоявшегося мероприятия.
Игорь Рожков, студент.
К новом дому Игиира, я подъехал в наемной карете. — Потому как — престиж! Это среди дня, даже крутой и важный чиновник или генерал, может позволить себе прокатиться на простом и шустром рикше. А на вечерний прием, положено приезжать с понтом и пафосом. Домик оказался ничего себе так — по меркам моего времени, так и вовсе крутой особняк. — Два этажа, куча комнат судя по количеству окон, балкончики, лепнина, и большая развесистая крыша, обеспечивающая в этом жарком климате, желанную прохладу. В моем мире такое жилище считалось бы реально крутым, а тут — крутым в меру. Видал я в Мооскаа особняки и покруче, все‑таки народ тут живет достаточно широко и просторно. Благо — места много, а жаркий климат не требует возводить толстых стен, и беспокоиться об отоплении. Ну да это все так — мелочи. Не мелочь то, что у приятеля видать по жизни началась не просто белая, а блестяще белая полоса. — И по службе продвинулся, и наследство получил. Так что за человека можно было только порадоваться, учитывая что по его словам, до этого он жил почти в нищете.
…Кстати, как мне показалось, тут, даже среди дворянства, особо стыдиться своей бедности, было не принято. Некоторые этим даже бравировали. Дескать — вот я какой, на государевой службе не за деньги, а за совесть вкалываю, а денежные вопросы пусть беспокоят купчишек да прочих лакеев. Их кодекс благородного человека, был какой‑то гремучей смесью самурайских традиций служения, и европейского индивидуализма, сочетая беззаветную, вплоть до самоотрицания преданность Вождю, с разными там "личное пространство" и "честь превыше всего". Из того, что мне рассказывал Игиир, я понял, что в иной ситуации, служа Вождю, оу должен даже пренебречь гордостью и честью, но при этом, при поклоне хоть самому господу богу, не может сгибать спину. В одном случае быть преданнее собаки, а в другом не позволять косого взгляда даже императору. В общем — мутное это весьма дело — чужие обычаи, их интуитивное понимание, должно вырабатываться с детства….В том смысле — что мне, чужаку, собравшемуся пролезть в здешнее общество, очень легко вляпаться в неприятности, просто задав какой‑нибудь невинный, с моей точки зрения, вопрос, или сделав привычный жест, который тут истолковывается совершенно иначе. Но я уже выработал для себя некоторые нормы поведения. — Например, — никогда не пытался изображать из себя местного, а напротив, подчеркивал, что я иностранец. Некоторое пренебрежительное снисхождение, с которым тут относились к чужакам, можно было и потерпеть, зато и шансов нарваться на дуэль или большой скандал, было куда меньше.
Ну да это так, к слову. — Вошел в особняк, отдал лакею приглашение, и был препровожден им в гостиную, где меня встретил Игиир, весь из себя расфуфыренный и важный. Ну да, я и сам был расфуфырен дальше некуда….Я‑то думал управиться за пару часиков, но Коонст продержала меня почти до самого вечера, вдалбливая в мою голову науку куртуазности, и подбирая правильный наряд….Семь потов с меня сошло, прежде чем я начал выглядеть как "молодой самостоятельный холостяк, не ищущий серьезных отношений, друг хозяина дома". Все эти булавочки, заколочки, брелочки, бутоньерочки, и прочая хренотень…. Нет, если ты понимаешь что они означают, наверное это сильно облегчает жизнь. А если нет — то реально пугает. Вот я теперь даже и побаиваюсь одеваться самостоятельно. — А ну как напутаю чего, и выставлю себя дурак дураком? Впрочем, как мне объяснила Коонст, все эти правила больше касаются светской жизни, в то время как в повседневном общении, на них мало обращают внимания….Судя по одобрительному взгляду оу Наугхо, — одежку мне Коонст подобрала правильную, так что я как‑то сразу почувствовал себя свободнее и расслабленней.
