Ольга Романовская - В магической тени
Гоэта покачала головой. Если уж не ушла, то напиваться не станет. Правда, пока она не представляет, как отдаться соэру, но радует, что пока он аккуратен.
Брагоньер не торопился, преодолевая напряжение Эллины. Безусловно, он мог бы прямо сейчас повалить её на постель, но тогда это ничем не отличалось бы от того, что проделал Ашерин. Подобное поведение было ему противно, низвергало мужчину до уровня мерзкого животного, не достойного уважения.
Нет, абсолютно никакого насилия.
Соэр хотел возбудить в Эллине желание, и действовал мягко, с удовлетворением подмечая малейшие изменения в позе, дыхании, реакции гоэты.
Наконец Брагоньер потянулся к шнуровке платья.
- Я же некрасивая, у меня фигура не идеальная, - прошептала Эллина.
- Плевать! Я всё равно тебя хочу.
Она постепенно стала думать о другом, вовсе не о своём несовершенном теле, даже отвечала на поцелуи.
Эллина и опомниться не успела, как оказалась в одном нижнем белье. Ласки Брагоньера уже не заставляли вздрагивать, а, наоборот, расслабляли. Теперь она испытывала лишь стеснение, как обычно в первый раз с новым мужчиной. Особенно, когда с неё сняли бюстье: гоэта никогда не считала свою грудь привлекательной. Но у соэра, похоже, было иное мнение на этот счёт.
Убедившись, что Эллина не настроена бежать из спальни, Брагоньер взял её на руки, уложил на кровать и разделся сам. Продолжив ласкать уже не заикавшуюся о своей непривлекательности гоэту, лишил последнего предмета одежды и занялся тем, что он скрывал.
В постели, однако, у Эллины ничего не вышло, хотя она честно пыталась. Соэру пришлось запастись терпением и испробовать несколько способов перед тем, как его старания хоть чем-то завершились. Во всяком случае, гоэта не испытывала болезненных ощущений, а он - неудобств.
Закончив, Брагоньер повернулся набок, лицом к Эллине, и с настойчивостью следователя принялся выпытывать, что её не устраивало. С удивлением констатировав, что в свои годы гоэта так и не знает, что именно доставляет ей удовольствие, он принялся выяснять это опытным путём. Непривычным, но, как оказалось, чрезвычайно возбуждающим, игнорируя возражения гоэты о прирождённой холодности.
- Вбила в голову всякую чушь! Или это тебе её вбили? Не думай и ни с кем себя не сравнивай. Ну, нравится?
Эллина судорожно вздохнула. Зачем отвечать, если он всё видит?
Второй раз стараниями Брагоньера было хорошо. Наконец-то расслабившись, гоэта уже не играла роли пассивного участника процесса, а наслаждалась им по мере возможности.
Заснула она, инстинктивно прижавшись к соэру, как до этого прижималась ко всем своим мужчинам. Тот ничего не имел против, даже обнял. Он остался доволен - трудный день завершился самым приятным образом. Пусть кое-чего для полного удовлетворения мужского самолюбия не хватало, от госпожи Тэр вряд ли можно требовать большего.
"Завтра позволю себе поспать подольше, - подумал Брагоньер, гладя всё ещё пахнущие духами волосы Эллины. Коснулся их губами и заметил, что она улыбнулась. - Несчастное создание - никому не нужна. Даже в постели. А ведь были мужчины... И совершенно себя, как женщину, не ценит. Дурочка, ты ведь красивая. И не только".
Когда гоэта проснулась, соэр уже встал. Не став нежится в чужой постели, она торопливо оделась и проскользнула к себе. Там повторно разоблачилась и приняла ванну.
Эллина так и не определилась, как относится к тому, что произошло ночью. Она никогда ещё не спала с мужчиной безо всяких отношений, до этого она со всеми ними встречалась. А тут... И ведь понравилось.
"У него, наверное, богатый опыт, потому что это он умеет, - размышляла гоэта. - Если безо всяких чувств так... И настойчивый, добился, чего хотел, то есть того, чтобы я захотела. Хотя с его-то данными! И предусмотрительный - не собирается обзаводиться случайным потомством. Следователь, что с него возьмёшь, всегда держит ситуацию под контролем".
Позавтракав в одиночестве - и мать, и сын привыкли вставать рано, - гоэта, чтобы не думать о прошлой ночи, отправилась гулять по Калеоту. Разумеется, не одна - одну её никуда не отпускали, даже теперь, когда Гланер Ашерин был далеко. Просто бродила по улицам, рассматривала дома, общественные здания, взглянула на королевский дворец, даже осмелилась подойти к воротам.
Стоявшие на часах солдаты покосились на неё, но и не подумали мешать рассматривать сквозь решётку сад, подъездную аллею и статуи диковинных животных. Впрочем, таких любопытствующих было много.
Затем Эллина зашла в храм. Пруды уже замёрзли, так что пришлось зайти внутрь, в особый мир звуков и запахов, над которым царило, будто паря в воздухе, изображение Сораты. Гоэта, как женщина, предпочитала молиться ей, более близкой, понятной, милостивой.
Взяв из стопки один из цветных ковриков и чашу со специального подноса, Эллина подошла к чану с водой, зачерпнула немного, бросила в неё монетку и поставила чашу на приступку перед алтарём. Расстелив коврик, гоэта опустилась на колени и углубилась в молитву.
В дом Брагоньеров она вернулась к обеду. В столовой её ожидала леди ли Брагоньер. Почему-то при виде неё стало стыдно. Она наверняка знала, что эту ночь сын провёл не один, а служанки рассказали, с кем. Теперь гоэта упадёт в её глазах, окончательно станет вторым сортом.
- Как прогулялись, госпожа Тэр? Погода сегодня чудесная.
- Спасибо, хорошо, благородная сеньора. Вы правы, погода располагает к прогулкам.
- Вы выглядите посвежевшей. Вам следует больше гулять и лучше питаться. Безусловно, я приветствую желание быть всегда стройной и привлекательной, но не стоит переусердствовать.
- Благодарю за заботу, благородная сеньора.
- Как бал? Слышала, его сорвали...
- Полагаю, вам лучше расспросить об этом вашего сына, - уклончиво ответила гоэта. - Я не знаю, имею ли я право говорить о государственных делах.
- Понимаю, - кивнула леди Брагоньер. На этом разговор оборвался.
Брагоньер появился вечером. Не один, в компании какого-то человека, которого, судя по всему, леди Брагоньер знала, потому как представить не просила. Гость почтительно склонился над её рукой и сделал дежурный комплимент по поводу того, как она прекрасно выглядит.
Эллине, разумеется, не сообщили, кто это. С ней просто поздоровались и оставили в компании леди ли Брагоньер.
Гостем был тот самый друг соэра из Тайного управления, и их разговор не предназначался для чужих ушей.
Брагоньер готовил ловушку, опасную для приманки, поэтому для подстраховки ему необходима была помощь друга. Тайные лучше всего осведомлены об отслеживании передвижений, умеют маскироваться, устраивать засады и общаться с тёмными. Как бы соэру ни хотелось связываться с ними, но на всякий случай рядом должен был быть некромант.
