Елена Белова - Дураков здесь нет! Или приключения дракоши
— Золотая, пригнись!
Над моей головой беззвучно пролетает разогнавшийся аррохи, не успевает притормозить и врезается в гребень Рэя. Рык! Стон.
Тварь!
Дышу, едва успев прицелиться, аррохи сметает с черной спины, размазывает-рассыпает по камням, и наступает тишина.
Почти тишина.
Еще запаленно дышит Шиарри, прикрывая собой Маринку, еще шипит сквозь зубы Рэй, высматривая призрачных убийц и не обращая внимания на кровь на гребне… Еще кипит в крови адреналин, а воздух дышит жаром от драконьего огня. Еще настороженно-напряженно ощетинены гребни и когти. Но уже тише, намного тише.
И становится слышно негромкое, но темпераментное:
— Куда, нежить неидентифицированная? Стой! Стой, говорю! Ах ты, морда хищная! Крис, лежи, я сама!
Никогда не думала, что ругань моей свекрови когда-то прозвучит такой музыкой. Прежде чем мы успели улыбнуться, Митта уже вылетела с другой стороны завала, гоня перед собой странно темного аррохи. Хищник летел не плавно, а как-то рывками, подергиваясь, и все норовил прижаться к полу.
— Митта, вы живы!
Свекровь обозрела представившуюся ей картину, нашла глазами девчонок и просияла.
— Внучки!
— Где Кристаннике?
— Там, с другой стороны завала. Ноги ему засыпало, пока откопали… Все живы? Гаэли, скорей посмотри на эту особь! Замечаешь отличия? Эй, а где этот?
Аррохи нашелся быстро — по вскрику Шиарри. Юный воин, всегда тихий и сдержанный, и сейчас замолчал очень быстро, но изо всех сил пытался стряхнуть с ноги вцепившегося хищника. Медлительный или нет, с отличиями или без, аррохи все равно оставался убийцей.
— Шиарри, стой!
— Не шевелись!
— Сейчас…
— Маринка, куда?
Золотистое тельце скользнуло ловкой змейкой, и…
— Апчхи! — сказала Маринка.
И аррохи исчез.
Мы влипли. По-настоящему, крепко и всеми лапами. Трое раненых на руках (вообще-то четыре, если считать Кристаннике, но он-то человек и маг, вылечится быстро), полуобвалившееся подземелье и полно аррохи рядышком. До кучи перспектива голодовки в ближайшие трое суток и чертова уйма километров до побережья…
Сходили за хлебушком…
Раненых надо лечить, дочек надо покормить, Гаэли немного успокоить, а то в попытках помочь Орро он выложился так, что впору самого рядом с ранеными класть. Или не класть — сам упадет, недолго осталось. И девчонок похвалить, молодцы, храбро держались…
Но ничего этого я сделать не могу. Потому что лежу пластом рядом с границей барьера и то и дело высовываю голову за голубоватую границу, когда меня в очередной раз «накрывает».
— А-а-апчхи! Ox…
Ну я же говорила, что с листьями перебрала?
— Мам… ну мам же… — Маришке надоело ждать, пока мама соберется ее хвалить, и она взялась за этот полезный процесс сама. — А правда, я хорошо справилась?
— Апчхи! — Может, это и не самый полный и точный ответ, зато с эмоциями полный порядок. В конце концов, чихнул — значит, правда. Верно?
— Дедушка тоже меня похвалил. И бабушка. Сказала, что я сильный маг.
— Апчхи! — согласилась я, прикидывая, насколько скоро бабушка потребует Маришке братика. Раз уж «внучка в скорлупе» так удачно оказалась сильна как маг.
— И она мной гор-дит-ся! Вот. А Шиарри сказал, что я его ар-ришэ. Что такое ар-ришэ, не говорит. Мам, а мам, а папа меня тоже похвалит?
— Конечно. Ты умнич… чршшчхи! — Попытка внести в разговор с дочкой хоть какое-то разнообразие окончилась сокрушительным чихом, который буквально смёл несколько десятков аррохи и основательно прочистил коридор. — …ка, ох. И я тобой тоже… горжусь.
Дочка радостно шлепнула по камню запыленным хвостиком и поинтересовалась, не нужно ли любимой маме чего-нибудь?
Ой, нужно. Мокрую тряпку мне, чихи прекратить. И от головы что-нибудь. Мечты, мечты…
— Ой… — вдруг проговорила Маришка. — А что это там?
Там — это было в конце подземного коридора, недалеко, кстати, просто раньше его не было видно за копошением аррохи. И с чего их тут столько? Почему их столько сверху, понятно, но почему в подземелье? В смысле ну кого им тут есть?
А там, кстати, стекло… то есть стеклянная перегородка. Разбитая…
Я прищурилась.
Вообще-то в битом стекле, даже в подземелье, нет ничего удивительного. Мало ли зачем понадобилась драконам стеклянная дверь или перегородка. Странно было другое: оно светилось. Тусклым таким зеленоватым светом, будто сквозь аквариум.
— Погасло… — удивленно прошептала Маришка, не отводя глаз от малопонятного явления. — Ой, нет, смотри, снова вспыхнуло.
Медленно, неохотно зеленоватый свет снова набрал силу. И опять потускнел, словно растворившись в очередной серой туче.
— Ну вот, все загородили. — Маринка фыркнула на грозу континента, как на стаю дедовых куриц, не в добрый час попавшуюся ей под ноги. — Мам, чихни на них!
— Обязательно, — рассеянно пообещала я, настороженно вглядываясь в странную стекляшку.
И даже, кажется, выполнила обещание, не помню. Мое внимание было целиком там, у черной дыры, которая периодически наливалась светом, а потом в коридоре возникала очередная стайка аррохи…
Свет. Аррохи. Свет. Хищники.
«Аррохи появились неожиданно…» — всплывает в голове рассказ Рэя.
«Они приходят именно отсюда», — выдыхает голос Орро.
«Лаборатории всегда находились в подземельях. Если с экспериментом что-то не так, то Проницающие тут же приходят на помощь…»
«Большинство Проницающих погибло в первые сутки…»
Похоже, мы упали куда надо. Где-то там, за разбитой дверью, находится… что? Инкубатор? Установка, которая выпускает в мир аррохи? Очередной алтарь на контакт с нижней сферой?
Что-то. И это что-то до сих пор убивает наш мир.
Ну что, кажется, мы нашли, что искали?
Вопрос только в том, что с этим делать?
— Мам, тебе плохо?
— А что?
— Ну, ты молчишь…
— И даже не чихаешь, — тихонько уточнила подобравшаяся сзади Рриша.
— Не чихаю? И правда. Ну что ж, тогда пора заняться делом.
Кажется, мне уже можно подойти к раненым, не рискуя их угробить вместо лечения. И поискать, чем покормить девчушек.
А дверь подождет. Ждала же двести с лишним лет?
Богиня судьбы — дама с юмором, она подсовывает разгадки, и даже почти вовремя… вот только за ними все время приходится падать. Ничего. Вернусь домой — попрошу у папы тротила.
В знак благодарности. Тогда и пообщаемся.
Раненые были безнадежны. Не в смысле что раны отличались особой тяжестью, тут, слава Пламени, все оказалось более-менее терпимо, мы все-таки драконы, и нашу шкуру попробуй прошиби каким-то камнем. Безнадежны в том смысле, что стоило им открыть глаза — и разговоры немедленно перешли на обсуждение странностей аррохи как вида вообще, и конкретных образцов в частности. Конкретные образцы — это те, что завалились камнями вместе с нами, а выбравшись, немедленно попытались нас сожрать. Наши маги (и люди, и драконы) с жаром разбирали замедленность некоторых особей, странность их «структуры» и гадали, как одно связано с другим и по каким причинам.
