Уильям Моррис - Воды дивных островов
Тогда Якоб поднялся и ушел прочь; от горя его и следа не осталось, и радостным видом своим делал он честь летнему дню.
На следующее утро мастер Якоб снова предстал перед девушкой; и та, полагая, что все начнется сызнова , поглядела на поклонника неприветливо; но глава гильдии заговорил с Заряночкой по-дружески, и объявил, что правильно порешила она: коли оба останутся жить под одной крышей, похоже на то, что не будет покоя ни ему, ни ей. "Но, добавил Якоб, - не желаю я, чтобы покинула ты этот дом, ибо всем хорош он, и вполне тебя достоин; это я должен уйти, а не ты. Засим скажу я тебе по правде, что с самого начала задумал я дом этот тебе подарить". С этими словами глава гильдии извлек из сумы свиток, а именно - дарственную на помянутый дом, должным образом заверенную и запечатанную, и вложил девушке в руки; Заряночка же, до глубины души растроганная поступком друга, равно как и поведением его этим утром, выронила пергамент на пол, и зарыдала от жалости к Якобу, и протянула ему обе руки, и глава гильдии расцеловал ее пальцы, а затем поцеловал девушку в губы, и сел подле нее. И воскликнула Заряночка:"Увы мне! - для чего даешь ты мне то, чего не могу я принять, и требуешь того, чего дать я не в состоянии?"
Тут мастер Якоб разгорячился и молвил:"В первый и последний раз приказываю я тебе исполнить мою волю и принять дар. Отказ твой никоим образом не послужит к моей выгоде; ибо не смогу я жить в этом доме, когда тебя в нем не будет; и клянусь всеми святителями, что никому его не сдам, и продавать тоже не стану, ибо ты освятила эти стены своим присутствием".
До глубины души растрогало девушку подобное великодушие, и ответствовала она:"Я приму твой дар, и останусь здесь жить, в честь тебя и твоей дружбы; ибо верю, что не намерен ты подкупить меня дорогим подарком".
Так сказала она; Якоб поднялся на ноги, с видом строгим и непреклонным, и ушел, не пытаясь поцеловать девушку снова, хотя похоже было на то, что, кабы насмелился он, Заряночка бы стерпела. Более того, кабы в тот момент Якоб снова предложил ей руку, и проявил бы немного настойчивости, девушка, чего доброго, и ответила бы ему согласием, и позволила бы отвести себя к алтарю и в брачные покои; хотя впоследствии дело для него закончилось бы плохо, да и для нее тоже.
И зажила Заряночка в подаренном доме с матушкой, и работницами, и слугами, и прославился помянутый дом по всему городу, благодаря красоте и рассудительности хозяйки, каковые не убывали, но умножались день ото дня; однако же с течением времени росли тоска и горе девушки. Но все это Заряночка скрывала в душе, и со всеми держалась приветливо и учтиво; и столь добра была к беднякам, что всяк отзывался о красоте ее и разуме не иначе как с благословением.
Глава 5. О смерти Одри, Заряночкиной матушки. Вещий сон подсказывает девушке отправиться на поиски Черного Оруженосца. Засим Заряночка решает покинуть город Пяти Ремесел и возвращается в Замок Обета.
Так жила Заряночка в Пяти Ремеслах в мире и покое, насколько позволяло сердце; в окружении добрых и любезных друзей, среди которых первое место занимала ее матушка. Что бы ни делала Одри, все скрашивало жизнь Заряночки и озаряло дни ее мягким светом, настолько почтенная женщина любила дочь, и настолько дорожила любовью ответной. Следующими следует назвать Джерарда и его сыновей, чья неизменная преданность и верность госпоже не знали себе равных; впридачу были они весьма смышлены и искусны, так что немало ценного смастерили Заряночке на пользу. Затем идет мастер Якоб, что ради Заряночки по-прежнему оставался неженатым, и хотя более не обитал под одним с ней кровом, однако же двух дней прожить не мог, не повидавшись с девушкой. Заряночка почитала главу гильдии дорогим другом, каковым он и был в самом деле, хотя порою и досаждал девушке, и утомлял ее, и, пожалуй, утомил бы еще больше, кабы не горе, что лежало у нее на сердце. Ибо душевная рана не позволяла Заряночке увидеть возможного возлюбленного ни в одном мужчине, засим девушка почитала себя в безопасности даже рядом с другом столь преданным и воздыхателем столь упорствующем, как мастер Якоб. Более того, никогда более не заговаривал глава гильдии с Заряночкой о любви; только частые визиты его и постоянное присутствие показывали, что и Заряночка, и страсть к ней по-прежнему живы в его сердце.
Так прошло пять лет; а затем в город пришла чума, и многие умерли; и помянутый недуг прокрался в дом Заряночки и умертвил мать ее Одри, пощадив всех прочих. Засим попервоначалу Заряночка была настолько вне себя от горя, что ни о чем подумать не могла, ни о ремесле, ни о друзьях, ни о грядущих днях земной своей жизни. Когда же она, спустя недели, стала понемногу приходить в себя, и вопросила, почему друг Якоб не приходит последнее время навестить ее, сообщили девушке, что и он умер от чумы; и горько сокрушалась по нему Заряночка, ибо любила его всей душою, хотя и не так, как бы тому хотелось.
Теперь город и край Пяти Ремесел показались Заряночке чужими и неприветливыми, и стала девушка подумывать о том, что стоит уехать отсюда, а особого труда это не представляло, ибо за прожитые годы искусная вышивальщица скопила немало всякого добра. И сперва пришло ей в голову отправиться в Аттерхей вместе с Джерардом и его сыновьями; но затем вспомнила она о рассуждениях матушки, и представила, как город станет вечно напоминать ей об утрате и о встрече; и утрата показалась неодолимым препятствием. Девушка обдумывала дело и так, и эдак, но так и не отважилась бросить вызов судьбе.
Однажды ночью привиделся Заряночке сон о жизни ее в Обители у Леса (что случалось весьма нечасто). Во сне ведьма говорила с пленницей по-дружески (насколько была к тому способна), и упрекала за побег, и поддразнивала бедняжку, сетуя, что не сложилась ее любовь, и расписывала, сколь красив и желанен Черный Оруженосец, и сколь досадно потерять его; и внимала Заряночка, рыдая от любви и нежности, и ведьма не казалась ей ни страшной, ни гадкой, но только глашатаем, в уста коего вложены слова, растравляющие раны Заряночки; тем не менее, слушала она эти речи и не могла наслушаться. Но не успел один сон смениться другим, как Заряночка пробудилась: стояло раннее майское утро, синели прозрачные небеса, ярко светило солнце, в саду распевали птицы, а с улицы доносился привычный шум: то рыночные торговцы спешили спозаранку на ярмарку с товаром; в воздухе разливалась утренняя свежесть, и мир радовал глаз.
Девушка проснулась, все еще всхлипывая; подушка ее была мокра от слез. Однако же показалось Заряночке, будто вот-вот приключится с нею нечто нежданное и радостное, и от восторженной любви к жизни сердце стремительно забилось в ее груди.
