Светлана Графная - По закону перелетных птиц
Оказалось, это свойство универсально.
Если Леагр был, мягко говоря, не слишком-то приятным типом, не располагающим к дальнейшему приятному общению, то и его пес, без дела шляющийся по дворцу, оказался животным ничуть не более милым и приветливым.
– Реп, видстань! - отмахнулась от мохнатой зверюги, лезущей прямо под локоть, занятая кухарка. Борщ уже вскипел, а вот картошка на него не то, что была не порезана - и почищена-то всего наполовину. Лерга виновато потупилась.
– Ниче-ниче, - махнула рукой старуха, - у всех поначалу не больно-то хорошо да споро выходит. Приноровисся.
Собака, осознав своей шишковатой башкой, что от видавшей виды кухарки ей ничего не добиться, подошла к дисцитии и положила морду ей на колени. Лерга замерла, боясь шелохнуться. Ещё вчера она бы оттолкнула омерзительно воняющую тварь силовой волной - и та навек бы зареклась приставать к магам. Сегодня же приходилось сидеть и молча смотреть, как нити слюны пачкают тебе юбку, стараясь поменьше вдыхать выдыхаемое псом.
– Ты Репа-то не боись, - посоветовала кухарка, торопливо дочищая картошку и отмывая её в принесенной Лергой воде. - Он, зараза этакая, будто бы чуит, кто его боятися - тех и джгацет! Кусаит, в смысле.
– И часто? - сквозь зубы процедила Лерга.
– Бувае, - неопределенно отмахнулась старуха, и Лерга поняла, что часто. Оптимизма это не добавляло.
– Эй, ты, - обратилась она к собаке, - зачем ты пришел? Еды у меня нет. Уйди, пожалуйста.
Пес внимательно выслушал, приподняв одно ухо, но не проникся - наоборот, дослушав, только удовлетворенно вздохнул и, словно проникнувшись доверием, закрыл глаза. Да и вообще, кажется, решил чуток вздремнуть…
– Теть Стань, я вам огурцы принес, - бойко заорал кто-то с порога, не глядя ступая в кухню, подняв кадушку с солеными огурцами на уровень лица. - Аа-аа-а-ай!!!! Что за зараза?!!!!
– Да трать же тарарать!!!! - яростно взвыла Лерга, подскакивая на месте.
Пес, которому отдавили хвост, разумеется, не стал разбираться в причинах и следствиях - попросту мстительно цапнул ближайшую ногу. Кто оказался ближайшим, пояснять не стоит…
– Какого ляда он тут сидит? - накинулся на Лергу вошедший парень лет девятнадцати.
– Какого черта ты под ноги не смотришь?!! - зашипела в ответ дисцития. Парень оценил ситуацию и попятился: разъяренная ведьма, даже если она ещё недоучка, да и вообще колдовать ей нельзя, все же впечатление производит неизгладимое. Особенно - на неподготовленные умы. Кухонного служаку подготовить было как-то некому…
– Да ладно-ладно, - увещевал он, осторожно, по стеночке обходя Лергу и вручая-таки кадушку кухарке. - Он тебя не укусил?
– Ага, как же, - огрызнулась Лерга, снова присаживаясь и, плюнув на приличия, задирая подол, чтобы оценить понесенный из-за собачьего произвола ущерб. Очевидно, для помощницы кухарки это было не слишком серьезное нарушение этикета - во всяком случае, никто не удивился.
Выглядел укус… не блестяще. Для дисцитии, привыкшей приносить с тренировок по фехтованию сквозные раны, конечно, ерунда, но беда в том, что колдовать-то ей теперь нельзя. Лерга вдруг к своему ужасу обнаружила, что понятия не имеет, как в подобных случаях должна поступать обычная, не обремененная колдовскими способностями девушка.
– Сейчас йод с бинтами принесу, - виновато буркнул парень, исчезая в дверях.
Лерга тщательно осмотрела синеватый венчик зубов, парные сочащиеся кровью ранки от клыков и несколько озаботившую её припухлость.
– Надеюсь, эта сволочь хотя бы не бешенная? - с тяжелым вздохом спросила она.
– Не знаю, - засомневалась кухарка. Но, подумав, просияла: - Да нет, Реп много кого кусал, но никто Леагру не сказал, что он бешенный.
– Отсутствие жалоб на качество амулетов левитации ещё не говорит об их безупречности, - процедила дисцития.
Кухарка её, кажется, не поняла.
Зато вернувшийся с бинтом и йодом парень развел такую бурную деятельность вокруг укушенной, что через четверть часа та взвыла и честно посоветовала ему сгинуть самостоятельно, пока она не решила помочь. Без эффектного жеста, зажигающего огненный шар в ладони, фраза, конечно, теряла привычный шик, но уверенности, с которой она произносилась, хватило на то, чтобы парень отскочил на два шага, предоставив Лерге свободу действий.
Она терпеливо размотала полсажени старательно, но совершенно неумело накрученных на её ногу бинтов и потребовала йод.
– Вот, возьми, - торопливо сунул ей пузырек парень. - Только осторожней: он щиплется.
Лерга одарила его таким тяжеленным взглядом, что желание покровительственно давать дурацкие советы из парня повыветрилось.
Йод и вправду щипался. Не как слезы единорога, но тем не менее. Лерга, закусив нижнюю губу, торопливо обрисовала им кольца вокруг сочащихся уже не кровью, а просто какой-то красноватой субстанцией ранок и вернула парню. Был ли прок перебинтовывать ногу она не знала, но определиться помогло платье: мало того, что подол в крови изгваздаешь, так ещё и то касающаяся, то отлетающая от кожи ткань явно скорейшему заживлению не способствует.
– Спасибо, - мрачно обронила она, возвращая и добрую половину притащенных бинтов.
Поднялась, сделала шаг - и с шипением села обратно.
– Отличн-н-но… Теперь я ещё и хромаю…
– Я помогу! - вызвался все тот же олух, подскакивая к ней и предлагая руку.
Лерга тяжело вздохнула: ну что с такого возьмешь?! - и приняла. Всё лучше, чем за стенку держаться…
Можно было бы, конечно, найти Ристанию и попросить её поколдовать, но какое-то шестое чувство подсказало Лерге, что чародейке сейчас не до неё: по сплетням, исправно прилетавшим в кухню с заглянувшими слугами, у ведьмы началось горячее время. Каждый участник Совета Десяти, а потом и каждый рыцарь, кавалер, дама и девица, облившие её презрением поутру, теперь считали своим пренеприятнейшим, но неизбежным долгом зайти и извиниться, заверяя в своем расположении и обвиняя во всем ложные слухи, безусловно, не имеющие под собой никаких оснований.
Зачем чародейка всех их принимала и вела церемонные десятиминутные разговоры - боги её знают. Лерга бы послала их всех куда подальше. Но у Ристании, как всегда, и на это имелись свои соображения.
– Как тебя хоть зовут-то? - со вздохом спросила Лерга, мужественно проглотив рвущееся следом ", олух царя небесного".
– Венька, - бросил тот. И, подумав, солидно исправился: - Вений.
Дисцития медленно мерила шагами довольно просторную кухню, пытаясь "расходить" больную ногу. Судя по ощущениям, от лишних движений кровь начала сочиться ещё сильнее. Но с другой стороны, не соблюдать же теперь постельный режим из-за какого-то паршивого укуса! Лерга представила, как бы на неё посмотрели однокурсники в Обители - и содрогнулась.
