Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик
— Этим ты нас не запугаешь! Ты не сможешь рассказать о том, что мы сделали, не запятнав себя самого!
— Не будь так уверен в этом, — высокомерно заявил брат Альфонсо.
Отец Фома побледнел еще сильнее, однако уверенно продолжал:
— И все, что ты обещал нам, постигнет и тебя.
— О да, — фыркнул брат Альфонсо. — На том и зиждется моя уверенность. Не сомневайтесь, братья: кто бы ни понес ответственность за все, что случилось нынче вечером, это буду не я! Так что приглядывайте друг за другом и исполняйте мои повеления!
После отправки сообщения Род вскоре добрался домой. И вот, когда он сидел за столом, в комнату вбежали Дети, миновав дверь так, словно она существовала только теоретически.
— Папа! Папа!
— Мама! Мама!
— Папа!
— Мама!
— Спокойствие! — крикнул Род, с превеликим сожалением отказавшись от планов на вечер.
Наступила тишина.
— Вот так, — резко проговорил Род. — А теперь говорите, что случилось?
— Подколодный змей!
— Мерзкий лазутчик!
— Предатель всех волшебниц и чародеев!
Род сразу насторожился.
— Тихо, тихо! Ведите себя разумно. — Он указал на Магнуса. — Что стряслось?
— Корделия уловила проблеск мысли телепата, папа. Он подслушивал и надеялся, что никто не заметит его.
Ярость полыхнула в сердце Рода. Он был готов взорваться, но тут рядом с ним оказалась Гвен и опередила его, не дав ему и слова сказать.
— Как ты узнала об этом, Корделия?
— Мы играли, мамочка, и вдруг я почувствовала еле уловимый всплеск сознания. Он был похож… на паутину, давно покинутую паучком, которую качнул ветер. Я замерла и прислушалась и поняла, что тот, от кого исходил этот всплеск, слушает — не думает, а слушает, — как слушала я сама.
Гвен кивнула:
— Стало быть, кто-то подслушивал чужие мысли. Но ведь ты должна понимать, что могло быть и так, что это тебе просто померещилось.
Корделия была на пороге опасного возраста.
— Но мы все это слышали, мама! — заупрямился Джеффри.
Корделия кивнула:
— Я им сказала, что услышала, и они тоже стали слушать.
Магнус подтвердил:
— Все было точно так, как говорит Делия. Правда, малыш?
Грегори, широко раскрыв глаза, кивнул:
— Точно так и было.
— Похоже, это вам знакомо, — проговорил Род, наконец сумев совладать с собой.
— Когда к разуму прикасается тот, кто может читать чужие мысли? — Магнус улыбнулся. — А как же иначе может быть — для тех, кто живет в нашем доме?
— Верно, верно, — кивнул Род. — Думаю, к этому привыкает любой ребенок-эспер, если у него есть братья или сестры эсперы. — Он обернулся, нахмурился и посмотрел на Гвен. — Интересно, как это удалось аббату?
Гвен ответила ему возмущенным взглядом:
— Господин мой! Не думаешь же ты…
— О чем? О том, что этот «чародей» наушничает для аббата? — Род пожал плечами. — А кому еще именно сейчас нужны шпионы? Но при этом можно сказать, что на самом деле шпионов у него пока, конечно, нет. У Туана и Катарины имеется отряд королевских чародеев и волшебниц — вот только в данное время использовать этот отряд не слишком этично.
— Да, к его помощи прибегают только тогда, когда объявлена война, — проворно вставил Джефф.
Род кивнул:
— А вот аббат, не будучи профессионалом, может оказаться и не слишком придирчив в этом отношении. Нет, я так думаю, что то и другое взаимосвязано, и я готов утверждать, что его милости удалось уговорить кого-то из чародеев или волшебниц поработать на него. — Он сдвинул брови. — Интересно, как ему удалось их уговорить?
— А ты не торопишься, папа? — спросил Грегори. — Могли ведь и многие другие забеспокоиться, и даже кто-то из тех, у кого…
— Есть общие для того причины. Да, понимаю. — Род молча дал младшему сыну несколько очков за мудрость. — Но такое было бы слишком случайным совпадением — при том, что аббат снова затевает смуту, и как раз в то самое время, как кто-то вдруг занимается подслушиванием чужих мыслей. Я постараюсь не исключать никаких возможностей, сынок, но на мой взгляд, это слишком похоже на правду. Но ты, конечно, прав: нам нужно узнать побольше об этом шпионе-телепате.
— Или о нескольких таких шпионах, — уточнил Джеффри.
Род кивнул:
— Одобряю. — Он обратился к Гвен: — Ты могла бы пригласить к нам Тоби? Насколько я знаю, он по-прежнему возглавляет королевский отряд чародеев и волшебниц?
— Здорово! — воскликнул Грегори, а Корделия от радости захлопала в ладоши.
— Мы всегда рады видеть его в нашем доме, — тепло улыбнулась Гвен. — О да, супруг мой, лучше Тоби никто не сумеет упросить придворных чародеев и волшебниц встать на стражу и послушать подслушивающих.
— Без того, чтобы об этом преждевременно не узнали их величества, конечно, — предупредил Род. — А не то Туан решит, что мы слишком рано проявляем подозрительность.
— И королева так может подумать, папочка! — воскликнула Корделия, вздернув подбородок.
Род покачал головой:
— Ни в коем случае. Катарина — женщина практичная. У нее с подозрительностью все в полном порядке.
8
Гонцу дали поесть и попить?
— Да, ваша милость. — Брат Альфонсо прикрыл дверь солярия аббата. — Он ужинает в кухне, а затем ему приготовят постель в гостевом домике. Он не слишком устал с дороги.
— Но все же он целый день провел в пути, добираясь сюда от Медичи.
Аббат с улыбкой взглянул на письмо, которое держал в руках.
Глаза брата Альфонсо взволнованно заблестели.
— Так, стало быть, вести добрые?
— Просто превосходные! Вот послушай! Его милость герцог Медичи пишёт о своей поддержке Церкви Грамерая и о том, что согласен поспешествовать нашему делу.
Аббат положил свиток на стол.
Брат Альфонсо проворно встал с ним рядом и вперил алчный взор в пергамент.
— Хвала Всевышнему! — воскликнул он, быстро пробежал письмо глазами и восхищенно улыбнулся. — О! Как от этих слов не воспламенился свиток! «…защиту от беспримерной власти правящих сил…» «Правящих сил» — вот ведь, право! И ведь это написано одним из самых могущественных лордов Грамерая! А «правящие силы» — это, конечно же, король и королева, но какой осторожностью веет от этого послания!
— Будет тебе, брат Альфонсо. Мы не можем ждать, что его милость откровенно выразит изменнические настроения, правда? — Аббат откинулся на спинку стула и скрестил пальцы на животе. — Ты так же хорошо понимаешь, о ком он пишет, — как и я.
— Верно, и так же хорошо я осознаю, о ком пишут еще трое великих лордов! Они обращаются к нам как к защитникам от тирании монархов! Но когда же, о аббат, вы докажете им, что они не зря так уверовали в вас?
