Татьяна Морозова - Песнь молчаливых камней
Рифальд ловил губами воздух, не находя себе место от радости. Голова вновь закружилась, но не от усталости, а от нахлынувших эмоций. Не иначе, как прибор связи!
— Да-а-а, — протянул старик, — древние умели делать вещи на славу.
Ящик оказался легким, и Рифальд без особых усилий донес его до тайной библиотеки. Теперь, при помощи древних текстов и собственной смекалки, он сумеет разобраться, как он работает.
— Ну что, Коричневая Леди? Скоро увидимся, — потирая руки от нетерпения, сказал Рифальд.
* * *Я никогда не бывала в буддийском монастыре Шаолинь, но императорский дворец ассоциировался именно с ним: ступенчатые крыши зданий, странные колонны. Все мужское население Тайнина, включая императора, ходило с выбритыми головами, точно, как монахи Шаолиня. Я-то думала, что посол просто лыс, а оказалось — традиция.
Нас встретили с почестями, как высокопоставленных гостей — с государственными гимнами, военным парадом, с развернутыми флагами Тармана и Тайнина. Мы шли по синей дорожке, в конце которой стоял император. Я обратила внимание, что синий цвет — национальный. Одежды Шамри и его подданных, полотнища государственных флагов с изображением белого тигра — все пестрело синим.
Император произнес речь, в которой приветствовал нас на земле Тайнина, а также выразил благодарность властям Тармана и лично магу Кастину за спасение подданного его императорского величества.
— Надеюсь, что пребывание в нашей стране доставит вам множество приятных минут, — закончил речь Шамри.
Заххар Тоин от нашего имени поблагодарил императора за оказанную честь, выразил надежду, что в скором времени сможет поприветствовать его величество на земле Тарманской республики. Затем он по очереди представил нас. Услышав мое имя, Шамри чуть заметно дернулся, но выражение его лица оставалось неизменным.
«Учись, студент, как надо управлять эмоциями, — подал голос Меч. — Ты посмотри на него. Ему ведь жутко хочется засыпать тебя вопросами, а он и бровью не повел».
«Угу, вижу. Я бы от любопытства давно все ногти сгрызла».
«Фи, мадмуазель, вы до сих пор грызете ногти? Завязывать надо с этой детской привычкой».
«Феликс!» — разозлилась я.
«Что?»
«Отстань», — продолжать перепалку не хотелось, к тому же официальная часть приветствия закончилась, и нас повели во дворец.
Следом за императором мы прошли в банкетный зал, где столы ломились от явств. Верный ход со стороны его величества, потому как есть хотелось уже давно. Меня усадили по одну руку от императора, Заххара — по другую. Кастин и отец Лазурий сели рядом со мной. Я с любопытством стала рассматривать подданных императора, которые в неспешном порядке рассаживались вдоль длинных столов.
«Феликс, ты заметил, что я тут одна единственная женщина?»
«Заметил, — отозвался Меч. — Видимо, уклад такой».
«Потом надо будет поинтересоваться, что это за половая дискриминация?»
«Ты со своим уставом в чужой монастырь не лезь до поры до времени. Договорились?»
«Ладно. Сперва разберемся, что у них тут за порядки, а потом наведем собственные».
«Все бы тебе, Найяр, с шашкой на танки… Везде ищешь униженных и оскорбленных. А ты не подумала, вдруг они считают, что официальный обед — изнурительная процедура, и просто пожалели своих женщин? Такая мысль тебе в голову не приходила?»
Меч оказался прав. В том смысле, что торжественный обед — изнурительное мероприятие. Он длился уже третий час, и я готова была взмолиться о пощаде. В желудок больше ничего не помещалось, а смена блюд продолжалась и продолжалась. Отказаться отведать хотя бы маленькую порцию нельзя — обидишь императора.
«Не скули, сейчас помогу», — проворчал Меч, которому надоело слушать мои «ахи» и «охи».
Чувство сытости тут же пропало, и я вновь захотела есть, словно голодала месяц. С помощью Феликса мне удалось продержаться все восемь часов застолья. За трапезой шли разговоры о политике, Шамри интересовался укладом жизни в Тармане. Заххар отвечал на все его вопросы, а мы вежливо помалкивали. О том, что я Коричневая Леди, император словно забыл. Скорее всего, те вопросы, которые он хочет задать мне, не для ушей его подданных.
После обеда нас отвели в приготовленные комнаты. Император сказал, что всем необходимо немного отдохнуть, а наша беседа состоится чуть позже. Апартаменты мне предоставили шикарные. Две комнаты и спальня, ванная комната — все в лучшем виде. Приняв душ, я тут же завалилась на кровать. Красота! Такая широкая и такая мягкая. Сон незаметно сморил меня.
Все те же скалы, тот же туман. Разгребая его руками, я медленно шла вперед.
— Мы тут, — раздался знакомый голос Ти'Рея.
— А почему такой туман?
— Сами не знаем, — ответил дракончик. — Ничего не видно. Нам приходится держаться друг за друга, чтобы не потеряться.
Пытаясь по голосу Ти'Рея определить, где находятся дракончики, я прошла еще несколько шагов. Слышу их, но не вижу…
— А маму ты нашла? — сквозь туман спросила Ла'Рей.
— Пока еще нет, малышка, но скоро найду, потерпите немного.
Мне было уже стыдно отвечать им этой фразой.
— Мы-то потерпим, а вот как наша мамочка? — всхлипнула голубая драконочка.
— Ребята, но не все так безнадежно, — я попыталась взбодрить их.
— Ты права, Найяр, — откликнулся Кор. — Безнадежность — удел неверящих. А мы в тебя верим, ты сдержишь данное слово.
Туман исчез, и я оказалась на кровати, во дворце императора Шамри. Какой короткий сон. Даже с дракончиками не удалось повидаться. Еще этот туман… Откуда он взялся? Ох, не нравится мне все это… «Безнадежность — удел неверящих» — сказал дракончик, и он прав. Я уверена, что справлюсь со всеми испытаниями. В дверь постучали — император Шамри приглашал на неофициальную беседу. Слуга, посланный за мной, долго вел по дворцу. Надо сказать, что архитекторы постарались на славу. Такого красивого, сказочного дворца я никогда еще не видела. Колонны и стены украшены цветной мозаикой, в которой, опять-таки, преобладали оттенки голубого и синего цвета. Статуи древних героев стояли в каждой нише.
По дороге я встретилась с Заххаром, и мы вместе вошли в покои императора. Отец Лазурий и Кастин были уже там. Старейшина Дома Веры увлеченно беседовал с Шамри, Кастин сидел рядом и явно скучал. Мальчишке не терпелось познакомиться с мастером Огня, и с головой окунуться в учебу, а вместо этого пришлось тут сидеть. Общество его величества явно напрягало парня, заставляло нервничать. Кастин не привык к такому. Деревенский парень предпочитал находиться в компании попроще. Даже когда мы жили в особняке Заххара, он постоянно нервничал и старался как можно реже встречаться с премьер-министром.
