Катрин Андер - Королева
— Что бы помочь тебе. От тебя Триш направился ко мне и все рассказал про твой побег и его причины. Знаешь Эллис, если бы ты родилась в этом мире, то наверняка драконом, слишком отлично наше понимание свободы от свободы у прочих рас, и слишком оно близко тебе.
Удивление в глубине серо-голубых глаз — она не ожидала таких откровений от Эссси. Ее рука замерла, забыв про выводимые фигуры, жаль, это было так приятно. Его рука, вторя воле хозяина, накрыла ее руку, прижав к вздымающейся дыханием груди. Он еще не забыл того вечера на пляже, манящей близости ее губ и отказа в глазах, отказа на одной силе воли, на одном понимании неизбежного. И он до сих пор не понял, что толкает его к ней, заставляет проверять на прочность, искать близости, наслаждаться чистотой ее эмоций. Зачем он с маниакальным упорством то стремиться всячески помочь ей, как королеве, то пытается сломать ее венценосную жизнь.
А Эллис лихорадочно вспоминала все, что знала о драконах и эти воспоминания лишь подтверждали слова Риша. Невольная грусть охватила сердце, безудержное желание стать драконом заполнило все ее существо. Тогда бы не пришлось сдерживать своих чувств, не пришлось бы думать о том, как приятно разливается тепло, от руки, прижатой к груди дракона. Протяжный раскат грома разорвал царящую тишину, причудливый изгиб молнии на мгновение наполнил комнату светом. Девушка, спохватившись, отдернула руку, как от раскаленной сковородки, и стремительно повернулась спиной к проницательным глазам дракона, пытаясь обуздать всколыхнувшие ее естество чувства. Хлопнули на ветру ставни, и редкие капли обернулись нарастающим дождем, пока еще нехотя принимающимся за свои очищающие обязанности.
— Прости, — руки дракона опустились на плечи сжавшейся в напряжении королевы, слово прозвучало над самым ухом, Эллис кожей почувствовала жар дыхания, и кожа ее вопреки желаниям хозяйки покрылась мурашками.
Эссси после недолгого колебания, все же убрал руки, и отстранился от девушки. Капли все чаще и чаще ударялись о крышу, сливаясь в единый рокот дождя, пропитывая воздух стылой зимней сыростью. Его собственные чувства вдруг показались дракону такими же сырыми и по-зимнему холодными. Он чувствовал, не мог не чувствовать, какие эмоции вызывает у нее, и как она старается их побороть. Она могла бросить все, но и не думала сходить с выбранной дороги, и он уважал ее за этот выбор. Ее чувства, несмотря на внутреннюю борьбу, на отказ разума от них оставались ярки и чисты, как солнечный лучик в погожий день.
— Ничего, — королева окончательно взяла себя в руки, и повернулась к дракону, со спокойствием во взгляде и легкой улыбкой на губах, — и как же ты намерен мне помочь?
— Смотри, — дракон указал ей на середину комнаты, где прямо из воздуха появилась точная копия дроу полукровки. — Это иллюзия, очень сильная полностью осязаемая иллюзия. Более того, я наложил на нее маску твоей личности, поэтому этот наемник будет вести себя так, как вела ты, будет слышать, о чем говорят окружающие, отвечать и выполнять приказы. Исчезнет она через сутки, выбрав подходящий момент, чтобы у окружающих возникло как можно меньше подозрений. Я думаю, она сможет доставить герцогу немало головной боли в попытках разгадать, как же ты можешь находиться в двух метах одновременно, и за тобой ли наблюдал его человек все это время.
— Круто, — выдохнула завороженная девушка, впервые столкнувшаяся с высшей магией этих существ. Только драконы могли создавать разумные иллюзии, а такого уровня в вовсе единицы, и слава Первым — Эллис не хотелось бы гадать кто перед ней живой человек или его иллюзорная копия. — Значит, эта иллюзия сможет пойти вместо меня с караваном торговцев?
— Конечно, а ты на рассвете прикрытая моей защитой вернешься во дворец.
— Спасибо Риш! Ты мой лучший друг! — счастье, благодарность, нежность и восхищение уютным коконом окружили Эссси. А ведь на сегодня он еще не закончил с подарками.
— Это еще не все, — коварная улыбка заинтриговала королеву, и заставила еще внимательнее смотреть на довольного дракона. — Я бы пришел к тебе еще раньше, но изготовление амулета заняло четыре дня.
— Кого амулета?
— Вот этого, — в то же мгновение в руке Риша появился кулон. Крупный сапфир искуснейшей огранки, нежно играл своими гранями в свете единственной свечи, разгоняющей полумрак. Изящное тонкое серебро, паутинкой причудливых узоров окружало камень, окончательно превращая его в шедевр ювелирного искусства. Тонкая цепочка вьющаяся заковыристой змейкой завершала картину великолепия необычного подарка. Король неоднократно дарил ей ювелирные шедевры мастеров, стремясь растопить ее ледяное сердце, но все они меркли перед простотой и изящностью кулона, очень символичного кулона. — Этот кулон может становиться невидимым для окружающих, в зависимости от твоего желания. Магически его защитные свойства способны почувствовать разве что некоторые из драконов, для остальных это простое украшение без капли магии. Снять его можно только с твоего разрешения. Ну и самое главное он защищает от любой магии направленной на подчинение, будь то тела, разума или воли. С ним никто и никогда не сможет заставить тебя делать то, что тебе неугодно, лишь несколько драконов в мире способны взломать это заклинание.
Последние слова дракон произносил, уже за спиной у девушки. Цепочка с легким щелчком соединилась позади шеи, подвеска, подмигивая хозяйке своими гранями, устроилась на груди девушки, накрыв ее теплой волной уверенности и ледяным спокойствием. Сейчас в свете зарниц и вспышек молний, что казалось, возжелали истратить все электрические запасы грозы в эту десятку, так интенсивно они рассекали темное небо за окном, Эллис сияла не меньше своего подарка, и мертвенно бледный свет молний лишь подчеркивал это сияние, вопреки всем законам восприятия добавляя жизни образу девушки. Она уже запаслась амулетами и прочими магическими вещичками почти на все случаи жизнь, но только сейчас, слегка склонив голову и рассматривая подарок на своей груди, королева понимала насколько им далеко до работы повелителя драконов.
— Спасибо, — Эллис быстро развернулась к все еще стоящему позади Ришу, и чмокнула его в щечку, в порыве лучших чувств. Но не успела она до конца отстраниться, как на этот раз лицо Эссси стремительно приблизилось к ее лицу, и их губы слились в поцелуе. Страсть, желание, нежность, забота просто переполняли всегда невозмутимого и спокойного повелителя. Он не узнавал себя, не узнавал мир, в котором появилось это необычное создание, он разрывался перед долгом и собственными непонятно откуда вот так иногда берущимися чувствами. Такое случалось с ним прежде, в далекой юности, когда опыт и знания еще не стремились контролировать все его существо. Но сейчас эти непривычные для дракона порывы выглядели более чем странно. Он легко забывал о королеве, стоило ей исчезнуть из поля его зрения, и возвращался к ней мыслями, лишь обдумывая очередной расклад сил и ее роль в будущих играх. Но рядом с ней все переворачивалось с ног на голову. Сначала ему казалось, что им руководит любопытство, интерес, а справится ли она с очередной попыткой обольстить, сможет ли он подточить ее уверенность в выбранном пути. Но тогда на пляже, что-то неуловимо изменилось, загорелась в сердце искра нового чувства, толкающая его на безумства вопреки всем доводам разума.
