Кирилл Довыдовский - Каятан
Нижняя часть Туалона была одновременно самой большой, населенной, дешевой и опасной в термилионской столице. Огромное пространство, огороженное высокой деревянной стеной с четырьмя воротами, было не только местом жительства для четырех сотен тысяч термилионцев – полностью население Туалона составляло около полумиллиона человек, – но и самой большой по правую руку от Серединного ярмаркой.
Четвертые – южные – ворота назывались так только номинально: на протяжении почти трех километров закованного в камень речного берега никакой стены не было, ее заменял туалонский порт, через который, несмотря на его местоположение в глубине континента, можно было попасть сразу в три моря – Беспокойное, Зеленое и Серединное.
Архитектура Нижнего города тоже была уникальной вещью: ее просто не существовало. В то время как для постройки или сноса любого из сооружений Верхнего и Среднего городов требовалось особое постановление правительства за личной подписью премьер-министра, а в Верхнем городе – за подписью короля, – здесь таких правил не было.
Во всем Нижнем городе было только четыре действительно широких улицы, каждая из них соединяла внешние ворота Туалона с воротами Среднего города. Остальное пространство отдавалось на откуп жилым и не очень домам, гостиницам, пивным, складам, мастерским, рынкам, кузницам, оружейным, баракам, казармам, изоляторам, борделям, притонам и тюрьмам, без всякого порядка разделяемым улицами, переулками, канавами.
– Ну, и куда пойдем? – поинтересовался Мик.
Отойдя от ворот на сотню метров, мы прижались к одному из зданий, – так у нас появлялся хоть какой-то шанс не быть растоптанными немедленно.
– Прямо пока.
О Туалоне из рассказов Ирвина я знал не так уж и мало, но, когда смотришь собственными глазами, впечатления совсем другие. Надо было для начала разобраться.
Путь до ворот Среднего города занял не менее сорока минут. Оказавшись перед второй по уровню оборонительных способностей стеной Туалона, я сразу понял, почему так невыразительно смотрится внешняя стена, самая хлипкая из тех трех, что окружают центральный район города.
Какой смысл делать неприступной внешнюю стену, если один раз в двадцать-тридцать лет ее все равно приходится ломать, чтобы решить территориальные проблемы постоянно растущего города? Какой смысл тратить огромные средства на сооружение мощных укреплений по всему периметру города, если самое важное – то, что находится в Среднем и Верхнем Туалоне, – можно защитить за куда меньшие деньги?
Если столицу станут всерьез штурмовать, то Внешний город просто сдадут. А вот потом… неприятель попробует атаковать ворота Среднего города, которые лично на меня впечатление произвели.
Десятиметровая каменная стена без единого намека на зазоры между гигантскими гранитными кирпичами внешне выглядела очень внушительно. По сравнению с внешней стеной, в средней ворота были сразу в несколько раз уже, а сама каменная кладка была пяти метров толщиной в обычных местах – и около пятнадцати метров на месте башен. На расстоянии тридцати метров от глубокого рва, а здесь был и ров, не было расположено ни одной постройки, а самые близкие к этому промежутку дома были все как один сделаны из дерева. Пара зажигательных снарядов, и пустое пространство вокруг стены увеличивается еще пятьдесят метров.
Зрелище большого участка пустой, ничем не покрытой брусчатки посреди города создавало странное впечатление: как будто бы, защищая центральную часть Туалона от врагов, стена заодно защищала ее еще и от своих сограждан, – да и вряд ли в случае нападения в Средний город впустят всех…
Помимо обыкновенных стражников, в досмотре желающих посетить Средний Туалон участвовал еще и инар. Одетый в темно-зеленый плащ молодой человек – на вид не старше двадцати двух – двадцати трех лет – внимательным взглядом осматривал каждого проходящего внутрь. Впускали в двух случаях: тех кто показывал пропуск – что было написано на мелких бумажках, разглядеть не удалось, – и по блату: вариант для магов и экипажей.
– Наверное, лучше остановиться где-нибудь здесь, рядом с воротами, – предложил я, окидывая взглядом многочисленные вывески по обоим краям дороги.
– На центральной улице вряд ли дешевле, чем в Среднем, – сказал Мик.
– Зато тут будет хорошая возможность для маневра, – заметил я.
Наконец сделав выбор, я двинулся в сторону понравившегося мне названия. Внешне гостиница мало отличалась от заведений, расположенных рядом.
«Свежеевыпотрошенный кролик». Мне почему-то подумалось, что там должны хорошо готовить, даже несмотря на довольно талантливо выполненный рисунок на стене сбоку от вывески с названием. Изображал он искомого кролика.
– Не успели прийти, а уже маневр нужен, – пробормотал себе под нос Мик. Хм, а Алиса, кажется, хихикнула. Едва слышно, почти про себя, но все же…
Внутреннее убранство помещения приятно удивило. Было очень чисто, просторно – особенно по сравнению с улицей – и уютно. Сделав заказ – хозяин недобрым взглядом окинул наши с Миком потрепанные наряды, но, удостоверившись, что мы платежеспособны, сразу успокоился, – мы приземлились за один из столиков и стали ждать своего кролика, разумеется, не только выпотрошенного, но и поджаренного.
– Нужны шмотки, – угрюмо проговорил Мик, – если б не Алиса, хозяин с нами даже разговаривать бы не стал.
– Вот и купишь, – сказал я, – когда поедим.
– А ты?
– А я здесь пока… э-э… обстановку разведаю.
Мик, кажется, хотел сказать что-то еще, но его опередила Алиса.
– А что такое «шмотки»? – спросила она.
Пока Мик обстоятельно разъяснял ей этот вопрос конкретно и особенности сленга в термилионском языке в частности, мое внимание привлекла разыгравшаяся возле входа сценка. Там друг другу предъявляли какие-то претензии два плечистых парня, на вид около двадцати пяти лет каждый. Насколько я понял, один из них был вышибалой «Кролика», второму что-то от него было очень нужно. Примерив на оппонента еще по несколько цветастых эпитетов, они отошли к стойке, где между нею и входом было небольшое пространство, встали один напротив другого и спустя секунду стали с усердием чистить друг другу морды. Спустя минуту парень, который не был вышибалой, оказался на полу. Среди посетителей зала, внимательно наблюдавших за всем действом, раздались аплодисменты.
– И что это значит? – спросил я.
– …а «стучаться в зеночки», как и «ловить галюны» или «дуть в принимающий аппарат», – значит, не замечать очевидного, иметь ошибочное мнение о чем-либо, – завершил свою лекцию Мик. Она бы могла продолжаться еще долго, но за один раз Алисе такого огромного объема информации никак не усвоить. – Что ты спрашивал?
