Артем Морозов - Я и мой капитан
Только теперь я понял, для чего ей была нужна «смена одежды»: самка модифицировала штанины до очень коротких шорт, едва прикрывавших ее тазобедренный сустав, а рукава и вовсе свела до полного ноля. Отчего была похожа сейчас на земную легкоатлетку в обтягивающей форме. И при этом постоянно жаловалась на невозможность сделать шлейки — даже наноткань имеет ограничения в упругости.
— Как тебе купальник? — спросила Ирина, позируя перед «зеркалом» рубки.
— Хороший, — заверил я, хотя ничего в этом не понимал, — белоснежный. Значит, ты решила все-таки сходить на пляж?
— Ага. — Симбионт критически осматривал заднюю поверхность комбинезона, на которой уже сделал глубокий вырез между лопаток до самой талии. — Только скажи честно, Макс: покатит такое?
Хм, честно…
— Выглядишь ты довольно гладко и обтекаемо, если смысл в этом, — осторожно начал я. — Но какой из меня советчик? К тому же тут принято купаться обнаженными. Расы четвертой ступени обычно не заморачиваются такими условностями, как костюмы для плавания.
— Нет, голой я в воду не полезу. Это уже слишком! — отрезала самка, продолжая вертеться так и эдак перед экраном, потом добавила заговорщицки: — А что, этот зеленый будет совсем без одежды? — И улыбнулась как-то хитро-любопытно.
— По-видимому, да.
— И ты совсем не ревнуешь? — подмигнула мне Ира.
— С чего бы?
— Ну ты понимаешь… — загадочно сказала самка, — слово за слово… туда-сюда…
Я не понимал: что еще за «туда-сюда»?
— Если ты о биологической совместимости видов, то вынужден тебя разочаровать.
— В смысле?
— Репродуктивный орган грумбриджийцев находится вовсе не в том месте, о котором, подозреваю, ты думаешь.
— А в каком? — Симбионта явно увлекло обсуждение анатомии Солн'гха и его вида.
— Там, где у землян располагается язык. Разве ты не заметила, насколько он у него длинный?
В этот момент Ира уже натягивала черное платье прямо поверх урезанного комбинезона.
— Он его не сильно-то и высовывал. Хотя это интересно… очень интересно!
Уж не знаю, какие картинки из земного трактата «Камасутра» она рисовала себе в голове в этот момент, но рисовала точно. Я был в этом уверен, отметив то обстоятельство, что симбионт опустил свое декольте ниже кромки чашечек «купальника» так, чтобы видна была верхняя часть бюста. А следом еще и сделал очень длинный разрез вдоль бипода — от щиколотки до основания бедра. Все эти факты свидетельствовали о том, что Ира очень серьезно относилась к предстоящей встрече с Солн'гха.
— Прошу тебя только, не «вытирай об него ноги», как ты делала до сих пор.
— Ничего подобного, — заявил симбионт, вставляя модификаторы в платье. — Он просто вел себя по-хамски!
— Как это? — Я был в полной растерянности.
— У нас, когда мужчина подкатывает к девушке в баре, он первым делом угощает ее мартини за свой счет, — пояснила Ира. — А этот зеленый даже не предложил.
— Ты что?! — возмутился я. — По обычаям грумбриджийцев это смертельное оскорбление! Это значит, что он не считает тебя особью, способной обеспечить не то что детей, но даже собственное существование! По его понятиям, такие не заслуживают даже презрения.
Симбионт переварил информацию и тут же нашел контраргумент:
— Но билеты на спектакль он мне подарил!
— Это другое, — мягко уточнил я, — совместное приобщение к искусству — процесс сакральный, почти интимный. Такое кому попало не предлагают. Поэтому прошу тебя, не будь настолько холодной и нетерпимой с ним. Он, как и подобает воину, крайне сдержан, но своя гордость у него имеется.
Самка села на кушетку, расправила плечи, очевидно все больше утверждаясь в мысли, что она уж точно не «кто попало».
— Да, — согласилась она наконец, — если закрыть глаза на некоторые их обычаи, то он довольно милый. Еще и с офисом помог…
— Он помогал не из вежливости, — я вынужден был охладить ее самомнение, — а потому, что чувствовал, что чем-то тебя оскорбил в кафе. Загладить свою вину — долг грумбриджийца-дворянина.
— Макс!
— Чего?
— Вы реально тут все пришибленные на всю голову! — Ира занялась прической, пытаясь соорудить хоть какую-то приемлемую конструкцию из волокон, спутавшихся после сна и душа. — Я не знаю, как с ним себя вести. А что, если он мне в лицо плевать начнет? Ну хоть пьесу посмотрим…
— Рад за тебя… вас… — сдержанно ответил я.
— А ты что же, не пойдешь?
— У меня нет билета.
Самка махнула рукой:
— Ерунда, спрячу браслет в рукаве, и запросто зайцами проскочим!
— Не получится, — остудил я ее пыл, — там датчик сознания на входе.
— Ладно, — не растерялась Ира, — скажу, что я — симбионт, а билет ты купил. Я всего лишь курьер, доставляющий моего хозяина, — она ухмыльнулась, — на представление. Как тебе отмазка?
— Достойная, — подтвердил я, добавляя слово «отмазка» в базу. — Идем, у нас много дел сегодня.
— Сейчас. — Ира прикрепила к платью модификатор цвета, подержала палец, пока ее наряд не принял глубокий синий оттенок, и спросила: — Так ничего?
— Наверное, — ответил я. — Почему синий?
Симбионт хмыкнул, всем видом демонстрируя, кто тут из нас двоих полный профан в дизайне:
— У Солн'гха глаза синие.
— Понятно.
И тут она начала активно переставлять модификаторы на ткани. Я понял, что выход в город откладывается на неопределенное время. Такое занятие, как раскраска материала узорами, самке не могло надоесть в принципе. Я в который раз пожалел, что показал ей «кнопки» в магазине, ведь число возможных комбинаций нашего скромного подмножества чипов (два в восьмидесятой степени минус один) было поистине астрономическим.
— А-а-а! Смотри, Макс! — не помня себя от счастья, запищал симбионт. — Ты почему мне не сказал, что и такое есть?!
Я сфокусировался на самке. Ну, что там еще «такое есть»? Оказывается, Ира добралась до «кнопки», превращающей края ткани в искусственный мех. «А к меху у нас особое отношение». — Я удрученно посмотрел на му'ум-рэков.
Симбионт несколько минут возбужденно переклеивал модификатор с места на место, сообразив в итоге, что оторочить мехом все платье не выйдет.
— Макс, помоги мне! Оно не работает!
— Этот чип работает только на замкнутой кривой. — Я едва сдерживался, чтобы не нагрубить. — Втыкаешь ближе к шее — будет меховой воротник, в рукав — меховой манжет…
— Поня-а-атно… — протянула Ира, остановив выбор на оторочке подола платья. — Не сильно на пеньюар похоже?
— Не знаю.
— Вот что, Макс. — Самка зашевелила губами, видимо вычисляя нечто очень сложное. — Нам понадобятся еще семь таких штуковин! — заявила она.
