Ирина Сыромятникова - Алхимик с боевым дипломом
Райк рявкнул на подчиненных и осторожно подошел, один.
— Свежая.
— Если дадите разрешение, я попробую посмотреть, что случилось.
Полковник фыркнул.
— Давай быстрей, святоша!
Я уселся на камни, погружаясь в неглубокий транс.
— Приехал человек по имени Нестор, они его знали. Привез обед. С ним вошли двое, дальше резкая боль, все.
«Чистильщик» непроизвольно посмотрел вверх.
— Берегись!!!
Я едва успел отскочить. Вниз рухнуло державшееся неизвестно на чем человеческое тело.
— Все равно, придется лезть…
— Думаете, они не подстраховались?
Оказалось — подстраховались. В ушах гулко бухнуло.
— Валим!!! — взвизгнул кто-то и все ломанулись в расчищенный проход.
Я пробовал выставить щит, но Райк бесцеремонно затащил меня в дырку, а на дно шахты обрушились тонны потревоженных камней. Пол заметно содрогнулся, все заволокло пылью.
Нет, я — черный, я — ничего не боюсь, но это — перебор.
Эхо взрыва гулял под землей минут пять.
— Все живы? — прохрипел Райк, «чистильщики» отзывались немного заторможено. — Шмотки?
Рюкзак сохранился только один (четвертый номер просто не успел его снять), теперь у нас было дофига улик и ничего, что могло бы помочь подняться с трехсотметровой глубины.
— Будем ждать, когда откопают? — нервно поинтересовался я.
На меня посмотрели, как на идиота.
— Да там полгоры расселось! Хорошо хоть здесь ничего не рухнуло.
Хорошо или плохо — это спорный вопрос. Мы остались с налобными фонариками (а ведь я его чуть не снял!) среди полной темноты и неизвестного количества нежити. Даже перекусить не успели. Я пнул выкатившиеся в проход камни (пытаться рыть — бесполезно), Райк попробовал дать мне подзатыльник.
— Что делать будем, босс?
Вот в такие моменты в черных громче всего говорит иерархия. Все объединяются вокруг старшего, и даже я, хотя Райка старшим и не признавал, вынужден был ему подчиниться.
— А ну-ка, некромант, расскажи нам, как здесь все устроено.
Сколько можно повторять им, что полного ритуала я не проводил!
— У меня есть только воспоминания о последних перемещениях покойного, чтобы понять устройство шахты, нужно вернуться к останкам еще раз.
И мы пошли к останкам. Что хорошо в компании черных — никто не впадает в истерику, белый бы от таких переживаний уже дубу дал. В тишине подземелий разносились звуки шагов и бурчание пустых желудков. Где ж вы, мои блинчики…
— Ничего, — бормотал Райк, словно в ответ на мои мысли, — главное — дать о себе знать!
Хорошо сказано. Мне хотя бы мышь дохлую в руки, но в коридорах, которые тысячелетиями прочесывали потусторонние существа, не сохранилось даже плесени.
Покойник мало чем мог помочь: в прежние времена из рудника вели вентиляционные шахты (колодцы метрового диаметра) и аварийный подъемник, запертые под землей люди обсуждали их между собой, но точного местоположения я не видел. Даже если эти дырки не завалило, вряд ли они выглядят лучше, чем главный ствол, а триста метров без крепежа и страховки мы не одолеем.
После краткого совещания решили искать подъемник, он, если сохранился, должен был располагаться в противоположенном конце рудника (почти в километре от главного ствола). Шли вперед гуськом, тщательно прощупывая все вокруг. Райк и третий обсуждали возможности подъема с глубины. Если раздолбить проклятьями бетон, можно было найти толстую арматуру и нарезать из нее костыли (хорошо быть черным магом).
— Раньше в шахтах медную проволоку находили, — припомнил второй номер, — если ее скрутить в жгут …
То будет лучше, чем ничего, но… триста метров! Медь — тяжелый металл, к тому же, тянется под нагрузкой. И забивать крепеж можно было разве что проклятьем — по всей шахте мне еще ни разу не попалось на глаза молотка, кайла или еще какого пригодного к работе инструмента — все давным-давно уперли (с трехсотметровой глубины, вот мастера!). Нам попадались только сосуды из мутного стекла, какие-то обломки и обрезки, битый кафель и серый прах, все остальное (даже отделку стен) ободрали с мясом.
Поход окончился раньше намеченного — дорогу перегородила куча камней, плавно уходящая под потолок.
— Та-ак, — протянул полковник, словно это я виноват в обвале.
— Раньше тут ничего не было!
— Обходные пути есть?
— Вроде, были.
Под землей рудник разветвлялся множеством штолен, либо — длинных и широких, либо — коротких боковых. Ради безопасности работающих, параллельные коридоры сообщались во многих точках.
— Веди!
Ему легко говорить, а я давно уже отказался от попыток пользоваться чужой памятью и теперь полагался исключительно на логику. Мы обошли два завала, но вернуться в оставленную штольню не смогли. Райк скомандовал привал.
— Спать будем. Ночь уже.
Действительно, часы показывали половину десятого.
По рукам пустили фляжки с водой, после некоторого замешательства выяснилось, что в двух из них — самогонка, которую и вылакали в первую очередь. Сразу стало ясно, что жизнь удалась, несмотря на мелкие недоразумения последнего времени. Под многометровой толщей скал, окруженные завалами, «чистильщики» привычно переругивались и устраивались на ночлег.
Приходил озадаченный Шорох — объект его интереса впервые забирался так глубоко под землю. Привычно показал ему молнию, все равно сориентироваться под землей он не поможет — органы чувств у него слишком специфичные.
«Чистильщики» спали прямо в дыхательных масках, а вот я так не мог — непривычная к наморднику кожа чесалась, усилие, требуемое для вдоха, не давало расслабиться, а стекла, хоть и зачарованные от запотевания, казались отвратительно тусклыми. А, да пес с ними! Я сдвинул маску на глаза и, удовлетворенный, заснул.
Глава 32
Незваного гостя Ларкес почувствовал заранее (маг он или не маг?), но до последнего надеялся, что Сатал идет к целителям или Кевинахари. Старший координатор еще ни разу не общался со своим предшественником после окончания карантина и теперь не знал, как себя с ним вести. Вдруг прежние схемы окажутся не верны? Подумав, Ларкес остановился на нейтральной модели поведения.
Сатал ввалился в дверь после символического стука, ревниво оглядел кабинет, но тут же взял себя в руки.
— Уделишь минуту?
— Конечно, присаживайтесь!
Бывший координатор плюхнулся в кресло перед столом нынешнего и некоторое время сосредоточенно сопел, борясь с нездоровыми инстинктами.
— Ты, это, про ученика моего что-нибудь слышал?
Ларкес наклонил голову.
