Майя Зинченко - Черное солнце
Лицо Раэн искажается, и она превращается в жуткую тварь с горящими красными глазами. Распахнув пасть, чудовище бросается на него, но внезапно останавливается, натолкнувшись на невидимую преграду. Разочарованно воя, тварь растворяется в черном тумане.
– А вы собирались провести ритуал самостоятельно… – покачал головой Тео.
На нем было роскошное, расшитое золотом одеяние мага и маска из тонкой кожи, имитирующая человеческое лицо.
– Я забыл все… Я не помнил, кто я такой. – Мастер с силой сжал его руку.
– Такое случается. С новичками. Но теперь-то вы в порядке?
– Да… – сказал Франц, немного помедлив. – Где мы?
– Сложно объяснить. Где-то между мирами. На темной стороне.
– А Элейс?
– Я как раз собирался заняться ее поисками. Нас разделило при входе. Она сильный медиум и должна откликнуться на мой зов.
– Вы странно выглядите.
– А вы бы предпочли, чтобы я разгуливал по межмирью голый? – рассмеялся маг. – Ну, уж нет…
– Почему здесь так жарко? – Пот градом катился с Франца.
Воздух раскалился до такой степени, что при каждом новом вздохе казалось, будто бы легкие пронзают тысячи лезвий.
– Это только начало, – мрачно сказал Тео. – Скоро мы окажемся в настоящем аду.
Маг закрыл глаза. Черный туман местами уплотнился и явил иллюзию векового леса. В наступившей тишине было слышно, как трещат поленья далекого костра и ухает филин. Ветви деревьев заскрипели от обрушившегося на них ветра.
– Элейс, вернись. Взываю к тебе через твое имя, взываю через нити, протянутые между реальностями. Подобно мосту, проложенному через вечность, ты соединяешь нас с миром живых. Где бы ты ни была, ответь мне.
Спустя пять минут девушка показалась из-за деревьев. На ее лице было написано задумчивое выражение. Похоже, она не до конца осознавала происходящее.
– Она настоящая? – с опаской спросил Франц.
– Да, – кивнул Тео. – Но поговорить с ней вы сейчас не сможете. Все, что она может в таком состоянии, – это привести нас к душе Анны. – Он повернулся к девушке: – Помнишь свое задание?
Она несколько раз медленно кивнула и показала куда-то в сторону. Туман задрожал и рассеялся. Деревья исчезли. Теперь перед ними были безумные нагромождения скал, покрытых изморозью. На одном из камней сидела Анна. Она выглядела как человек, без всяких признаков вампиризма. Настораживали только невероятная бледность и сочащаяся кровью рана, что зияла в центре груди. Анна взглянула в их сторону, но не узнала.
– Что происходит? – Франц не находил себе места.
– Это совсем не похоже на то, что было написано в книге, да? Так бывает. В этом месте нельзя быть ни в чем уверенным. Наши тела находятся на скале, подле Разлома, а души несутся сквозь новые и новые иллюзорные миры.
– Почему Анна ранена?
– Это, собственно, не она лично, а ее душа ранена, заключенная в этом куске ограниченного пространства. Чистилище, где она оказалась после того, как ее укусил вампир и она сама узнала вкус человеческой крови. Когда ее тело умрет и между ними оборвется всякая часть, то Анну отправят в другое место.
– Кто отправит? – с подозрением спросил мастер.
– Это просто такое выражение, – отмахнулся маг. – Она сама отправится туда, куда ей надлежит быть. Видите, она уже страдает из-за содеянного? – Тео посмотрел на него и нахмурился. – И зачем я с вами болтаю? Надо быстрее покончить с этим, пока за нас не взялись всерьез.
Маг начертил в воздухе знак смерти. Знак застыл, постепенно обретая твердую форму. Тео взял руку Элейс и заставил ее коснуться шероховатой поверхности знака.
– Найди мне того, кто любил эту душу больше всех на свете. Пускай он немедленно явится сюда.
Глаза медиума потемнели, теперь они были похожи на два бездонных колодца. Знак задрожал и рассыпался, став горсткой золотого песка. Выражение лица Элейс изменилось, и она заговорила хриплым мужским голосом, в котором Франц без труда узнал голос герцога:
– Кто и зачем меня беспокоит?
– Мое имя Тео. Я вызвал тебя сюда для того, чтобы ты сделал выбор. Согласен ли ты избавить свою дочь от мук и навечно поменяться с ней местами?
– Мою дочь?.. – Герцог был в смятении. – Где она?
Маг молча показал направление.
– О нет! Моя девочка! Почему они так жестоки с тобой?!
– Ее ожидает самый ужасный ад, какой можно предположить. Но ты все еще можешь ее спасти. Дашь ей шанс искупить прошлые ошибки, снова зажить обычной жизнью.
– Как мне это сделать?! – Герцог не спускал взгляда с недвижимой фигуры дочери.
– Просто займи ее место. Постой! – Тео остановил медиума. – Я должен предупредить тебя, что ты никогда не сможешь вернуться обратно. Дорога в рай будет закрыта. Расплачиваясь за ее грехи, ты вечно будешь страдать в аду.
– Но ведь вечно – это так долго… – Герцог быстро заморгал, избегая смотреть на мага. – Но она тоже будет страдать вечно… – Вессвильский не знал, как ему поступить. – Нет, это неправильно… – пробормотал он. – Неверно. Как я смогу быть спокоен, зная, что моя дочь находится в аду? Я ни в коем случае не должен оставлять ее одну. Спасибо, что дали нам еще один шанс, – поблагодарил герцог. – Я им воспользуюсь.
Медиум двинулся вперед и, пройдя через невидимую черту, раздвоился. Молодая девушка пошла направо, а величавый мужчина средних лет налево. Франц едва узнал в нем старика, с которым был знаком. Герцог подошел к дочери и, нежно поцеловав в лоб, взял на руки. Он отнес ее к медиуму и, поставив перед Элейс, аккуратно подтолкнул вперед, и они слились в единое целое. Элейс вздрогнула и непонимающе посмотрела на него.
– Папа? Это действительно ты? Что происходит?
– Все в порядке, моя девочка, теперь все в порядке. Возвращайся и живи долго и счастливо. Молись за своего отца, который любит тебя.
– Папа!!! – закричала Анна, но черная мгла уже поглотила ее.
– Обмен прошел успешно, – сказал Тео. – Жертва принята.
Герцог, опустив голову, занял свое место на камне.
– Я не жалею! – закричал он в свинцовое небо. – Слышите? Ни о чем не жалею!!!
Крик, многократно размноженный эхом, замер в отдалении. Стало необычайно тихо. И тут на герцога упал луч чистого теплого света. Он в отличие от окружающих иллюзий был реален. У мастера перехватило дыхание от восхищения. Этот луч являлся олицетворением всего доброго, что он видел, и того, что ему только предстояло увидеть.
Губы герцога растянулись в улыбке, и он стал таять, поглощаемый этим необыкновенным лучом.
– Надеюсь, мне это зачтется, – пробормотал Тео, вздыхая. – Держитесь, Франц. Мы возвращаемся.
Его слова были заглушены ревом пламени. Взметнулись ярко-красные языки, рассекая воздух словно кинжалы. Кольцо огня неумолимо сжималось. Мужчины закрыли лицо руками, но это не спасало от огня. Затрещали волосы, на коже проступили красные волдыри. Франц закричал от боли, а пламя только набирало силу.
