Ксения Татьмянина - Связующие нити (СИ)
Геле дотянулась до стены за диваном и ласково провела по ней ладонью.
— Люди всё больше съезжали отсюда, кого‑то потом расселили власти, признав, довольно быстро, дом аварийным и непригодным для жилья. Часто поднимался вопрос о сносе, но я бы никогда не допустила подписания такой бумаги. Здание умрёт своей смертью, а не насильственной. Так, когда оно опустело окончательно, открылся "Сожжённый мост"…
— Ты здесь работала? — не удержавшись, я перебила Геле. — Летописцем?
— Нет, я никогда здесь не работала. Но здесь работал тот, кто построил Здание, он был первым Архивариусом. Железные правила были установлены с самого начала — двери открывались только с половины двенадцатого и закрывались в начале седьмого, в любые квартиры, кроме этой, нельзя было входить не по делу, потому что это было чревато сбоями времени и пространства. Вещь, которую я спрятала здесь, нельзя было выносить, и чтобы не раскрывать тайны — мы сделали запрет на вынос всех вещей… теперь же Здание слишком старо, агентству пора закрываться, мне нужно забрать то, что наделяет его всеми этими магическими свойствами.
Она замолчала, и никто из нас ничего не сказал. И я, и все, я уверена, подумали о том, что вот и настал конец… слухи о сносе Здания оставались слухами, но в этот раз каждый из нас почувствовал кожей завершение целой жизни. По — настоящему.
— А где вы её спрятали? — спросила Зарина. — Зачем искать, или вы просто забыли место тайника?
— Обращайся ко мне на "ты", я настаиваю. А тайника как такового не было — я всегда держала её на подоконнике, здесь. Но Здание так тасует и переставляет вещи по — своему, что теперь это может быть где угодно. Чтобы не открывать все двери подряд и не впутаться случайно, куда не следует, мне и нужна помощь Сыщика.
— Конечно. Я помогу. Что это?
— После я расскажу всё подробнее. Не сегодня. Внизу меня ждёт машина, и я не хотела бы задерживаться. Не грустите, дорогие мои, у всего есть начало и конец. Всем всего доброго.
Геле, подмигнула мне, когда проходила мимо, а Тристану протянула ладонь для пожатия, и сказала с какой‑то особой теплотой в голосе:
— Рада была тебя ещё раз увидеть.
Она ушла, а мы долгое время молчали в раздумьях, пока Вельтон спросил, — будем ли мы видеться после, или забудем всё то время, что здесь провели? Он вспомнил и Киру, предыдущего Сыщика, и других бывших работников агентства, которые после ухода теряли свои воспоминания об этом месте.
— Мы, значит, и друг друга забудем? — добавила Пуля с горечью, переглядываясь со всеми нами, а Зарина продолжила:
— Гретт и Трису это не грозит… Нил тоже с ними. Вопрос касается только нас троих.
— Нет. — Тристан возразил. — Мы вместе.
— А что нас объединяет, кроме работы?
— Дружба. Разве этого мало?
— Против магии не попрёшь…
— Сделаем всё, что в наших силах, — заметил Вельтон. — Как думаете, сколько нам осталось?
— Как только эта бабушка не унесёт из здания свою находку. Потом нам нет смысла здесь собираться, — больше никто из посетителей не придёт, и никому мы помогать не сможем.
Нил предложил:
— После такого наверняка власти снесут Здание, как планировалось, может, возьмём себе что‑нибудь на память об этом месте? Раз вещи выносить можно.
— Кто поможет мне перевезти домой стол? — быстро спросил Архивариус, и всем стало не так грустно.
Но идею восприняли как хорошую, и мы даже развеяли свой настрой попытками пошутить над тем, кто и что отсюда унесёт. Нилу стали предлагать снять одну из дверей с петель, Пуле унести печатную машинку, Зарине — диван, мне — альбом из каморки, Вельтону — часы — ратушу, а Трису, не долго думая, сосватали вечно блуждающее по этажам кресло.
Утром мы разошлись по — разному, — Тристан должен был идти на работу, но пошёл вместе с Нилом и Зариной, Пуля и Вельтон, быстро о чем‑то заговорив, в свою сторону, а я, опять брошенная на произвол судьбы, подумывала было отправиться к Геле без договорённости, чтобы поговорить с ней и выяснить всё — всё, вплоть до мелочей. Но не стала. Если что‑то мы и должны знать, то все вместе. И одинаково всех она должна посвятить в подробности.
Делать было нечего. Я возвратилась домой. Убралась на кухне, в ванной и прихожей, навела порядок и в своей комнате, на чуть — чуть заглянув в комнату Триса. Я ничего не собиралась здесь трогать, но мне так хотелось в эти минуты побыть с ним самим, что я от тоски просто ушла на его территорию.
Он не сдал кассету обратно, она лежала на видеомагнитофоне. Книгу, которую я видела уже давно, — "Время в песочных часах" он тоже не читал — на ней скопился слой пыли. Тубусы, я заглянула внутрь, были сплошь забиты чертежами, наверное, он взял много работы на дом. Ничего интересного. Потом, поддавшись внезапной мысли, я даже поискала в комнате свой возможный подарок, но ничего не нашла, и отправилась готовить ужин.
Тристан вернулся поздно, к четырём. Я дожидалась его с остывшей едой и горячим чаем, и Трис посетовал на то, что я до сих пор не сплю.
— Чего я никак не мог ожидать, так это того, что твоя леди Гелена окажется причастной к нашему Зданию.
— Да, удивительное рядом.
— И она никогда не заговаривала, даже близко?..
— Нет, как и я… а то, что она частенько называла сама себя ведьмой, я воспринимала как шутку, не более.
— Я не верю в существование ведьм и колдуний.
— А свойства Здания, выходит, тебе представляются обычными?
— Да. И это парадокс — согласился со мной Трис. — Одни вещи мне кажутся нереальными, а другие воспринимаются как обычное дело. Я верю и не верю в волшебство.
— Так не бывает.
— Бывает.
И Трис взглянул меня такими глазами, что внутри ёкнуло. Он поджал и расслабил губы, словно хотел сказать что‑то ещё, но взялся за чашку чая и молча, быстро допил до дна.
— Спать?
— Спать.
Глава 49.Телефон
В агентство я не пошла, и Тристан был удивлён этим. В эту ночь был мой выходной, и я настаивала на том, что хочу провести его дома. Даже то, что это могла быть последняя ночь, когда мы вместе со всеми, даже возможный приход Геле не смогли перевесить моего желания не ходить сегодня в Здание. Стоя в прихожей, провожая Триса, я уверяла его, что нет ничего страшного в том, что меня сегодня не будет.
После его ухода я какое‑то время снова валялась на своём разложенном кресле в темноте, но заснуть так и не смогла. Ушла на кухню, сварить ещё свежего кофе, потом принесла несколько свечей, расставила их на столе и на полу, зажгла фитили, погасила электрический свет и забралась в нишу, на подоконник, с большой чашкой ароматного напитка и пряниками. Мне было хорошо, не смотря на то, что грустно. Я вспомнила свою давнюю — давнюю мечту побыть с Тристаном вместе хоть одну ночь не на работе. Прогулять её по городу, или просидеть вот так до зари дома, пусть даже не при свечах, не в такой романтической атмосфере, — но просидеть и проболтать много часов подряд о жизни. У меня были сомнения, что Трис разделил бы это желание, но это моя мечта, и грезить о подобном я могла сколько угодно.
