Татьяна Панина - Сила магии
— Надо убираться отсюда, — настаивала мулатка, — в покое нас не оставят.
Словно в подтверждение ее слов внизу на площади закрутился черный смерч. Огромная воронка все росла и росла, поднялась над скалой и всей массой нависла над городом. Вдруг она мгновенно остановилась в своем бешеном вращении, и я, сама не знаю почему, сразу поняла, что это Черный Магистр. Его ледяные глаза сверкнули над нашими головами, как звезды. Раздался его смех, у меня каждая жилка задрожала от этого звука. Мирна одним прыжком отскочила от Инсилая и потемневшими глазами уставилась в небо.
— Таур, — только и сказала она.
Небо вздохнуло и заговорило голосом Властелина Запределья. Я не поняла ни слова, но по тому, как разом изменились лица всех присутствующих, было ясно, что просвистел он что-то жуткое, и это жуткое касалось Илая, его имя в монологе Таура прозвучало очень четко. Пауза. Илай что-то ответил. Снова голос Магистра. Мирна словно окаменела, Ронни и девушки с ужасом смотрели друг на друга. Инсилая отбросило назад, он упал на траву и прикрыл рукой глаза. Взявшаяся ниоткуда золотая бабочка взлетела с плеча Илая. Завершив свою речь, Магистр растаял в воздухе, рассыпавшись миллиардами звезд в мгновенно почерневшем небе Ваурии.
— Что он сказал? — шепотом спросила я Ронни.
— Если до вечера Инсилай не вернется, вместо него казнят его Учителя Локи, — чуть слышно ответил Ронни, — а если я не вернусь с Инсилаем, ему придется ответить за двоих.
Часть пятая.
Помощь — это блюдо, которое необходимо подавать своевременно…
Глава 34
Самое неприятное, что я не успел толком объяснить Алисе, что ей делать, а ведь завтра, нет, уже сегодня, она останется одна в этом страшном мире. Потратил драгоценные минуты на всякие глупости, вроде этого украшения. Теперь еще и ухо болит, будто не серьга там, а гиря двухпудовая. И кому я этой серьгой сигналю, хотел бы я знать? Надежды на то, что вернется Ронни, весьма призрачны. Я не уверен даже, что он до Земли смог добраться. А уж на прибытие Варвары шансов и того меньше. Не те у нас отношения, чтобы она рванула спасать меня в Запределье. Впрочем, меня и спасать-то, пожалуй, поздновато, со мной все предельно ясно. А вот с Алисой посложнее будет, кто-то должен вытащить ее отсюда, или… Нет, об «или» лучше не думать. Конечно, может, у Локи своя служба спасения, только что ж она самого Локи не спасает в таком случае? Ну, правда, его еще и не убивают. Пока только моя очередь приспела.
Они открыли засовы и встали в дверях. Каменные лица, красные туники, кожаные сандалии. Ни дать, ни взять легионеры, только арбалеты немного не в стиле. Ну, ничего, арбалет лучше, чем лук, быстрее все кончится.
— Вставай, пора.
Пора, так пора. Я поднялся на ноги.
— Сейчас мы освободим тебя от паука, но имей в виду, Эфа у тебя на шее страшнее любых оков. Она не убьет тебя при попытке к бегству, но будет очень больно.
Нашли чем напугать, последние три дня мы с болью рука об руку, в обнимку, как влюбленные. Я даже привык, хоть и не отвечаю взаимностью. Старший из их шайки протянул ко мне руку:
— Ты понял?
Я промолчал. Резкая боль пронзила меня с головы до ног, огненной змеей скользнув по позвоночнику. «Ты должен отвечать, когда тебя спрашивают» и серебряно-голубые глаза Магистра в черноте ночи. Черт бы побрал Таура с его штучками. Нет, к этому нельзя привыкнуть. Завязывать надо с геройством и тихонько дожить оставленные мне Магистром минуты.
— Да, я понял.
Тихий свист. Паук спрыгнул с моей шеи и убрался в золотую шкатулку, стоявшую на ладони стражника. В ту же секунду цепи, соскользнув с моих запястий и щиколоток, оглушительно грохнули в ночной тишине. Арбалетчики отступили от двери клетки:
— Иди вперед.
Мы подошли к ратуше.
— Вставай к столбу, руки назад.
Дикий народ! Могли бы и облагородить свой ритуальный алтарь. Для счастья моей многострадальной спине не хватало только пары дюжин заноз, но теперь порядок, комплект. На совесть привязали, не шевельнешься, зато головой могу крутить сколько угодно… Сами встали в каре, сторожат. Интересно, чего ждут, уж не моего ли очередного подвига? Так ведь, говорили, Эфа не подкачает. Не доверяете, что ли, Властелину своему? А я вот верю, особенно, если он гадость какую-нибудь пообещал. Хорошо, успел проглотить белой мяты, будем надеяться, что обойдется без стонов. Очень не хотелось бы доставлять Тауру столько удовольствия, но тут уж как получится. Гирю-то в свежепроколотом ухе я очень даже ощущаю, хотя, по идее, не должен бы, — анестезию Ильта дает полную.
Трое лучников по тридцать три стрелы…. Говорят, последнюю, сотую, Магистр выпускает собственноручно, прямо в сердце. Впрочем, когда дойдет до последней, я уже буду, как золотой дикобраз, и мне будет абсолютно все равно, куда попадет его Черная Светлость.
Таур вышел вместе с лучниками, но рассмотреть я его не успел, на мои глаза черным вороном упала повязка.
Плохо. Раз я ничего не вижу, каждая стрела будет неожиданной. Ага, вот и первая. Холодный металл вонзился в плечо, непроизвольно напряглись все мышцы. Теперь буду дергаться, как препарируемая лягушка, проклятые рефлексы. Что-то теплое и вязкое течет по груди, кровь, наверно. Снова свист стрелы. Она чиркнула мне по щеке, но пролетела мимо.
— Не смей целиться в голову, идиот! — рявкнул Таур. — Он не имеет права на легкую смерть. Он должен корчиться от боли и захлебываться в крике.
Спасибо Локи, дай бог здоровья Алисе, есть шанс, что надежды Магистра не оправдаются. Быстренько представляем себя… Ну, чем представляем-то, да хоть баобабом. Я большой, толстый и деревянный, а значит, мне ни чуточки не больно. Ну и что они так долго целятся, так мы до завтра провозимся. Свистнуло и зазвенело, это еще что? А, да это кто-то из стрелков просто промазал. Как везет мне сегодня, девяносто девять мне больше нравится, чем сто.
Пока мои снайперы готовились к новому подходу, серьга в ухе запульсировала и, мне показалось, раскалилась докрасна. Нет, все-таки не мой день, это чертово ухо меня с ума сведет, так разболелось, что даже голова закружилась. Не надо было девицам в их детских фантазиях потакать, серьги, маяки, спасатели… Фантастика ненаучная. Зато успокоились красавицы от чувства выполненного долга. Третья стрела попала в ногу, повыше колена, боли я не почувствовал, только сильный толчок, и это меня порадовало, хватит с меня и больной головы. Да еще какой больной, просто искры из глаз.
Где-то совсем рядом очень внушительно грохнуло. Зрители ахнули, а потом ударила автоматная очередь. Видно, белая мята дала мне не только анестезию, но и состояние легкого одурения. Едва ли в Ваурии есть автоматы, а значит, перестрелка мне просто мерещится. Или я — неправильный баобаб, и у меня крона поехала на нервной почве.
