Виктория Угрюмова - Двойник для шута
— А что он написал?
— Угроза. Даже если он в состоянии ее выполнить, то все равно — грех так говорить с побратимом. И отчего Джой исполнил его просьбу?
— Наверное, у него не было другого выхода, — предположил Крыс. — Допустим, а это почти явно следует из его письма, что убийцы Терея принесли ему это послание. Даже если бы он отказался или не признал, скажем так, почерк вашего друга, они смогли бы заставить команду выполнить то, что им требовалось. Ну, убили бы Джоя первым…
— Вы правы, — потемнел лицом Коротышка. — Просто он остался жить, чтобы передать мне известие и вам помочь. Вы нашли то, что он перевозил на «Летучей мыши»?
— Не нашли.
— Но хоть знаете, что это было?
— Конечно. Именно из-за ценности этого груза мы и стали искать «Летуху».
— Так. Сейчас я попытаюсь вкратце изложить свои соображения, а вы меня поправите, если я ошибаюсь. Итак, кто-то, пока неизвестный, рискнул нанять убийц Терея, чтобы они выполнили определенного рода работу. Догадываюсь, что без кровопролития тут не обошлось, иначе ее поручили бы кому-нибудь другому. Но догадываюсь также, что результатом этой работы должно было стать не убийство, а похищение какой-то вещи. Я считаю, что эта вещь должна быть достаточно крупной, чтобы потребовались услуги Джоя и его ладьи для перевозки, а также мне приходит на ум, что вещь эта отнюдь не имела отношения к обычным драгоценностям. Но что же это такое, если моего друга убили, а люди Сиварда стоят на ушах и даже меня сумели отыскать?!
— Блестяще! Чудесно! — сказал Крыс, аплодируя Коротышке. — Вам бы работать на одноглазого, глядишь, он бы изменил свое мнение относительно того, кто станет его преемником. Вы угадали, как при стрельбе из лука — в самый центр мишени.
— Работа такая, — усмехнулся Ньоль-ньоль.
— Вам не будет обидно, если мы предложим выпить за светлую память вашего друга? Сивард уже пил.
— А что с телом Джоя? — спросил разбойник. — Надо бы его похоронить по-человечески, со всеми обрядами. Что одноглазый по этому поводу приказал? Может, его выдадут друзьям, чтобы мы…
— Джоя отпевали в Янтарной базилике, — откликнулся Мыш. — Все было честь по чести, не обижайте рыжего. Он хоть и мошенник, зануда и грубиян, но человек благородный.
— Спасибо, — искренне сказал Коротышка. — Чем же мне вам помочь? Что касается этого стержня, то ниточка, ведущая к Эрлтону, оборвалась уже довольно давно. И найти того, кто воспользовался этим способом, весьма сложно. Но я не меньше вашего хочу отыскать мерзавца и поквитаться с ним и за Джоя, и за Пересмешника.
Он задумался, потирая лоб огромной ладонью.
— Что-то такое крутится в голове, какая-то мысль просится, но… не помню, хоть убейте, сейчас не помню. Что же мне такое Пересмешник говорил, а? Нет! Не могу. Но вспомню — обязательно скажу вам. Располагайте мной, как вам будет угодно: составить вам компанию в этом благом деле я просто обязан.
— Что ж, по этому поводу есть у меня одна неплохая идея, — улыбнулся лукаво Мыш. — Но если мы решим ее провернуть, то нам надо торопиться, потому что одноглазый о ней не знает, а если проведает, то нам самим нужно будет пускаться в бега.
— Вот это по мне! — рявкнул Коротышка восхищенно. — Люблю, когда рискуют, да еще и за правое дело.
И он с размаху вонзил свою парангу в доски стола. Стол крякнул, треснул, но не раскололся, как это водится, а только слегка присел на четырех крепких ножках. Пусть их! Он и не таких молодцев видал на своем долгом веку.
— Маркиз, вы точно сошли с ума, — заявил Джералдин, глядя с тревогой, как его начальник, не смыкая глаз, сидит над какими-то пыльными древними фолиантами.
— Напротив, я только теперь пришел в себя, — отмахнулся Сивард. — Не зуди, Бога ради, лучше принеси чего-нибудь пожевать. Но только не жирного и не липкого. Потому что, если я уроню на эту книгу что-нибудь этакое, старый хрыч меня жизни лишит.
Под «старым хрычом» подразумевался господин Олден Фейт, который с большой неохотой выдал рыжему несколько своих сокровищ. После разговора с Аббоном Флерийским Сиварда не покидала мысль о драконе. Он понимал, что она выглядит совершенно безумной, но чем больше он об этом думал, тем больше приходил к выводу, что безумие это кажущееся. На самом деле идея заслуживает того, чтобы с ней немного поноситься да ночь переспать. Он так и сделал, но к утру не только не остыл, а загорелся еще сильнее. В таком настроении одноглазый и явился к старому библиотекарю с просьбой подыскать ему литературу о древних ящерах, причем сказки и легенды тоже можно включить в список. Главное, чтобы в книге содержалась информация о том, как они живут, едят, спят, превращаются в людей, колдуют, умирают, размножаются — короче, все, что только можно рассказать о живом существе.
Олден недовольно пожевал губами, осуждающе поглядел на Сиварда через свое увеличительное стекло и вопросил:
— К чему это вам, юноша?
— Разводить буду, — буркнул Сивард.
Но старый барон не привык к такому тону и немедленно поведал об этом зарвавшемуся посетителю. В библиотеке, сказал он, нет ни императора, ни нищего, ни вельможи, ни простолюдина — есть только читатели. А читатели делятся на две категории: приятные во всех отношениях и неприятные, тоже во всех отношениях. Если он отнесет Сиварда ко второй группе, то вряд ли начальник Тайной службы получит интересующие его книги в ближайшее время. Одноглазый фыркнул, но решил извиниться.
Только тогда старик не торопясь двинулся в глубь огромного зала, где книжные полки поднимались до самого потолка.
— Возьмите лестничку, юноша, — бросил он через плечо. — И следуйте за мной. Вам очень повезло, что я и так помню, какая книга вам определенно необходима. Это великий труд Манфреда Хейми «Все о драконах, какими они были на самом деле». Подробнейшее описание, уникальные факты, все легенды, свидетельства очевидцев, источники полутора — и двухтысячелетней давности — все это собрано, проанализировано и упорядочено в систему, будете меня потом благодарить.
Конечно, господин Фейт не доверил Сиварду столь важного дела, как добывание драгоценной книги с верхней полки. Карабкался сам, хватаясь за больную поясницу, жалуясь на прекрасную погоду, которая никак не перейдет в дождливую (а спина ноет, как к дождю, так уж лучше бы хлынул скорее), долго рассматривал корешки через свое увеличительное стекло, охал и причмокивал от восторга. Наконец-таки выудил преогромнейшую томину такого веса, что чуть было не рухнул с высоты на Сиварда.
Таким образом, спустя час, расписавшись за то, что он выносит книгу из библиотечных покоев, Сивард унес искомый фолиант и еще два — поменьше и потоньше — впридачу, утирая пот со лба и раздумывая над тем, стоит ли его идея таких мук.
