Елена Бычкова - Заложники Света
— Кто хозяин? — голосом, лишенным всякого выражения, поинтересовался стоящий впереди бритоголовый человек с золотым шитьем на одежде.
— Я… Да, я! — Октавий попытался придать своей позе величественное спокойствие, но стал еще более жалким. — А в чем дело, уважаемые? У нас здесь частное застолье… собрались с друзьями…
Движением руки храмовник заставил его замолчать. Он по очереди рассматривал всех присутствующих, задержал взгляд на Юлии.
— Как часто вы собираетесь?
— Каждую среду. Почти каждую среду. Беседуем. Отдыхаем…
Хозяин дома продолжал оправдываться, но Гай уже не слышал его жалкий лепет. Теперь наблюдатель смотрел на него. Внимательно, словно пытаясь проникнуть в самые сокровенные мысли. Узнавая. Еще бы, личность телохранителя лурии Арэлл должна быть ему прекрасно знакома. Храмовник продолжал рассматривать преторианца. Гай не отводил взгляда. «А ведь они могут забрать любого из нас. Без объяснений. И никто слова не скажет. Но какой же нужно быть тварью, чтобы идти на службу к Некросу…»
— А что вам угодно? — робко вякнул Октавий. — Мы делаем что-то противозаконное?
— А вы делаете что-то противозаконное? — Храмовник перевел на него немигающий взор.
— Нет! То есть мы просто…
— Огонь под вашим жертвенником гаснет. — Он указал Себе за спину, туда, где в особой палате стоял золотой треножник.
— Это рабы! Нерадивые слуги! Виновные будут наказаны! Его разожгут немедленно!
— Наша цель — следить, чтобы не угасли жертвенники горящие в душах рабов Великого Некроса.
Гая передернуло от пафоса, прозвучавшего во фразе жреца. Он казался бы даже смешным, если бы не твердая уверенность храмовников в том, что не может быть иначе Еще несколько минут храмовники рассматривали всех присутствующих. Потом одновременно повернулись и вышли.
— Какого хрена им было надо? — задал Атэр риторический вопрос.
— Интересно, — задумчиво произнес Марк, выплевывая апельсиновые косточки, которые он все это время держал во рту, — какой гад навел храмовников? Они не могли припереться сами по себе.
— Это не я! — Октавий в ужасе замахал руками. — Вы ведь знаете, что это не я. Я же не сумасшедший! Теперь они все время будут приходить в мой дом. Все соседи поймут, что я на подозрении. О боги, какая неприятность!
Остальные промолчали, бросая друг на друга косые, испытующие взгляды. И больше всего их досталось Атэру. Еще бы, первый раз появился в обществе — и сразу такая «неприятность». Эллан сделал вид, что не замечает тихой антипатии окружающих, или действительно не замечал.
— Ладно, уважаемые. Вы как хотите, а мне пора. — Марк поднялся из-за стола, вытирая руки о край скатерти. — А то тетка взбесится.
Никто даже не улыбнулся. После гибели сестры лурия Поппия тряслась над оставшимся в живых племянником, устраивая скандалы с истерикой и сердечными приступами, если он пропадал больше чем на пару часов. Никому не улыбалось лицезреть эту разгневанную госпожу. Однажды она уже примчалась в дом Октавия в сопровождении десятка вооруженных рабов, требуя выдачи Маркоса. «Похожа на моего Тиберия, — мрачно думал Гай. — Только в женском обличье. Тоже считает нас молодыми идиотами, которые не могут позаботиться о собственной шкуре и сами лезут в пасть демонам».
Расходились тихо, быстро, молча.
— Гай, куда ты сейчас? — Юлий приблизился, как всегда, неслышно.
— Домой. Спать. Но сначала доведу Атэра до дворца.
— Сам дойду. — Мальчишка с мрачным видом заматывался в гиматий. — Я знаю Рэйм получше тебя.
— Ничуть не сомневаюсь.
— Не возражаете, если я пойду с вами? — спросил Юлий.
— Будем рады.
Атэр закатил глаза, изображая полнейшее отвращение к обоим провожатым, и первым вышел из дома.
На улице было темно. Низко висящая над домами луна давала больше тени, чем света. Где-то неподалеку захлебывалась от лая собака. Эллан шумно вдохнул прохладный воздух, потянулся и заявил:
— Октавий — трус и пустозвон, Марк — зануда, братцы преторианцы — глупы. Отличная компания. Я счастлив, что познакомился с ними.
Юлий тихо рассмеялся. Гай промолчал.
Дальше шли не разговаривая. Даже Атэр молчал. Думал о чем-то или вслушивался в ночь. Громкий властный окрик прозвучал за спиной внезапно, они только свернули в переулок Пекарей:
— Эй, смертные!
Сколько раз Гратх давал себе слово не расслабляться и не зевать по сторонам. Особенно на улицах Рэйма и особенно ночью. Обернулись все одновременно. На фоне белого лунного света стоял демон. Не Высший. Но весьма внушительный. Черный зверь-убийца с оскаленной, вытянутой мордой. Мастер разрывать людей на мелкие кусочки.
В виске привычно заныло. Юлий, стоящий рядом, передернул плечами, его рука метнулась к голове — тоже почувствовал боль. Атэр был как будто спокоен. Не дергался.
— Отдайте мертвого и можете спокойно уходить. — Демон качнул широколобой башкой и облизнулся. — Вас не тронут.
Эллан растерянно оглянулся на Гая, ожидая объяснений.
— Это он про меня, — спокойно отозвался Юлий.
— Давай живее, — приказал убийца. — Я тороплюсь.
— Но почему?! Мы же ничего не сделали! Ночь Больших сенполий прошла. — Мальчишка отступил на шаг назад. Казалось, еще мгновение — и он бросится бежать. Но рука его снова медленно потянулась за оружием, спрятанным в складках тоги.
И вдруг совершенно неожиданно Гая тряхнуло изнутри боль в виске не утихла, но словно стала рассеиваться в звенящей дымке, заполняющей голову. Секундная паника всплеснулась в душе, но ее тут же залила красная, горячая ненависть. Как там говорил Атэр: «Я хочу свободы». Прожить свободным хотя бы несколько минут захотелось так страстно, что перехватило дыхание. Однажды он уже поднял оружие против демона. Защищал Арэлл. Теперь попытается спасти друга. Безумие, тихо тлеющее, вспыхнуло в глубине сердца. Стало все равно, что они сейчас умрут. Зато познают полную свободу. Звенящая, злобная радость наполнила тело. С ней пришло ощущение огромной силы, которая словно приподнимала над землей. Рукоять спаты удобно легла в ладонь, лезвие со свистом выскользнуло из ножен. В руках Атэра оказался широкий короткий глациус. А спустя мгновение Юлий, названный мертвым, выхватил свой меч.
Они стояли напротив демона с оружием в руках. Неслыханное кощунство. У черного зверя от удивления отвисла челюсть. На длинных клыках блеснули капельки слюны.
— Ума лишились от страха?! — почти участливо поинтересовался он.
— Убирайся! — Голос Атэра дрожал, но не от испуга. От ярости, — Ты ничего не получишь.
