Любовь Колесник - Витязь. Содружество невозможных
Дракон плотно сложил крылья, прижав их к телу, и, пропахав когтями глубокие колеи в трясине и мхах, нырнул в бочаг.
Несколько минут спустя корабль чуть вздрогнул, потом еще раз, вода на миг вскипела вокруг него — и корабль оказался на твердой поверхности. Темный, приземистый, острый силуэт, похожий на распластанного хищного ската.
Мастер Войны, не растрачивая напрасно слов, юркнул к нему.
Дракон с рычанием заступил ему путь; из пасти вырвался плотный клуб дыма.
— Что, чужак, ты с-с-с-частлив теперь? Я сделал тебя с-с-счастливым, с-с-с-склонись же теперь ты предо мной…
Инопланетянин замер.
— С-с-склонись пред моей мощью. На колени.
Мастер Войны стоял недвижно, но эльф видел, как густеет черным гневом воздух вокруг него.
— Довольно, — выговорил Тайтингиль, выходя вперед. — Достаточно, Альгваринпаэллир, Багрянец Небес. Мы все благодарны тебе. Все. Мастер Войны, ты же благодарен?
— Я да… — Тот хрипнул недружелюбно. — Я… да…
— Закончим на этом.
Древний змей рыкнул еще и отодвинулся; хрупкая алая фигурка подшагнула к монолитному борту, который не был металлическим — что-то, напоминающее стекло или полупрозрачный камень.
— Он на сигналке или что? — озаботился Юрка. — Ключи-то есть?
Мастер Войны поднял руку — алая ткань волной сбежала по запястью — и коснулся гладкой поверхности кончиками пальцев. Начал говорить — удивительно плавно, почти распевно, сначала по-своему, а потом неожиданно перешел на русский.
— Скучала, хорошая… И я скучал.
— Господи, — в тишине проговорила Маруська. — Он же как с бабой с ней…
— А что ему еще остается? — ехидно заметил Котик, но поймал на себе осуждающий взгляд эльфа и осекся.
Мастер Войны провел ладонью по борту, и в нем белым прямоугольником обозначился проем двери, зашипела пневматика, и фрагмент корпуса поехал в сторону.
— Вы гости мои, — торжественно молвил звездный воитель. — Войдите.
Внутри было до боли скучно — ни тебе экранов, ни механизмов, просто белая комната. Мужики, надеявшиеся что-нибудь свинтить на память, заметно пригорюнились.
Мастер Войны повел рукой, и из центра комнаты, прямо из пола выросло и разложилось в диагональ пологое белое кресло.
— Автоматика, — уважительно заметил Василич.
Мастер Войны устроился на пилотском месте: алое, черное растеклось по белому.
— Я очень скучал, — проговорил он и положил ладони на выдвинувшиеся из подлокотников ручки.
Сразу же стены сделались мониторами, дающими полный круговой обзор, и корабль стартовал резко и круто, как вспорхнувший сокол. Внизу замелькали сосны, камни, зеркальца болот, вмиг ставшие малюсенькими. Мужики с воплями повалились мешками, Котик мягко приземлился Марусе аккурат в холмы; Тайтингиль крепко расставил ноги и удержался на месте.
Оставшийся на земле дракон медленно поднял тяжелую красно-золотую голову.
— Могу освободить тебя от клятвы, — сказал звездный воитель. — Сейчас.
И выкрутил ручки, закладывая корабль в лихой вираж.
И нахмурился.
Что-то было неладно.
Он осторожно выровнял корабль и направил его на посадку.
— Что случилось? — негромко спросил эльф.
— Пока не могу понять. Та… наша противница, она сильна. Не сильнее боевой мощи йертайан, иначе оставила бы меня без корабля, — отозвался инопланетянин. — Сломала, до чего добралась. Нужно смотреть.
Он приземлился плавно, мужики со стоном расползались из кучи-малы, сверху которой, как вишенка, оказалась Маруся.
— Что станешь делать? — спросил Тайтингиль.
— Стану смотреть, что сломано.
Мастер Войны подошел к погасшей, снова белой ровной панели, коснулся пальцами. Квадратный сегмент отъехал, тонкая рука нырнула во тьму и появилась с крупной квадратной бутылью, наполненной прозрачным.
— И праздновать.
В напитке, который инопланетянин назвал «слезой панцирника», было градусов двести. Триста. Он коварно легко пился и через миг расцветал изнутри, вонзая шипы опьянения в мозг и расползаясь по телу. Мужики, привычные к самогону, техническому спирту и прочей экзотике, в момент обмякли и расплылись. Котик сомлел и как-то незаметно оказался у Маруси в охапке, та наглаживала его, где только желала.
— Полюбила я тебя, чудак городской, — жарко шептала она. — Ждать тебя теперь стану. Любить тебя стану.
— Пом-м-огите… — слабо мявкнул орк. — Я н-не могу больше…
— А что тебе еще остается? — злопамятно ощерился Мастер Войны.
От алкоголя на его бледных щеках вспыхнули восковые пятна, губы нервно сжимали сигарету. Он сидел и глядел на покореженную темную деталь размером с два кулака, лежащую на алом атласе подола.
— Испортилась. Нужно делать новую. Иначе корабль неуправляема. Можем лететь так, — он показал рукой, — прямо. — Не маневрировать. Не… ускоряться.
— Ты сможешь сделать? — спросил Тайтингиль.
— Здесь нет. Мы вернемся в большой город, я оценю ваши ресурсы. С вами я понял — нет ничего невозможного. А теперь выпей, Тайтингиль, витязь Нолдорина. Выпей…
Мастер Войны закинул в себя стопку, что сделал и эльф. Налил еще и пошел к дракону и плеснул в приоткрытую пасть. Огромный зверь сглотнул и крупно дрогнул всем телом, выдыхая искры.
Мужики наперебой фотографировались с ним на мобильники так и эдак, едва не влезали верхом.
— Я беспокоюсь, — выговорил Тайтингиль. — Будут снимки, будет нарушена тайна дракона, хорошо ли это?
— Плохая техника, — протянул инопланетянин. — Пьяные люди. Плохие, размытые картинки. Слишком размытые картинки. И слишком яркие. Никто не поверит им. Только те, странные, к которым мы ходили. Чужие даже для своих, скрывающиеся. Я смотрел, чем живет эта планета. Здесь больше интересен чужой… срам, чем то неведомое, что творится в небесах…
Эльф медленно кивнул. В словах Мастера Войны была очень жестокая правда. Кто поверил в то, что он эльф? Считали — уши перекроены лекарем, волосы — приделаны; думали — он играет, изображает.
Он поднялся и подшагнул к воде.
— Ты говорил, что видел там в глубине что-то… Я посмотрю сейчас.
Он поднял ладонь и взял низкую ноту. Позади галдели пьяные голоса, тоненько взвизгивал Котяра и грузно шевелился дракон…
Впереди, на глубине, сияло что-то золотое.
Мастер Войны отбросил сигарету.
— Я достану.
И снова прыгнул в темную озерную гладь прямо в одежде — без тени сомнения. Опять надолго.
Вынырнул, дыша часто, скалясь.
— Это меч, Тайтингиль, витязь Нолдорина. Огромный, мне не взять его.
