Дмитрий Распопов - Начало пути
– Наместник короля, следящий за южными территориями, по полномочиям, может быть, чуть меньше, чем герцог Нариг в Шатаре, – тяжело вздохнув, ответил гном.
– Точно, дар, – вслед за ним вздохнул Рон. – Лучше бы золото умел находить.
– Получается, не только у людей есть гавнюки с властью, они есть и у гномов? – грустно спросил я, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Гавнюки, Макс есть везде, просто у тебя какое-то странное везение, всегда на таких натыкаться, – невесело ответил Дарин.
Мы все понуро поплелись за Гердамом, который вместе со своим отрядом провёл нас через один из боковых проходов торговой площади к просторной пещере, в которой стояло не больше двадцати каменных домов.
– Я не стал вас устраивать в гостевом доме, – внезапно сказал нам Гердам, – а договорился со своими знакомыми. Они согласились пустить вас переночевать.
– Спасибо, Гердам, – удивлённо ответил Дарин.
– Да не за что, мы уже не увидимся, завтра за вами придут другие, – отмахнулся гном. – Как только вас пристрою, пойду давать отчёт начальству, обо всём произошедшем.
Гном привёл нас к одному из чистеньких ухоженных домов, почти в центре деревни и пошёл внутрь. Мы остались на улице, сразу став центром всеобщего внимания. Взрослых гномов видно не было, зато детворы и подростков было полно. Хоть они и старались не высовываться из окон и углов домов, но сдержать детское любопытство не могли, и то тут, то там из укрытий высовывались маленькие головки, или из щёлочек в окнах смотрели внимательные глаза.
– Взрослые на работах, будут только вечером, – кивнул гном на детвору. – За младшими детьми присматривают старшие.
– Прямо все работают что ли? – удивился я. – А как же, например, старики или больные?
– Больные находятся в специальных учреждениях, чтобы изолировать их от здоровых гномов, – ответил Дарин. – Поскольку живём мы без солнца и очень скученно, то уже несколько раз мы сталкивались с тем, что пара заболевших заражала целые деревни. Теперь все больные находятся в лечебных заведениях. Со стариками всё просто: те, кто в силах работать – работают, а кто нет, живут в специальных домах для стариков, на полном королевском обеспечении до самой смерти.
– Как-то неправильно всё организованно, – вмешался Рон. – А если я, к примеру, скажусь больным и не буду ничего делать, весь народ что, станет меня кормить всё это время?
– Думаешь, до тебя об этом никто не додумался? – Дарин усмехнулся. – Есть разные гномы, и именно для таких продуманных личностей, как ты, у нас имеются сороковые штреки.
– Это ещё чего такое? – поинтересовался я.
– У нас нет тюрем, нет халявщиков и нет лодырей, – ответил гном. – Всем таким, как ты выражаешься, хитро…умным путь только один – на самые нижние, глубинные штреки, они по картам разработок обычно нумеруются сороковыми. Поскольку эти штреки находятся в самой глубине земли, то условия там невыносимые даже по гномьим меркам: вода, с откачкой которой не справляются помпы, тусклый свет факелов и постоянное отсутствие свежего воздуха. Гном, попавший по какой-либо причине на эти уровни, проживёт в лучшем случае год-полтора. Количество шахт постоянно увеличивается, а желающих работать на нижних ярусах нет, поэтому сейчас ты и не встретишь на улице ни одного праздношатающегося гнома.
– Ничего себе организация труда, – оторопел я, – это почти рабство какое-то.
– Ничего подобного, – оскорбился гном. – Трудолюбивого гнома никто насильно не засунет на сороковые, другое дело – лодыря или преступника. Когда наши поселения не были такими обширными, то, конечно, работать на сороковых приходилось всем, посменно, но, к счастью, населения у нас теперь столько, что лодыри и преступники всегда находятся.
– Не хотел бы я родиться гномом, – заявил Рон.
– Ещё бы, – усмехнулся Дарин. – Кропотливая тяжёлая работа всю жизнь – это тебе не железякой махать и в трактирах пьянствовать.
Наш разговор прервал Гердам. Выйдя из дома, он подошёл к нам и сказал:
– Идите внутрь, вас устроит Герина, родители наказали ей позаботиться о гостях. Сами хозяева будут вечером, после работы.
С этими словами гном попрощался с нами и, ведя за собой отряд, пошёл в ту сторону, откуда мы пришли.
Проводив его взглядом, я повернулся к дому и остолбенел. На крыльце стояла гномка. Я, как деревенщина, уставился на неё во все глаза, потому что ещё одному моему стереотипу суждено было разрушиться. Во всех книгах, которые я читал, гномки всегда описывались как толстые и страшные бабищи с обязательными усами под носом. Якобы именно по этой причине гномы своих женщин другим народам не показывают.
Стоявшее же на крыльце создание мало походило на образ гномок из моей головы. Девушка была ниже меня на целую голову и вовсе не толста, так, немножко полновата, и со всеми признаками, говорившими о том, что перед нами девушка. Больше всего меня поразило лицо: никаких усов и носа картошкой не было. Очень милое лицо, с чуть вздёрнутым носиком и пухленькими губками, в общем, даже по человеческим меркам она была очень хороша собой.
– Слюни-то подберите, – усмехнулся Дарин, видя нашу с Роном однозначную реакцию на гномку. – Если она не работает, значит, несовершеннолетняя, а если вы хоть пальцем к несовершеннолетней девушке прикоснётесь, то сороковые вам точно обеспечены, у нас с этим строго.
Мы с Роном переглянулись и досадливо вздохнули. Как бы ни мила была девушка, но попадать в тот «рай», что описал пять минут назад Дарин, ни мне, ни нубийцу не хотелось.
Дарин усмехнулся, взглянув на наши кислые лица, и направился к дому.
– Добрый день, красавица, – обратился он к девушке. – Как родители поживают, честно ли трудятся?
Девушка от похвалы покраснела и, явно смущаясь, ответила тонким голоском.
– И вам доброго дня и честного труда, уважаемые гости, проходите в дом, я всё приготовила, как родители мне наказали, когда дядя Гердам попросил.
Мы с Роном подошли поближе, и я сказал ей.
– Добрый день, Герина, рад с тобой познакомиться. Меня зовут барон Максимильян, – и я стал мотать головой, указывая на остальных членов своей группы: – Это мой телохранитель, знаменитый нубийский воин Рон, а прямо перед тобой тан Дарин.
– Тан?! – удивилась девушка, посмотрев на его протезы. – Войны?
– Да, – кивнул ей Дарин.
– Ой, – зажала рот девушка, сообразив, видимо, что я разговариваю с ней на её языке. – Уважаемые гости разговаривают на нашем языке?
– Только мы двое, к счастью, – усмехнулся Дарин.
– Не знаю, про что вы говорите, но нутром чую, про меня, наверняка, какие-то гадости, – проворчал Рон, дёргая меня за полу с требованием пояснений.
