Виталий Горелкин - Рождение Темного 2
Я коснулся шеи одного из них. Кожа стражника была теплой, значит, его убили недавно.
Гадать, кто и почему зарезал этих орков, не было смысла. Друзей у меня тут нет, помогать некому. А формула "враг моего врага - мой друг" сейчас просто смешна, потому для всех я только грязный человечишка, которого можно обмануть или убить.
Я вынул из-за пояса мертвого стражника длинный кинжал. Пригодится, если понадобится кого-то тихо прирезать. Руны для бесшумного убийства не годятся.
Мой взгляд упал на приоткрытые створки врат, и меня вдруг как током ударило. Я отпрянул в сторону и прижался в угол между стеной и дверью в зал призыва. Если сейчас оттуда кто-то выйдет, то он увидит "спящих" стражников и пойдет к ним, дав мне возможность подкрасться сзади. Главное, чтобы их было мало, иначе я не сумею всех одолеть без лишнего шума.
Твою ж дивизию! Я беззвучно выругался и от злости крепко сжал зубы. Все могло рухнуть из-за Буратино! Этот недоумок в порванной рубахе по-прежнему стоял в коридоре и испуганно смотрел на меня. Я поманил его пальцем, и орк медленно двинулся вперед. Мои руки непроизвольно сжали воздух, словно там была тонкая шея этой маленькой трусливой гниды. Мелькнула мысль активировать на его лице руну, но не успел я понять, что тогда орк точно выдаст меня криками боли, как Буратино резко прибавил ходу и оказался рядом со мной.
- Хоть раз пикнешь, убью! - шепнул я в ухо орку. Потом подумал и добавил. - А если попробуешь отсюда улизнуть, съем твою душу.
Орк побледнел и сполз по стене на пол. Вот ничтожество, он же от страха сознание потерял!
Прошла долгая минута ожидания. От напряжения у меня на лбу выступил пот, а из дверей никто так и не вышел. Я прислонился ухом к створкам и прислушался, там было тихо. Потом собрался духом, и ужом в вился в узкую щель.
Зал призыва окутывала тьма. Гнетущее безмолвие давило к полу, голова тут же слегка закружилась от смутно знакомого терпкого сладковатого запаха чего-то горелого. Если бы не магическое зрение, показывающее слабые огоньки жизни вокруг, можно было подумать, что меня обманули и помещение пусто. Етить твою! Сколько же их здесь! В центре зала я мог различить около десятка живых существ, а вот у стен зала их было в несколько раз больше. Меня чуть не охватило отчаяние - столько врагов мне не одолеть, задавят числом. Но с другой стороны, если восстановлю способность колдовать, то и их преимущество превратиться в мою победу!
От приторных запахов у меня слегка кружилась голова. Окружающая тьма перестала быть единой и в ней теперь виделись различные оттенки, которые будто призраки летали в центре зала под потолком. Мое сознание в какой-то момент раздвоилось: с одной стороны я размышлял, как начать бой, а с другой - завороженно наблюдал за танцем теней. Казалось, что в их движениях скрыт тайный смысл, разгадка которого даст смертному ключ к вечной жизни.
Внезапно раздался чей-то властный голос:
- Начинаем! - Тишина тут же была нарушена шуршанием одежды и множеством тихих шагов.
Через пару секунд по центру зала побежала огненная змейка. Потом вторая, третья. Практически одновременно они совершили виток и ярко вспыхнули, превративших в три огненных круга, один в одном. Язычки пламени трепетали на разной высоте, каждый на своем ярусе странного сооружения в центре зала, похожего на усеченную пирамиду.
В первом, самом большом огненном круге, стояли на коленях тринадцать жрецов и медленно тянули заунывную мантру. Полоса желтого пламени шириной в половину локтя отделяла их от таких же коленопреклоненных орков в серых балахонах, прижавшихся к стенам зала призыва. Практически такую же хламиду я отобрал у Буратино. Поэтому можно принять похожую же позу и тогда ничем, кроме высокого роста не буду отличаться от этих мерзких тварей. Вот только как среди них мне найти свои цели - жрецов Хатана, Цамуша, и подлецов из клана Орчибат?
От стен к линии огня подбежали десяток согнувшихся вдвое орков. Они что-то бросили в пробитую в камне канаву, в которой горел огонь. Пламя вспыхнуло, поднялось выше и опало, оставив в воздухе клубы сизого дыма. Орки тут же убежали обратно и упали ниц. У одного из них я успел заметить полосу ткани на лице, надежно укрывшую рот и нос.
Во втором круге было шесть жрецов. Они медленно покачивали длинными посохами шаманов из стороны в сторону, как будто отгоняя от своих лиц ядовитый дым, струящийся из стоящих рядом бронзовых жаровен. Эти орки молчали, и только шелест трущихся друг от друга амулетов нарушал безмолвие второй ступени. В самом центре этого круга, выше на один ярус, на широкой, метров десять в диаметре площадке стоял окруженный еще одной огненной преградой алтарь - большой кусок черного камня с бурыми потеками по краям. На нем лежал голый орк. Кожа его была испещрена непонятными знаками, а руки и ноги крепко привязаны к вбитым в камень бронзовым кольцам. Рядом с алтарем высились три столба из белого мрамора, между ними стояла золотая тренога и кованный железом сундук. На столбах обессилено висели еще три жертвы - голая орчанка и две особи мужского пола, в которых я с трудом узнал Каху и Заруха. Они обреченно свесили головы на грудь, только Каху пошевелился, когда к ним подошел неизвестный высокий мускулистый орк. Он был практически обнажён, лишь на бёдрах висела широкая повязка, а на правом запястье болталась связка амулетов. Тело жреца было покрыто бисеринками пота и кровавой медью сверкало в неровных отблесках огня. В правой руке он держал черный кинжал, похожий на мой обсидиановый клинок, а в левой лежала золотая чаша. Орк подошел к столбам и по очереди посмотрел на учеников Кархая, что-то бросил в треногу и оттуда повалил густой дым. Каху поднял голову, жадно вдохнул дурман и что-то пролепетал со счастливой улыбкой на устах. Высокий жрец кивнул себе, словно молодой шаман помог ему сделать выбор, подошел к Каху, воткнул ему под сердце кинжал и подставил чашу под черные струйки крови.
- Ойуун? - тихо спросил ученик Кархая, но его голос на мгновение перекрыл все другие звуки. Потом молодой орк забулькал, его рот искривился, и он судорожно забился в кандалах, закричав от боли.
Волны ужаса, исходившие от умирающего Каху, почувствовали все в зале. На миг прекратили свое бубнение жрецы первого круга, и тут же возобновили его с новой силой. Неожиданно к ним добавился мерный стук, это орки, которые стояли на коленях по периметру зала, начали стучать левой ладонью об пол.
Жрец схватил за волосы лежащего на алтаре орка и, приподняв его голову, стал поить кровью шамана.
Нияз! Это Нияз! Моя ненависть к этому орку была запредельной. Это во всем он виноват! В том, что я сейчас здесь, чуть живой, что лишился магии и вынужден был терпеть побои, словно простой человечишка.
