Елена Кочешкова - Болтливые куклы
- Ну и дела... - сказала Жун, искоса поглядывая на Хекки.
- Да уж... - усмехнулась тетка Риш. - Дела интересные. Зачем, спрашивается, такому юному мальчику столь сильное колдовство на его теле? Глупости, как ни крути. Но в мире все непросто... Твое будущее, дружок, - она посмотрела на Хекки, - очень зыбкое и странное. В нем все что угодно может произойти. Одно могу сказать точно - в ближайшие дни тебе никуда лучше не высовываться. За это время многое, ох многое может произойти. Звезды стоят скверно. Пережди немного, не спеши.
- Но как же мой друг? - Хекки так сильно хотел увидеть Шена - какие уж там несколько дней!
- А что с твоим другом? Эта вертушка обмолвилась, да я не поняла до конца, - тетка Риш бросила на Жун насмешливый взгляд.
Хекки рассказал.
- Ну, ты уж прости за грубую шутку, милый, но твой друг теперь точно никуда не убежит, - ответила ему колдунья. - Если я сказала ждать, значит надо ждать. Все. А теперь иди уже. Устала я от вас, - она поманила к себе Жун: - Давай-ка, вертушка, достань из вон того сундука красную банку с мазью. На ночь намажешь своего братца как следует, завтра уже будет выглядеть поприличней.
Хекки может и хотел бы ослушаться строгую тетку Риш, но Шун сразу по выходу из шатра колдуньи дала понять, что делать этого не стоит. Потом старая ведьма вовсе не захочет ни в чем помогать. Мол, сколько раз уже так бывало...
Пришлось смириться.
Сестра, как и обещала, на другой же день после визита к колдунье познакомила Хекки с хозяином всей этой большой бродячей семьи. Папаша Ло выслушал его историю внимательно и поддержал тетку Риш - велел в ближайшие дни затаиться и никуда не высовываться. Это был суровый, малообщительный человек с длинной косой до пояса и колючим взглядом. Хекки оробел при встрече так, что и рта почти не открывал. Жун сама спросила, как же ее братец будет зарабатывать на прокорм.
Папаша посмотрел на Хекки оценивающе, будто настоятель на нового послушника в храме.
- А чего твой брат умеет? - спросил он. - Кроме как танцевать? С танцами сейчас лучше не рисковать. Сразу признают.
Хекки задумался на миг.
- Я мог бы выступать с акробатами. Я... я очень гибкий и сильный, - он не врал, но впервые чувствовал неловкость, нахваливая себя перед незнакомым человеком. Хотя прежде не раз хвастал своими успехами и компании свободных друзей Атэ Хона.
- Ловкий и сильный! - хмыкнул Папаша Ло. - Ну, проверим, - он оглянулся на Жун: - Отведи его к Воздушным братьям, малышка. Пусть поглядят, на что годится твой родич.
И Жун отвела. По пути к фургонам акробатов она призналась, что братья и ее саму в свое время многому научили, пока она окончательно не поняла, что больше всего ей нравится выступать с жонглерами.
- Конечно, в нашем деле от трюков никуда не деться, - сказала сестра. - Когда я кидаю свои мячи или яблоки, приходится всяко изворачиваться, чтобы публику привлечь. Но мои умения - это пустяки по сравнению с тем, что братья делают. Они действительно очень одаренные. И работают так, как мне и не снилось. Если ты им понравишься, считай дело сделано. Братья тебя быстро натаскают хотя бы для начала мелкие трюки показывать, а там уж - как сам захочешь.
Хекки согласно промычал в ответ невнятное 'угу'. Про себя он подумал, что эти акробаты наверняка загоняют его до полусмерти и, в конце концов, скажут, будто толку из него вообще никогда не выйдет.
Но страхи мучили его напрасно.
Во-первых 'братья' оказались целым семейством, состоящим из десятка человек от совсем маленького мальчишки до пожилого основателя братства с такими жгутами мышц по всему телу, что Хекки онемел от зависти. Его собственные руки и ноги сразу показались ему жалким подобием этой настоящей мужской красоты. Впрочем... быть мужчиной Хекки никогда и не учили. В храме его роли всегда оставались женскими. С актерами-тамэ не бывает иначе.
Во-вторых, лица этих артистов не показались ему ни жестокими, ни злорадными.
Жилистый предводитель акробатов сразу понял, какого рода 'подарочек' подкинула ему Жун.
- Танцор? - спросил он, едва взглянув на Хекки.
Тот кивнул.
- Ну, показывай, что умеешь.
Вот так сразу. Даже ни одного вопроса не задал.
Хекки быстро размялся, на пробу прошел на руках от фургона до соседнего шатра, а потом усилием воли заставил себя забыть, что сейчас происходит нечто важное. Он представил себе, будто снова вернулся в те дни, когда можно было веселиться и дурачиться на занятиях у мастера Ро в танцорской школе. И отпустил себя на волю.
Он почти танцевал, но с каждым шагом и с каждым движением показывал, на что способно его гибкое и ловкое тело. Закидывал ноги выше головы, завязывался узлом, изгибался змеей и совершал самые дерзкие прыжки, какие только мог. На главного акробата Хекки не смотрел, но иногда ловил на себе взгляд сестры - восхищенный и исполненный гордости. Этот взгляд придавал ему сил и надежды.
Когда он понял, что больше не сможет сделать и шага, когда остановился и наконец поднял глаза на жилистого актера, то понял, что возле фургонов собралась уже немалая толпа из подопечных Папаши Ло. Артисты смотрели на него с интересом и, увидев, что представление окончено, с видимым удовольствием наградили Хекки аплодисментами.
В этот момент он понял, что большая бродячая семья приняла его к себе.
Потом был короткий разговор с мастером Кибу, тем самым жилистым предводителем акробатов - с глазу на глаз, без дополнительных ушей. Хекки опять повторил свою историю бегства из храма, сказал, что ищет у Папаши Ло защиты и получил обещание от мастера научить всему, что нужно акробату на улице.
Следующие три дня мастер Кибу не уезжал вместе со всеми на представления в город - давал уроки новому артисту.
Хекки учился с радостью. Ему было интересно и не особенно трудно. Он наслаждался каждым движением, каждой минутой своей долгожданной свободы. И даже унылая мелкая морось, время от времени накрывающая всю долину у реки, не портила ему настроение.
А на третий день Жун принесла новость, от которой Хекки едва не подпрыгнул в приступе радости.
По какой-то непонятной причине настоятель храма позволил людям из семьи Ри забрать Шена в родной дом. Наверное, решил, что от калеки все равно больше толку не будет. А на улицу вместе с другими побирушками отправлять побоялся - все же семья у него слишком высокой крови.
Дом Ри - не лачуга посреди города, так просто в него не попадешь, но Хекки это не пугало. Ведь там его, по крайней мере, никто не собирался посадить под замок и подвергнуть жестоким наказаниям. Всю ночь он размышлял о том, как лучше поступить. Идею пытаться проникнуть в дом тайком Хекки отмел сразу, хотя она и была соблазнительной. Вместо этого он решил приложить все усилия, чтобы произвести на хозяев хорошее впечатление. К счастью, синяки на его лице и руках были уже почти незаметны, а все остальные ссадины надежно скрывала одежда.
