Терри Гудкайнд - Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших [вcтавлен проп. отр.]
— А если ты случайно…
— Нет. Пока ты будешь как следует обо мне заботиться, Кэлен ничто не угрожает. Однако если я свалюсь с лошади и сверну себе шею, ее шея сломается тоже. Пока ты заботишься обо мне, ты заботишься и о ней. Поэтому важно, чтобы мы жили, как муж с женой, — чтобы ты всегда был рядом. Нам обоим будет трудно жить без нашей силы, но это необходимо, иначе я не смогу найти ответ. Ты понял?
— Понял, — кивнул Ричард, хотя на самом деле не понял ничего.
Он в жизни бы не поверил, что эта женщина добровольно откажется от своего могущества ради какого-то неопределенного знания. И от одной только мысли об этом Ричарда пробирала дрожь.
Пока его мысли слепо метались в безумном мире, он машинально проговорил:
— Я уже женат. Я не буду спать с тобой, как муж.
Никки удивленно моргнула и рассмеялась над ним. Ричард покраснел.
— Ты мне нужен совсем не для этого.
— Вот и хорошо.
Лицо Никки сделалось холодным и очень спокойным.
— Но если я решу иначе, Ричард, ты подчинишься.
Она была очень красива, о такой женщине можно было только мечтать, но Ричарда одна мысль об измене Кэлен приводила в ужас.
Голос Никки звучал теперь безжизненно и ровно, словно она зачитывала сейчас страшный приговор.
— Ты будешь вести себя, как мой муж. Будешь зарабатывать нам на жизнь, будешь заботиться обо мне, а я — о тебе. Я буду чинить твои рубашки, готовить еду, стирать твои вещи. А ты, — повторила она, — будешь зарабатывать нам на жизнь. Ты больше никогда не увидишь Кэлен — это ты должен усвоить и понять, — но до тех пор, пока ты будешь подчиняться моим желаниям, будешь знать, что она жива. Просыпаясь каждое утро, она будет знать, что ты поддерживаешь ее жизнь. У тебя нет иного способа доказать ей свою любовь.
Ричарда пронзила страшная боль. Он уставился в пространство, вспоминая…
— А если я предпочту положить этому конец?
— Тогда, возможно, это окажется именно тем знанием, что я ищу. Может быть, я и должна познать бессмысленный конец. — Она сделала движение пальцами, будто обрезая магическую пуповину, связывающую ее с Кэлен. — Последняя судорога, подтверждающая бессмысленность бытия.
И тут Ричард понял: этой женщине невозможно угрожать, она с радостью примет любой ужасный конец.
— Из всего, что есть на этом свете, — с болью прошептал он, — только одно незаменимо: Кэлен. Если ради Кэлен я должен стать рабом, я стану рабом.
Никки молча изучала его лицо. Он быстро посмотрел ей в глаза — и тут же отвел взгляд, не в силах выносить ее жуткое внимание. Перед его умственным взором, как живая, стояла Кэлен.
— Все, что ты разделял с ней, Ричард, — счастье, радость, удовольствие, — все это всегда останется с тобой. — Никки будто читала его мысли. — Береги эти воспоминания. Им придется поддерживать тебя. Ты больше никогда не увидишь Кэлен, и она не увидит тебя. Эта глава твоей жизни закончена. У вас обоих отныне новая жизнь. И лучше тебе свыкнуться с этим, потому что таково истинное положение вещей.
Истинное положение вещей, какое оно есть. Не мир, каким бы он хотел его видеть. Он сам сказал Кэлен, что они должны действовать в соответствии с тем, что есть, а не тратить драгоценную жизнь, желая невозможного.
Ричард потер лоб, стараясь говорить спокойно.
— Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я научусь радоваться твоему обществу?
— Это я, Ричард, рассчитываю научиться.
Он вскочил, сжав кулаки.
— Для чего тебе сдались эти знания?! Почему тебе это важно?
— Это наказание.
— Что?! — Он недоверчиво уставился на нее.
— Я хочу испытывать боль, Ричард, — отстраненно улыбнулась Никки.
Ричард опустился на землю.
— Зачем? — пошептал он.
— Боль, Ричард, — единственное, что может проникнуть в тот холод, который сейчас внутри меня. Такова моя жизнь. Боль — единственное, ради чего я живу.
Ричард тупо смотрел на нее. Он вспомнил свое видение. Он никак не может остановить продвижение Имперского Ордена. И ничего не может придумать, чтобы избавиться от этой женщины.
Если бы не Кэлен, он ринулся бы сейчас в битву с Никки, чтобы решить все раз и навсегда. Он с радостью принял бы смерть, сражаясь с этим жестоким безумием. Но его остановил рассудок.
Он обязан жить, чтобы жила Кэлен. Поэтому — и только поэтому — он должен шаг за шагом, ползти в забвение.
Глава 27
Кэлен, зевнув, потерла глаза. Сощурилась, потянулась, выгнула спину. Ужасные воспоминания, роившиеся где-то в дальних уголках сознания, мгновенно выскочили из укрытия, затмив все остальное.
Безысходное горе и слезы остались позади. Теперь ею владела безудержная ярость.
Пальцы нашарили холодный металл ножен. Казалось, будто меч живой и излучает леденящий гнев. Меч, резная фигурка «Сильной духом» и воспоминания — вот и все, что у нее теперь было.
Хвороста почти не осталось, но больше им все равно не понадобится. Кэлен сунула одну ветку в догорающий костер и протянула руки к слабому огню, надеясь отогреть занемевшие пальцы. Ветер слегка усилился. Взметнулся клуб дыма, Кэлен закашлялась. Дымок взвился вверх и заструился наружу.
Кары не было, и Кэлен снова поставила маленький котелок с водой на огонь, чтобы Морд-Сит, вернувшись, могла попить горячего чая. Должно быть, Кара пошла по нужде. А может, проверяет силки, расставленные вчера вечером на кроликов. Кэлен не очень-то надеялась получить кролика на завтрак. В такую погоду — сомнительно. Ладно, еды у них пока и без того хватает.
В редкие просветы среди облаков пробивался алый отблеск холодной зари, освещая заснеженные, обледенелые деревья, выступ над головой и их маленький бивак. Они с Карой безуспешно пытались отыскать приют-сосну. Они укрылись среди деревьев, срезали кусты и поставили как щит для защиты от ветра. Укрытие получилось вполне приемлемое. Кэлен с Карой крупно повезло, что они отыскали это местечко в такой снегопад. Снаружи лежал глубокий снег, но в своем укрытии они провели ночь в сухости, хоть и в холоде. Они спали, тесно прижавшись друг к другу под покрывалами и волчьими тулупами.
Кэлен думала о Ричарде. Где он сейчас? Не холодно ли ему? Она надеялась, что нет. Он ведь выехал на несколько дней раньше и скорее всего успел спуститься в низины до снегопада.
Кэлен с Карой, как он и просил, пробыли в домике еще три дня. Снегопад начался на следующий день после его отъезда. Кэлен подумывала подождать перемены погоды и лишь потом ехать, но она получила от сестры Никки горький урок: не жди, действуй. Когда Ричард так и не вернулся, Кэлен с Карой незамедлительно двинулись в путь.
