Максим Варежкин - Каэхон
— Иллюзия Ширры была хороша, — доверительно сообщил он. — А уж вкупе с моим знанием языка северян вообще действовала безотказно: даже акцента не было. — Наш иллюзионист засмущался и, готов поспорить, покраснел. — В общем, сначала я поговорил со стражниками меня впустить. Мол, у меня там, за воротами, через два дня пути — бабушка. А ходила я к другой бабушке. Насколько я знаю, они тут родственников чтут… Рассказал слезливую историю, мол, дед, отец и пять братьев ушли воевать, я одна осталась — две бабки на мне висят, буквально. Засиделась я у той, что ближе к границе, проводила своих родных… В общем, меня впустили. Один поприставать хотел, я его отшил ласково, ну все видели? Потом немного посидел я в их длинном доме, меня угостили, я что-то наплел про родственников. Потом красиво оскорбился — вроде того: "Как, вы не знаете Брунгильду, дочь Брунни?!" Получилось. Я бы и заночевал там, да про вас вспомнил, — с искренним сожалением добавил он.
— Негодник, — усмехнулся я добродушно. — Молодец, Тифка. Так ведь тебя звать?
— Ну, можно называть меня Тифус Трандельт, — скромно заметил он. — Но можно и Тифка.
Я кинул ему монету. Кружок металла быстро исчез в руке воина — как не бывало. Мои соратники тем временем отдыхали и веселились, пока могли себе это позволить. Ширра поставил скромную иллюзию на проход, что не потребовало от него больших усилий, и завалился подремать. Великий мастер будет — в полусне держать морок не так просто! Я расслабился. Поход казался полной ерундой: пойди туда, не знаю куда, убей то, не знаю что. Рядом присела Тайсама, буквально улегшись на меня: настроение ее было очень похожим.
— Что мы здесь делаем, Кай? — Спросила она. — Почему мы занимаемся делами людей, вместо того, чтобы заниматься нашими делами? Абатта не восстанет из-за того, что Радория переживет нашествие Харакора… Может, эту войну и не стоит останавливать?
— Может. Может, Тай, — я вздохнул и легко провел пальцами по знакомому лицу — и обнаружил маску. — Я не знаю. Мы — кхае. Наши солдаты если не знают, то многие догадываются, несмотря на все эти иллюзии. Это чувствуется… Но о предательстве не помышляют. Абатта… Им нет дела до нашего города, но они почему-то идут за нами. А где кхае?
— Выжидают, — улыбнулась Тайсама. — Все еще выжидают. Наш друг из Горок — трясется за свой город… Остальные — пытаются спасти как можно больше кхае, потом — спрятаться, скрыться.
— И некому строить новую Абатту. Но знаешь, хоть я и не слишком люблю людей — фиолетовоглазые для меня так же далеки. Мне важен не цвет глаз. Мне важна ты, Тай. Мне важны Ширра и Тифа. Киран и Алвар. Все наши наемники, что сейчас отдыхают — даже они важнее, чем далекие чужие кхае…
— Но? — Вопросительно глянула на меня Тай.
— Но Абатта все же тянет меня. Наверное, это и есть наше отличие от людей — где бы мы не были, что бы ни делали — Абатта, несуществующий остров, будет нас притягивать. Это проклятие нашего бога. Когда-то, верно, оно было благословением, сплачивало кхае лучше любых слов и призывов.
— Наверное, ты прав. Давай спать. Сон по два часа в день — хорошо, но дальше путь будет становиться лишь сложнее. — Тайсама сладко потянулась, настроение ее немного изменилось. Появилась мысль попросить Ширру состряпать на ночь иллюзию, чтобы укрыться от взглядов наемников…
Но я лишь кивнул, с сожалением, нащупал поблизости чей-то мягкий мешок и завалился набок. Сон пришел мгновенно. Знакомое ничто, ощущение чьего-то присутствия… Даже не чьего-то, а моего бога. С этим дурацким именем, Мурре. Как так можно бога называть?
— Да, я в курсе, что совсем забыл про Абатту, и прочая, прочая, — начал было я, но тут же был прерван.
— В курсе, не спорю, — смешок. — Но я уже смирился с тем, что возродишь Абатту явно не ты. Ошибся в тебе, бывает. Не первый раз ошибаюсь. Разве мы еще не решили этот вопрос? Впрочем, не важно! Вы близки к цели. И мне самому интересно, что же там кроется. Ничего не бойся, Каэхон, и просто иди вперед!
— Какой-то ты некачественный бог, — рассмеялся я. — Другие и ведут себя… Возвышенно!
— А ты много богов-то видел, парень? — Не обиделся Мурре. — Да и не совсем я бог.
— Не совсем бог?
— …Не совсем бог?
Я понял, что говорю вслух. Большинство моих солдат уже проснулись, было довольно оживленно. Все тело затекло: уже отвыкло от такого долгого сна… Потянувшись, я поднялся на ноги. Ширра что-то активно обсуждал с Тайсамой, Тифа лечила кого-то от простуды. И как только можно было умудриться заболеть? Привычное оживление, в общем. Поймав Кирана, я поинтересовался:
— Что творится? Сколько времени?
— Ну, утро уже отнюдь не раннее, — заметил бывший десятник. — Собираемся. Госпожа Тайсама приказала быть готовыми к походу…
— Правильно сделала, — я зевнул. — Сколько еще времени нужно, чтобы выдвинуться?
— Полчаса, командир.
— Отлично, перекусить успею! — Я хлопнул воина по плечу и пошел на запахи уже остывшей еды.
Вдруг все замолчали. В один миг — слаженно, будто тренировались. В эмоциях царила настороженность, немного страха. За ними я едва различил чужую ауру: того самого слабого мага, которого заметил раньше. «Приглядевшись», посмотрев в душу северянина, я понял, что это вовсе даже девушка. И намерения у нее были самые серьезные. Я улыбнулся: самоуверенная, в этом она мне показалась похожей на Тайсаму и Наставницу… Впрочем, сходство на том и заканчивалось. Ледяная волшебница была верна отнюдь не себе и друзьям — она принадлежала кому-то далекому… И нить, связывающая пришелицу с ее богом, была ясно видна мне.
— Не убивать! — Коротко приказал я. — Ширра, прячь всех, не жалей силы! Она одна, если что, убежим и без иллюзий. Меня не скрывай. И постепенно сними морок на входе…
Ширра серьезно кивнул, и тут же меня окутала тишина. Слышны были лишь шаги волшебницы севера. Я вышел навстречу, в своей маске, но без оружия. Не сказать, что я сам был оружием — тот же Искра куда лучше мог справиться без доброго клинка… Но против магов у меня был большой опыт.
Она вошла в пещеру, испытывая удивление и страх: перед ней только что развеялась иллюзия, а за ней стоял я. Руки сложены на груди, скучающий вид… Мысль, что назойливо металась в моей голове, наконец-то сформировалась: я не знал языка северян!
— Радория? — Спросила вдруг она, дотронувшись до своего медальона с камнем Холода.
— Говоришь по-нашему? — Немного удивился я, готовый сложить ладони в знак Оторо.
Девушка кивнула. Нападать она не собиралась, такие эмоции-намерения определяются легко. Если, конечно, этот человек не Райдо… Прощупав ее, я сделал вывод: волшебница мне все же не слишком понравилась. Настороженность. Уверенность даже не в себе — в своем боге с этим трудным именем. Фанатичка. Но при этом явно не глупа…
