Роман Афанасьев - Принцесса и чудовище
Немного успокоившись, Эрмин выдернул клинок из паркета и осторожно вложил в ножны. Стараясь сохранять спокойствие и отрешиться от доносящихся из-за стены пьяных воплей, он медленно подошел к столу. Ступал по ковру осторожно, мягко, словно сомневаясь в собственных силах.
Нагнувшись, советник осторожно подобрал одну из бумажек, опустился в широкое кресло и положил документ перед собой. Медленным движением широкой ладони он разгладил мятый комок и углубился в чтение.
Письмо от Дариона, нынешнего главного королевского мага, застало Эрмина врасплох и переполнило чашу терпения. Именно из-за этого письма он и сорвался. И было с чего — новости оказались совершенно отвратительными.
Дарион вновь задерживался. Он должен был прибыть еще неделю назад и привести с собой хоть несколько новых магов, из которых потом сформировал бы новый Совет. Но Дар так и не появился. Он писал, что на его пути, словно по волшебству, появлялось то одно, то другое препятствие. То дорогу размыло, то искомый кандидат спрятался в самую чащобу леса, где его искать нужно было не меньше недели. А то деревенский маг, давший обещание явится ко двору, вдруг отказывался от своих слов, и Дар вынужден был прокладывать новый маршрут до соседнего города, где жил другой кудесник, подходящий на роль королевского мага. Все это страшно сердило и самого юного мага, не предполагавшего, что обязанности главы Совета и необходимость уговаривать других магов окажутся сложнее, чем самые запутанные заклинания. В нынешнее время Дар находился в Венте. Двое магов, что путешествовали вместе с ним, оказались довольно медлительными, впрочем, как все старики. Отчаявшийся найти новые кандидатуры, Дар писал, что оставляет их здесь, пусть добираются до столицы с той скоростью, на которую способны. А сам он собирался выехать налегке в Рив немедленно.
Судя по письму, доставленному птицей, выходило, что маг уже в пути и через два-три дня прибудет в столицу. Если, конечно, его опять что-нибудь не задержит.
Эта неопределенность и сердила Эрмина. Маг был необходим ему как воздух. Сам он не мог разорваться на несколько частей, чтобы уследить за всем сразу. Он и так уже совершил чудо, контролируя арест заговорщиков в одиночку, следя за каждым ходом операции и лично, и с помощью своего дара. Он сделал, что мог, — и достаточно удачно, но сейчас маг ему был необходим еще больше, чем раньше. Он мог начать совершать ошибки. Ему нужно было чудо — или хорошее заклинание, — чтобы разгрести эту кучу дел. Да просто угроза явиться на допрос к магу сняла бы полсотни проблем зараз! Один взгляд Дариона на заговорщика напугал бы того больше, чем все костры и колья дознавателей сразу. А что уж говорить о самом советнике — ему просто необходимо было выспаться, оставить все дела надежному человеку хотя бы на полдня, такому человеку, который видел бы насквозь всех этих прихвостней и не соблазнился бы возможностью вставить лишнее имя в приказ о новых арестах. Дарион… Дарион был нужен как воздух. Лучших кандидатур на роль поверенного в делах у Эрмина не было.
Конечно, оставался еще Сигмон Ла Тойя. Но Де Грилл, хорошенько поразмыслив, решил не привлекать его к работе. Во-первых, это был не его профиль. Когда нужно уложить полсотни упырей или разнести ползамка — да, тут парня лучше, чем Сигмон, не найти. Но для тонкой работы с людьми Ла Тойя не годился. Он терпеть не мог ни бумаги, ни доносы, ни дознания. Предпочитал решать проблемы клинком. Тут он скорее бы наломал дров, чем помог. И во-вторых… сейчас он был не в лучшей форме. Де Грилл прекрасно понимал, в чем тут дело, — только слепой не заметил бы, как новоявленный граф смотрел на юную королеву. И сейчас лучше его не трогать. Не будить в нем зверя, который, несмотря на все уверения Сигмона, вовсе не казался Эрмину ручным и до конца усмиренным. Поэтому Де Грилл и не тревожил своего любимца. Нет, вовсе не из жалости к нему, бедному-несчастному, а потому, что Сигмон, пребывая в подобном настроении, мог совершить глупость. Заварить такую кашу, что потом всем Советом королевских магов не расхлебаешь. Поэтому-то Де Грилл и не спешил звать Ла Тойя во дворец. Пусть пока отдохнет, перебесится, пообщается с дружком-полуэльфом. Который тоже едва на ногах держится, денно и нощно опекая новую королеву, не позволяя ей захлебнуться в мутных волнах, оставшихся от заговора. Многие ведь бросились сразу к ней — покаяться, повиниться, заручиться прощением и поддержкой… А то и нашептать на ухо о злодеяниях соседей. Или друзей. Или дядюшек, будь они трижды прокляты со своим наследством.
Нет, полуэльф на своем месте. И графиня Брок, что стала наперсницей юной королевы. И Сигмон Ла Тойя на своем месте: не делает ничего опасного, не рубит головы направо и налево — и слава небесам. И новый командор городской стражи Корд Демистон, что сейчас заново собирает команду из верных людей, тоже на своем месте. И даже Дарион, готовящий крепкий щит из магов для короля. Лучше бы он его готовил прямо здесь, но о будущем надо тоже подумать, ради прочного тыла можно немного и потерпеть. И он, Эрмин Де Грилл, сидящий в центре паутины, тоже при деле. И лишь сердце его, сердце королевского советника, которое должно чуять все ходы на десять шагов вперед, — не на месте. Эрмину все время казалось, что он что-то упускает. Иногда он спохватывался и думал, что же именно он на этот раз просмотрел. Где недоглядел, о чем позабыл — из-за своей смертельной усталости. Неприятное чувство незаконченного дела грызло его день и ночь, гоня прочь желанный сон.
Эрмин поставил локти на стол, закрыл ладонями уши, чтобы не слышать разудалой охотничьей песни. Закрыл глаза. Все шло не так. Хорошо шло, удачно, но — не так.
Он задремал и понял это, только когда увидел каменные стены чужого замка. Взгляд необычный, с высоты, словно глядящий забрался на макушку башни. Эрмин привычно заворочался, пытаясь выбраться из сладкой дремы — не время сейчас спать, не время. Но вдруг ощутил знакомое чувство чужого присутствия и замер. Он проснулся, картинка стала резче, но не исчезла — Де Грилл по-прежнему видел чужими глазами. Он использовал свой дар подсознательно, без всякого желания, просто расслабившись и привычно скользнув по тонкой ниточке контакта, так удачно подвернувшейся… Уйти?
Эрмин повернул голову и правым глазом уловил в темноте знакомые очертания темной остроконечной башни. Дарелен! Замок упырей. Почему сюда? Зачем его подсознание выбрало эту несчастную ночную птаху на другом конце огромного королевства? Здесь все тихо и спокойно, спасибо небу хоть за это. Или?
Башня замка приближалась. Советник, очнувшись от дремы, взмахнул крыльями, закладывая крутой вираж к черному проему слухового окна в черепичной крыше. Птица пыталась сопротивляться, но опытный Эрмин легко взял над ней верх. Повинуясь его приказам, легкое тельце скользнуло под крышу замка. Потом к лестнице, нырнуло в темный коридор…
