Олеся Шалюкова - Ночь теней
Тайган сделал глубокий вдох и уже значительно спокойнее спросил.
— Ты не забыла зачем мы здесь?
Уна, обиженная до глубины души, резко отвернулась. Тайган потянулся к ней, но его рука опала, так и не коснувшись ее плеча.
… Долго смотреть вниз, на странный город, оказалось невозможно — закружилась голова.
— Какое… необычное и странное место, — задумчиво сказал Стар.
Судьба пожала плечами.
— Да не особо, если понять принцип действия. Но я сомневаюсь, что ты пришел именно за тем, чтобы попенять мне на странности моего города.
— Да я вообще не собирался к Вам идти! — возмутился вампир. — Я просто лег спать.
— Ну, извини, — легкомысленно хихикнула Демиург. — Жаль, конечно, что тебя затащило сюда.
Прямо перед взглядом вампира облака вокруг исказились и обернулись диковинным цветами, росшими без всякой опоры.
У Стара вырвался невольный вскрик удивления.
— Что это?
— А… не удивляйся ничему здесь. Здесь возможно все.
— Все-таки "здесь" это где?
— Это мир перевернутых отражений. Мой самый первый мир. Я создала его, когда в моей вселенной была лишь пустота.
— Но… зачем?
— Я не собиралась становиться Демиургом, — просто сказала девушка. — Скорее я им стала лишь потому, что плохо представляла, на что соглашаюсь. И это место я создавала как крепость, в которой может быть только пустота и бескрайнее одиночество.
Несколько веков я никого не хотела видеть или слышать. Я закрылась здесь и читала книги, смотрела фильмы, и училась. Училась искусству творения и магии в обычном смысле этого слова. Ведь я не могла врать самой себе и твердо понимала, что однажды мне придется выйти из своего "заточения" и начать вести себя так, как подобает Демиургу. — Судьба вздохнула. — Тот, кто взвалил на меня ношу этого дара, кажется, очень плохо представлял себе, насколько я неподходящая для этого кандидатура, а главное — насколько я слабая.
Стар сидел на своей скамье и смотрел куда угодно, но только не на Судьбу. В этой девушке на качелях, он не находил ни следа — ни своей богини, ни той, что атаковала Лею, ни той, что давала свою защиту, а потом пыталась убить.
Мало-помалу в голову закрадывалась коварная мыслишка, что вот Эта девушка и Та Судьба не имеют ничего общего.
— Ошибаешься, — голос девушки мягко скользнул в мыслях Стара. — У нас с ней есть кое-что общее — стержень. Но в общем ты права, та что знакома тебе и я — разные, но сутью едины.
— Как такое возможно?
— Демиург — это… приговор. Приговор на очень долгий срок. Чтобы его выдержать надо быть средоточием совершенства. А я такой никогда не была. Прибыв в это место, я поняла, что мне такой, какая я есть — не выдержать. И уже когда начала потихоньку создавать первые миры, я разделила свое сознание и оставила здесь небольшой осколок.
— Осколок? Просто обычный осколок?
— Не обычный. Та что внизу — проходит через множество испытаний и наблюдает за тем, как проходят их другие. И все это учит меня добродетелям, поднимает к совершенству.
— Значит, рано или поздно вы должны стать едины?
— В принципе — да. Но для этого нужен еще и второй осколок, о котором мне мало что известно.
— Как у вас все запущено и перепутано, — вздохнул вампир.
— Ты не можешь даже представить, насколько прав, — хихикнула девушка. — А теперь тебе, наверное, стоит идти. Скучно сидеть здесь, посреди неба…
— Неужели, я не могу посидеть с вами еще немного?
— Можешь, — согласилась эта Судьба. — Но тогда это время надо провести с пользой. О чем тебе рассказать?
Стар несколько мгновений был словно оглушен таким щедрым предложением, потом улыбнулся.
— О звездах! Мы — первая звезда порядка, значит, есть и вторая, третья?
— М-м-м, дай подумать, звезда порядка, звезда порядка… — пробормотала девушка себе под нос, потом просияла. — Вспомнила! Есть такое! Одновременно на всех мирах сама Судьба быть не может, а напряженные ситуации возникают везде и всегда: где человеку с подлой душонкой попадет мощный артефакт, где зарвутся правители, а где боги. В общем, Мы построили Академию теней. И в ней стали создавать пятерки сильнейших магов, воинов, целителей. Однако, вскоре мы начали замечать, что некоторые пятерки есть нечто странное. Чтобы не повторяться, мы создали сложное заклинание, которое давало каждому ученику руну. И вот среди рунного ряда однажды мы прочитали — порядок. Отправлять ее на задания было для нас сущим удовольствием. Словно на хвосте пятерка приносила с собой гармонию туда, где все это время были. Потом среди пятерок появилась еще одна, с высшим порядком и мы решили, чтобы не путать себя называть такие пятерки звездами. Новая звезда неожиданно оказалась звездой Хаоса. Это был ужас! А потом случилось в принципе закономерное событие — две звезды столкнулись в прямом бою. Свет и Тьма против друг друга в поединке.
В общем, все бы ничего. Обе звезды как таковые само уничтожили друг друга. Из двух звезд выжило пять человек. И получилось так, что они образовали новую пятерку, новую звезду. На этот раз — звезду Творения. Мы помнится, тогда решили, что новая звезда — серая. Но оказалось, что все гораздо сложнее. Звезда порядка приносила с собой гармонию, хаоса — как понятно из ее названия, дисгармонию. А вот творения была особой звездой. Мы по сей день не можем решить, какой именно цвет у этой звезды…
— А что она делала?
— Лечила души, приносила куда гармонию, куда хаос. И никогда не повторялась в своих действиях. Звезды порядка появлялись достаточно часто, Хаоса почти никогда, за время до развала Академии их было хорошо, если около десятка.
— А творения?
— Зришь в корень. С того раза — их больше не было никогда, — Судьба оттолкнулась ногой от облака.
Качели тихо скрипнули.
— У тебя еще есть вопросы?
— Да. В любой вселенной есть Тень Смерти. Наблюдатель, который в дела подотчетного ему места — никогда не вмешивается. Но иногда появляется особая тень.
— Да. Эмиссар, — Судьба поджала кисло губки. — Мерзкая тварь, перекраивающая реальность так, как ему вздумается.
— Перекраивающая?
— Да. Рядом с Эмиссаром стоит бояться не его самого, а его действий. Он изменят начертанное одним своим присутствием.
— Понятно, — Стар невольно задумался, на миг представив себе масштабы возможных проблем. — А сделать с ним что-нибудь можно?
— Увы… в идеале — выпроводить его поскорее. Но это еще никому не удавалось. Эмиссар прибывает из-за одной-единственной ветки развития событий — и методично отсекает все другие, пока все не дойдет до той критической точки, после которой все сделанное им становится необратимым.
