Лана Рисова - Тёмные сёстры (СИ)
Вспыхнувший гнев, помог скрыть охватившую меня радость – мне удалось его провести. Ведь понятие ориентации в отношениях мы, слава Сестрам, не обсуждали. Будет ли ревновать мой друг-гей? Да, будет, и это было правдой! С его-то характером, но не к мужчине, а к вниманию его драгоценной подруги. Подробности принцу знать необязательно. Зато мне удалось, по крайней мере, я очень на это надеялась, снять притензии к Киру за его отношения с невинной девицей.
Шиаду хмыкнул, принимая мой гнев на другой счет, и снова собрался, атаковав меня новой порцией вопросов о членах сешшера, гноме с Дий'осом и локарне. А также о моих личных соображениях об оплоте и его обитателях, Риилле и многом другом. Потом он неожиданно попросил нарисовать его портрет, осведомляясь, могу ли я заниматься этим во время беседы. Солгать я снова не смогла, за что получила новый чистый лист, палочку и стерку. Принц, правда, видя мою сосредоточенность, уменьшил поток вопросов вдвое, неподвижно застывая во время моих ответов. Подавив желание нарисовать ему свиной пятак вместо носа, я принялась за работу, машинально бросая ответы, иногда почти не задумываясь. Сильная усталость замедляла мои движения, но любимое занятие, так незаслуженно заброшенное из-за всяких перипетий, придавало сил, и заставило пристальнее всмотреться в принца, так открыто рассматривать которого я иначе бы не решилась. К тому же для удобства я встала, вернее, почти упала на колени перед столом, с трепетом проводя ладонью по чистому листу. Стула мне темный не предложил.
Когда я абстрагировалась от его упыриной сущности, переворачивающей меня наизнанку, стало вдруг понятным, что Шиаду потрясающе, божественно красив. Они с Кирсашем были довольно похожи одинаковыми скулами и идентичным разлетом бровей, но лицо старшего принца было намного совершенней, каждая его черта продолжала другую без резких переходов и обрыва, существуя в абсолютной гармонии с остальными и потрясающем телом, скрытым темно-серыми складками тяжелого шарсая. Если провести параллели с вином, красота Шиаду была выдержена многими столетиями, и отшлифована временем. Именно такие мужчины, заставляли сердце всех женщин вне зависимоти от возраста трепетать от единственного взгляда и ловить любое слово, срывающееся с идеально симметричных тонко очерченных губ.
Мне все же не удалось удержаться от маленькой бородавки на его щеке. И пока он не смотрел, я усиленно старалась ее стереть, чуть не подавившись от того, что точно такая же появилась на позирующей моделе. Изучив лицо принца вдоль и поперек, я закончила эскиз с удовлетворением понимая, что идеал имеет один единственный недостаток для художника – он скучен. Еще раз я за его портрет не примусь – там больше нечего искать. Все, что необходимо, уже найдено и перенесено на бумагу.
Задумавшись, я не сразу осознала, что принц довольно продолжительное время сидит молча, наблюдая за мной, и смущенно протянула ему листок. Бросив на рисунок скептический взгляд, он приподнял бровь.
– Вы считаете, что я такой? – поинтересовался он.
– Не всегда, – буркнула я, понимая, что пойманное мной состояние легкой мечтательности, было на лице Шиаду одно единственное мгновение, и посчитала нужным пояснить, – я ничего не изобретаю, только воспроизвожу то, что вижу.
– А видите вы не мало, – задумчиво проговорил дроу, – что ж…
Тут я не выдержала и застонала.
– Прошу прощения, что перебиваю, но не могли бы мы продолжить завтра. У меня совсем нет сил. Если вы считаете, что я могу принести пользу Роду, отвечая на вопросы, то дайте мне отдохнуть, – то, что я оставалась на коленях, по моему мнению, должно было иметь хоть какое-то значение для мерзавца!
Во время моей тирады глаза принца округлялись от изумления.
– Вы предлагаете мне еще одну беседу? – недоверчиво уточнил он.
Я осеклась.
– А вы что, уже закончили? – у меня даже не было желания обругать себя за поспешность.
– Вы хорошо себя чувствуете? – участливо поинтересовался Шиаду.
– Нет, и я пытаюсь вам об этом сказать.
– Голова не болит? – настаивал он.
– Болит еще как! Она скоро лопнет от ваших вопросов, – не сдержалась я.
– И только?
– А вам этого мало?! – тут уже моему изумлению не было предела, – я хочу в туалет и есть, а также пить и спать, если вас это так интересует.
Мерзкий упырь снова откинулся на стул, рассматривая меня в упор. Я нервно сцепила пальцы в замок, не выдерживая его взгляда. Меня уже начинало мутить от жажды и желания выспаться, пока не было понятно, что из этого пересилит. Интересно, сколько прошло времени?
Принц не издал ни звука, но дверь внезапно открылась, впуская моего тюремщика.
– Проводите лайнере в ее покои, – приказал принц, поднимаясь, – раз вы настаиваете, дорогая, на продолжении разговора, то в скором времени он состоится, но не здесь.
Я заскрежетала зубами – еще одной подобной беседы я не выдержу.
Выйдя из туалетной комнаты, я набросилась на стоявшую на столике воду, опустошив полграфина. Меня уже не трясло, а колотило, из-за чего вторая половина графина оказалась на полу. Если в оплоте Низар только облапал мою Льйи Тайги, покопавшись в ней, то Шиаду вскрыл и препарировал все внутренности, включая мозг. Не найдя в себе силы, чтобы раздеться, я рухнула на кровать поверх покрывала и провалилась в долгожданные объятия Морфея.
Даже сквозь крепкую защиту из привычных кошмаров, возведенную вокруг меня богом сновидений, ощущалось чье-то навязчивое присутствие. Горестно вздохнув, я перевернулась на другой бок, натянув одеяло до самого подбородка, и тут же ощутила нежные прикосновения Торша к моей щеке. Это опять ты? – сонно подумалось мне. В ответ светило пощекотал мне кончик носа и запутался в пряде челки, упавшей на лоб. Он, конечно, был в курсе того, что, не смотря на мое ворчание, каждая клеточка моего тела всеми фибрами стремится окунуться в пушистые потоки его ласкового холодного света.
Я поелозила на подушке, выискивая местечко попрохладнее, и вспомнила, как сквозь сон чувствовала чьи-то прикосновения, а потом мягкие покачивания, словно от езды в повозке. Никаких сил на возражения, а уж тем белее сопротивление у меня не было, и я позволила везти себя куда угодно, лишь бы не будили. Прикосновения рук были минимальны и не грубы, поэтому паника даже и не думала начинаться. Очевидно, что задуманное невидимых мною перевозчиков осуществилось, потому что я была одна и в постели.
Начавшийся мыслительный процесс окончательно разбудил меня, и я осознала, наконец, свою ошибку. Навязчивый посетитель, чье присутствие скользило по краю восприятия, не являлся Торшем, и уходить никуда не собирался. Его мягкое дыхание едва касалось моего слуха, нарушая тишину раннего утра. Я села в постели, поддерживая одеяло и уставилась на Кирсаша. Дроу вальяжно раскинулся в кресле напротив изножия кровати, словно был у себя дома, закинув одну ногу на другую, и не отводил от меня пристального взгляда. Интересно, как долго он тут сидит? Судя по тому, сколько я валялась, уже порядочно. Молчание затягивалось, и я решилась заговорить первая:
