Галина Гончарова - Средневековая история. Изнанка королевского дворца
А еще – дорогой плащ добавлял объема. Борода расчесана и заплетена в несколько косичек, по моде Эльваны. Волосы темные, с сединой, глаза темные, умные, лицо нарочито простецкое… Лиля насторожилась. Но внешне осталась сама любезность.
– Прошу вас, уважаемый Ватар.
Купец низко поклонился.
– Ваше сиятельство, я благодарю за вашу любезность. Очень рад, что вы нашли время для такого ничтожного человека, как я…
Лиля улыбнулась.
– Уважаемый, давайте не будем. Ничтожного человека никогда не поставят во главе гильдии. Тем более – купцы.
Ватар внимательно посмотрел на женщину. Но промолчал. Лиля приветливо указала на стул.
– Прошу вас, присаживайтесь.
– Благодарю, госпожа графиня.
Лиля невинно улыбнулась.
– Возможно, вина? Сидра? Эля? Компота?
– Компота, Ваше сиятельство.
– Тогда налейте сами. И себе и мне, – Лиля кивнула на стеклянный кувшин на столе и несколько бокалов рядом.
– Это не вино, госпожа графиня?
– Нет. Это ягодный взвар. Угощайтесь…
Компот был вкусным, бокалы красивыми, графиня явно была настроена по-хорошему – и Ватар чуть расслабился. Он готовился ко многому. Уж слишком противоречивыми были слухи, ходящие о графине Иртон. Но не к любезному приему.
Хотя женщина определенно догадывалась, зачем он пришел. И – ждала.
– Ваше сиятельство, – наконец решился купец. – Я пришел поговорить с вами о делах, возможно низких…
– Но необходимых. Давайте я чуть помогу? – Лиля приветливо улыбнулась. Сейчас можно было пойти навстречу. – Вы хотели бы сказать, что мое появление с новинками и мой договор с эввирами нарушает сложившееся равновесие. А большие деньги проходят мимо купеческой гильдии. Так?
Лимаро Ватар смотрел внимательно. Но женщина не злилась. Не ругалась. Она просто констатировала факт. И была… спокойна?
И даже дружелюбна.
– Вы правы, Ваше сиятельство, – решился он. – И уж простите – связываться с этими отродьями Мальдонаи…
Глаза Лили сверкнули. Шпаги скрестились. Первый, пробный выпад.
– Альдон Роман ничего против не имеет, – просто сказала она.
– На все воля Альдоная, – отыграл назад купец. Если у нее такое прикрытие… а оно – такое. – Но все же, госпожа графиня, я понимаю, насколько позорно для дворянина зарабатывать деньги торговлей.
– Мой отец – Август Брокленд, – просто сказала Лиля. – Если для моего отца не позор строить корабли – то для меня не позор продавать кружева.
– Но продавая их через нашу гильдию, вы бы получили куда большую выгоду, – Ватар смотрел серьезно.
– Возможно. Но у меня есть договор на всю ювелирную продукцию с мастером Лейтцем.
– А на кружево? – ухватил идею Ватар.
– И на кружево – тоже. Но что еще не охвачено эввирами – вам нравится этот бокал?
Ватар посмотрел на кубок в своих руках.
Стеклянный, красивый…
– Да. Это эльванское стекло?
– Нет. Это стекло Мариэль, – спокойно поправила Лиля.
– Мариэль, Ваше сиятельство?
– В честь моей матери.
Ватар принялся вертеть бокал еще тщательнее, благо, компот был выпит.
А красиво. Сделано в форме какого-то цветка, стекло разноцветное, красивое…
– Полагаю, если Его величество будет не против, гильдия получит право торговать стеклом Мариэль по стране и за ее пределами, – Лиля улыбнулась. – Вы не возражаете, если я приглашу вас в мастерскую?
– Почту за честь, Ваше сиятельство.
Ватар уже окончательно перестал соображать, на каком он свете.
Не бывает таких графинь! Не бывает таких женщин! Он едва догадался предложить графине руку, обернутую плащом.
Лиля улыбнулась.
Купца она приложила неплохо. Вообще, они это уже обсуждали с королевским казначеем. И мужчина предупреждал, что рано или поздно к ней начнется паломничество гильдий.
Стеклодувов он предлагал гнать с самого начала. Потому как знаниями они не владеют, а вредить будут. Ее стекло – это ведь покушение на их… осколки.
Купцы, наживающиеся на продажах. Вот тут надо было бросить кость. И поскольку отдавать эввирам на откуп все было невыгодно – дать купцам стекло. Пусть они цапаются с гильдией стеклодувов.
Потом можно будет и часть кружева подбросить. Когда спрос будет падать и придется снижать цену. А пока – отдать им большое стекло, зеркала, бокалы – когда все как следует развернется. Но в столице оговорить льготы для себя.
Вы ведь не собираетесь торговать сами, госпожа графиня? Нет? Вот и ладненько. Каждый должен делать то, для чего предназначен. А если Вам хочется заниматься этим… салоном моды и красоты? Да? Вот и занимайтесь. На него-то продукции точно хватит. И вам радость, и купцам.
С докторусами разобрались. Книгопечатников вообще раньше не существовало, как и производства бумаги. Так что это будет новая гильдия. На нее разве что переписчики книг зубы навострят. Но их мало и они большей частью разбросаны по монастырям. А с альдоном договоренность уже есть.
Проблемы еще будут, однозначно. Но их и разгребать придется по мере поступления.
А пока – договориться с купцами. Если они поймут свою выгоду – сработаемся.
Лиля прекрасно отдавала себе отчет, что многое – заслуга ее титула. Не ее, как человека, нет. Ей бы давно несчастный случай устроили. Или поджог. Или еще что. Но производство графини Иртон, патронаж Короны – это кому хочешь рот заткнет.
Ватар был проведен в стеклодувную мастерскую, оценил объем работы – и кивнул. А потом начал задавать вопросы, от которых уже Лиля схватилась за голову.
Объем производства. Сроки поставок. Количество как рабочих, так и продукции… Пока все это было весьма приблизительно. Это Ватара не устроило. И Лиля честно предложила вариант – обговорить все с королевским казначеем.
Ватар усомнился, что такой высокопоставленный господин снизойдет до бедного купца.
Лиля заверила, что снизойдет. И будет только рад. А там уже и вопросы по производству утрясем. Сами понимаете, мы пока серьезно не разворачиваемся, а то «шпиёны» бегают, саботажники лазают… Ватар понял намек, чуть потупился (видимо, его уши тут тоже торчали) – и предложил графине помощь в проверке мастеров и подмастерьев. А также учеников. Купцы знают многое…
Лиля подумала – и не стала возражать. Так что расстались они почти друзьями.
Договорились, что Лиля пришлет гонца в ближайшем времени, как только договорится с казначеем. А далее… Видно будет.
* * *Мири сонно повернулась, устраиваясь у Лили поудобнее на руке. Женщина погладила ее по темным волосам.
– Заяц ты мой…
– Мам, ты не сердишься?
