Ольга Шерстобитова - Почем нынче русалки
И неожиданно поняла, что в море мы оказались одни. Только он и я. И мы просто стоим в воде, хотя меня сложно назвать стоящей, и смотрим друг на друга. Он - на меня. Я - на него. Он - на меня. Я - на него. И отрываться от этого увлекательнейшего занятия, ну, совсем не хочется.
А потом Лир окончательно осознал то, что я сказала. Я поняла это по его глазам, и потому, что он наконец-таки додумался меня обнять. Его объятья в этот раз были стальными.
- Отпусти, я никуда не денусь и не уплыву, - сказала я, смеясь, стараясь выпутаться из его рук.
Его хватка чуть ослабла, на мгновение, а потом снова маг сжал меня в своих объятьях. В этот раз он не целовал меня, просто обнимал так крепко и сильно, насколько это было возможно, а потом подхватил на руки и под первыми звездами, понес к берегу, спотыкаясь на ходу.
Мне кажется, что окончательно Лир пришел в себя только тогда, когда он высушил мой хвост, помог мне одеться, накормил С ЛОЖЕЧКИ, и Аран наконец-таки смог расчесать мои спутанные волосы и заплести их в косу. Только тогда его хватка ослабла, он развернул меня к себе, обхватил мое лицо руками и бережно поцеловал, словно боясь спугнуть. Поцелуй перерос из нежного в страстный почти сразу, разнося пожар по венам. Лир оторвался от меня на мгновение, а потом снова поцеловал.
Не знаю, сколько это длилось, но когда мы остановились, то заметили, что Даринель и Аран уже спят, а леший куда-то ушел. Лимфил, превратившись на этот раз в рыжего кота, лежит на песке с другой стороны костра.
- Никогда? - спросил Лир, зная, что я пойму его вопрос.
- Никогда, - ответила я твердо.
Не уйду от тебя никогда, мой милый. Сам виноват, что полюбил русалку.
Маг притянул меня к себе, вдохнул мои растрепавшиеся волосы, поцеловал легко в губы, и улыбнулся. Ну, наконец-таки. Уж думала, что никогда этого больше не случится.
- Лир, что ты делал эти дни? - спросила я его осторожно.
- Дни? - переспросил он.
- Да, - мягко ответила я. - Прошло почти три дня.
- Вот как, - сказал Лир устало. - Я не считал, дайари, - улыбнулся он, не сводя с меня глаз.
Сейчас он казался мне таким выдержанным, спокойным, уверенным, только глаза говорили о другом. Словно он пережил тысячу смертей за одну ночь, даже дни перестал считать, словно все они для него слились в один день. И как он при это мог улыбаться, и вообще на ногах стоять?
- Лир, что ты делал в эти дни? - повторила я вопрос.
- Тебя ждал, - просто ответил он.
- Просто стоял и ждал? - спросила я осторожно, уточняя.
- Да. Просто стоял и ждал, Ари, - сказал Лир спокойно.
Я закрыла глаза и попыталась представить, какого это было ему - ждать, даже не зная, вернусь ли я или нет. И что мне с ним делать таким вот?
Теперь его уже обнимала я, беспорядочно целуя везде, где доставала.
- Задушишь, - прошептал в самое ухо Лир.
- И не рассчитывай. Тебе еще со мной жить и жить, - сказала я, улыбаясь. - Вечность. Надеюсь, это не так уж утомит тебя, - улыбнулась я.
Лир тоже улыбнулся, а потом я взяла тарелку с кашей и стала его кормить. Тоже с ложечки. Так было правильно. Так было приятно. Я даже умудрилась заставить его лечь, чтобы он поспал, но Лир не мог. Все смотрел на меня, сжимал мои руки в своих, изредка наклонялся, чтобы поцеловать запястья или раскрытую ладонь, стараясь при этом сдержать вздох, готовый вырваться наружу. А я еще думала, что он выдержанный и спокойный. Да, погорячилась я с выводами, погорячилась.
- Ари, почему ты вернулась? - спросил он, когда мы улеглись вдвоем возле костра.
Так вот что его тревожит? Глупый вопрос. Я же ему все сказала.
- Потому что люблю тебя, - ответила все же я, недоумевая.
- А русалки? А Серебряный город? - спросил Лир шепотом.
Ненормальный. Разве я смогу уплыть, зная, что ему будет больно? Да я скорее умру, чем позволю ему страдать.
- Ты, оказывается, мне дороже всего, Лир. Прости, что я поняла это только сейчас. И спасибо, что отпустил, и что дождался. Именно море все для меня прояснило, и все разложило по полочкам.
- Дороже свободы, Ари? - сказал Лир, вглядываясь в меня.
Вот зачем он задает эти вопросы, словно режет ножом по сердцу, напоминая о том, чего я лишилась, выбрав его? Зачем?
- С тобой я тоже свободна, Лир. И пока ты меня любишь, я не променяю тебя ни на что другое, - слова давались мне с трудом, но я сказала это.
Лир снова стал целовать мои руки.
- Спасибо, родная. Ты не представляешь, что для меня это все значит, - сказал маг. - А теперь расскажи мне, о том, как ты провела эти дни, - попросил Лир тихо.
И я рассказала. В основном об ощущениях и эмоциях. О полете русалок, о зове Серебряного города, о том, как захотелось домой.
- Домой? - спросил Лир.
- Да. Я все время думала, где он, мой дом. А теперь поняла - рядом с тобой. Только с тобой. Мой дом там, где любимый мужчина. Мой дом там, где ты, Лир.
Он даже дышать перестал, пока я говорила, а потом притянул меня к себе и поцеловал в губы. Жадно, горячо. Так, что захотелось жить, любить и дарить это все миру.
Мы с Лиром проснулись к обеду. Оба сразу.
- Здравствуй, Ари, - сказал Аран, оказываясь рядом.
- Привет, - сказала я, смотря, как Даринель и леший, помешивают что-то в котелке.
Нечисть мне улыбнулась, тоже поздоровавшись.
Мы с Лиром выползли из-под спальников и плащей, заметив, что за куполом, где мы находились, снова пошел снег красивыми белыми хлопьями. Вместе пообедали, а потом я отправилась гулять под ручку с Лиром вдоль берега, смотря, как снежинки тают в волнах. Сейчас нам обоим нужно было что-то такое привычное и обычное, чтобы успокоиться и немного прийти в себя.
К вечеру снова разыгралась метель, которая утихла только к концу следующего дня. Я тосковала по морю. Мне не хватало его физически. Было больно. До отчаяния. До тупой пульсирующей внутри тишины. Я заставляла себя улыбаться всем, пряча внутрь все то, что никто и никогда не узнает.
Решила, значит, решила. И только миллион крошечных снежных иголочек периодически врезались в сердце, отзываясь на зов, который я слышала постоянно. Пусть тихий, слабый, но слышала.
От моря я не отходила, но плавать больше не пыталась. Из-за Лира. Любовь обязана чем-то жертвовать, и если наше счастье зависит от того, чтобы я была рядом, то, пожалуйста. Море в обмен на любовь. Не так уж и много. Для обычного человека. Не для русалки.
Я смотрела на пенные волны, чувствуя, что внутри меня что-то обрывается и словно умирает, вглядывалась в воду, а потом снова заставляла себя улыбаться. Чего же мне стоили эти улыбки! Я ведь прощалась с морем. Навсегда прощалась. Окончательно. Бесповоротно. И от этого на сердце становилось так больно, что хотелось выть, как метели, кружащей вокруг нас. Но я не выла. Улыбалась. Надо быть сильной. Я столько выдержала. Переживу как-нибудь. Надо быть сильной. Не казаться, а просто быть. Стать. Любовь стоит того. Лир стоит того. Даже большего.
